Лавка ведьмы
Шрифт:
На полу разбросаны куски ветхого ковра, который когда-то, возможно, был ярким и красивым, но теперь превратился в пыльную ткань, порванную и изъеденную мышами. В одном из углов подвала находится старый матрас, промятый кем-то до меня. Грязь на ткани не давала рассмотреть узор, но он кажется смутно знакомым. Температура в подвале низкая, кажется, будто холод идет прямо из камня. Сквозняк пробегает по помещению, заставляя меня трястись осиновым листом.
– Есть тут кто?
– Голос приглушает низкий потолок.
Подвал поделён на две части решёткой из толстых частых прутьев, около неё лежит одеяло, судя
Холод пробирается под складки пальто и подол платья, кожа покрывается мурашками, с волос стекают капли воды. Не знаю сколько я тут нахожусь, но ноги в полусапожках ломит от холода. Пальцы может и шевелятся, но я не могу этого понять.
Пришлось забыть о брезгливости, взять одеяло и тащиться к матрасу, всё лучше, чем сидеть на каменном полу. Я не могла думать, мозг отказывался работать, поддаваться панике было нельзя, я начала медленно и глубоко вдыхать носом, выпуская воздух через рот. Спустя несколько минут такого упражнения нервная дрожь начала спадать. Я закрыла веки и прилегла на матрас, укрывшись одеялом с головой. Лицо начало отогреваться от теплого дыхания, тело расслаблялось и незаметно для себя, я вновь провалилась в сон.
Вдали подвала лязгнула металлическая дверь и раздались спешащие шаги. Я вжалась в вонючий матрас и затаила дыхание.
– Ари! Ари? Ты тут?
– Шёпот Наталки звучал как самый прекрасный в мире оркестр! Подруга! Спасение!
– Нат, я здесь, - я скинула с себя одеяло и побежала к решетке, - как ты нашла меня? Где я?
– У царевича Елисея конечно же! Где тебе ещё быть?!
– У тебя есть ключ? Выпусти меня, надо срочно ехать в совет и просить об аресте магистра!
– Погоди ты, никто не поверит! Я ему мозги любовью запудрила, такой он телёнок доверчивый, - девушка рассмеялась, - так, тебя твой Прохор ищет. Ты мне дай вот эту штуку, - палец указал на браслет, - чтобы он поверил мне, а то доверие у твоего пастуха ко мне на нуле!
– Не могу, - я отошла от решетки, прижимая руку с браслетом к груди, - он сам выбрал хозяйку, мы ему не указ…
– Ну как не можешь!? Ну-ка, дай сюда руку!
– Наталка тянулась ко мне и в этот момент наличие решетки меня обрадовало.
– Нат, ты ему скажи где я, а он пусть решает, идти за мной или нет.
Дверь опять лязгнула и к Наталке подошёл кто-то низкий в черном балахоне до пят. Девушка выслушала тихую речь, скривила лицо и громко рыкнула:
– Ты всё испортил!
Ходячий балахон спешно скрылся за дверью, я смотрела на подругу:
– Может ты хочешь мне что-то рассказать?
– Я опять сделала несколько шагов назад.
– Не время, птичка моя!
– Наталка дунула на выставленную перед лицом ладонь, комнату заполонили блестящие песчинки, и моё тело опять перестало слушаться, голова закружилась, а сознание начало затуманиваться. Последнее, что смогла сделать, ухватилась за стол, чтобы смягчить падение.
Сознание возвращалось постепенно, сначала я почувствовала жуткий холод, проникающий сквозь одежду и острыми иглами пронзающий тело. Глаза медленно открылись, и первое, что я увидела, была темнота, разбавленная слабым светом, пробивающимся из маленького зарешёченного окна под потолком. Голова тяжело поворачивалась, мышцы были напряжены и казались каменными. Я попыталась пошевелить пальцами, но они почти
Меня охватило ощущение беспомощности и страха. Память возвращалась фрагментами, и каждое воспоминание приносило новую волну паники. Я попыталась сесть, но тело отказывалось подчиняться. Холод сковал каждую мышцу, заставив её замереть на месте. Казалось, что я нахожусь в каком-то кошмаре, из которого невозможно выбраться. Но реальность была слишком суровой, чтобы игнорировать её. Я начала шёпотом звать на помощь:
– Кто-нибудь. Вы меня слышите? Здесь кто-то есть, - промёрзшие ноги отказывались слушаться, но я постаралась встать и подойти к окну.
Около него лежало тело, свёрнутое калачиком. Превозмогая боль и страх, я присела рядом и положила руку на до боли знакомое плечо…
Глава 31
Заледеневшая рука не чувствовала тепла другого тела, перед глазами плясали мушки и я никак не могла сконцентрироваться, чтобы понять дышит он или нет. Пришлось идти на дерзость, толкнув мужчину в плечо. Голова дёрнулась и раздался стон.
– Елисей Аристархович, Вы как?
– Я попыталась перевернуть мужчину.
– Ариадна, в ребро тебе палочку… Что ты здесь делаешь? Тебя весь город ищет, - магистр магии сел, облокотившись на стену. Снежинки покрывали чёрные волосы толстым слоем.
– Ну, сижу, как видите, - я пожала плечами, - пойдёмте на матрас, там не так холодно от пола, есть одеяло и не долетает ветер из окна.
– Я смотрю ты уже обжилась, - хмыкнул магистр, - ну, пойдём. Только никому не говори, что мы с тобой на одной постели сидели, а то брат от меня мокрого места не оставит, - мужчина встал и я в след за ним.
– Брат!? О каком брате Вы говорите?
Он не хотел говорить, желваки играли на лице, он уводил взгляд карих глаз по сторонам, но я вновь и вновь находила его взгляд и смотрела не отрываясь. Через несколько минут таких гляделок магистр сдался:
– Прохор конечно, какой же ещё.
– Теперь я ещё больше не понимаю! Потрудитесь объяснить более подробно!
– Предложение с матрасом ещё в силе? Пойдем присядем, разговор будет долгим.
*****
Рабочий кабинет утопает в мягком, золотистом свете свечей, они расставлены по всему помещению: на массивном письменном столе, на книжных полках и на камине. Канделябры с длинными тонкими свечами добавляют комнате торжественного и загадочного шарма.
Старинный рабочий стол занимает центральное место в кабинете. Он сделан из тёмного дерева, с резными ножками и изящными ручками ящиков. Поверхность стола гладкая, отполированная временем, на ней лежат несколько книг, перьевая ручка и кипа бумаги. Рядом стоит продавленное кресло с высокой спинкой, обитое бархатом глубокого зелёного цвета, лакированные подлокотники потёрлись и кое-где отсутствует глянец.
Плотные шторы из тяжёлого бархата закрывают окно, не пропуская внутрь свеьа лучика луны и бликов звезд. Они придают кабинету защищенности, создавая ощущение полной изоляции от внешнего мира.