Лавкрафт
Шрифт:
Лонги убеждали Лавкрафта поплавать. Раньше он отговаривался, что никогда не учился плавать из-за страха перед судорогами от холода, но они наконец уломали его. Он появился в старомодном купальном костюме 1910 года, с трусами до колен, и проплыл несколько ярдов [448] вполне приличным брассом без видимых пагубных последствий.
Двадцать восьмого августа Лавкрафт и его младшая тетя, Энни Гэмвелл, отправились в автобусную поездку на запад Род-Айленда поискать места предков в Мусап-Велли и городках Фостер. Они потратили целый день, выискивая могилы Говардов, Лайонов, Филлипсов, Уипли и Уипплов. Лавкрафт переписывал эпитафии вроде той, что была на надгробной плите его прапрадеда Асафа Филлипса:
448
Один ярд равен 91,4 см. (Примеч. перев.)
Лавкрафт провозглашал себя «законченным сельским сквайром» [450] . Он отнюдь не единственный человек с мыслью о том, что он обладает инстинктами собственника без собственности.
Лавкрафт продолжал зарабатывать «призрачным авторством». В апреле вышла в свет книга де Кастро о Бирсе, но продавалась плохо. Де Кастро ворчал, что ее приняли бы лучше, изъяви Лавкрафт желание ее переработать. В июле он заплатил Лавкрафту аванс (как тот и требовал вначале) за переработку книги. Следующие два месяца Лавкрафт был занят ею, но, насколько мне известно, переделанная версия так и не была напечатана.
449
Ф. Б. Лонг (в личном общении); письмо Г. Ф. Лавкрафта Д. У. Римелу, 4 августа 1935 г.; Ф. Б. Лонгу, 1 сентября 1929 г.; А. У. Дерлету, 4 сентября 1929 г. Проводя исследования для этой книги, я выяснил, что в 1823 году дочь Асафа Филлипса Анна вышла замуж за Гарднера Лайона, правнука моего прапрапра-прадеда Калеба Лайона из Вудстока, штат Коннектикут. Полагаю, я прихожусь Г. Ф. Лавкрафту шестиюродным братом. (См. Albert Brown Lyons «Lyon Memorial» [Detroit: 1905], pp. 47, 66f, 90,120, 298,300,304.)
450
Письмо Г. Ф. Лавкрафта Ф. Б. Лонгу, 1 сентября 1929 г.
Также Лавкрафт взялся за еще одну солидную «призрачную» работу. В январе 1929 года Морис Мо прислал ему рукопись «Дорог поэзии», книги о понимании поэзии, которую надеялся издать в качестве учебника. Лавкрафт не только принялся за ее переработку, но и отказался от оплаты, объяснив: «Джентльмену не по нутру требовать денег за услугу, оказываемую другу» [451] . Он начал эту работу в июле и был все еще занят ею в сентябре, по-видимому, эта книга также не была издана.
451
Письмо Г. Ф. Лавкрафта М. В. Мо, январь 1929 г.; Дж. Ф. Мортону, 30 июля 1929 г.
В начале 1929 года некий Ли Александр Стоун, доктор медицины, начальник одного из отделений Чикагской службы здравоохранения, нанял Лавкрафта написать статью о преступности Чикаго. Лавкрафт написал, но денег за нее не получил. После полутора лет вежливых напоминаний об оплате он написал этому деятелю:
«Сэр!
Что касается вашего упорно неоплачиваемого счета за переработку — относительно которого вы так упорно воздерживаетесь от любых разъяснений несмотря на неоднократные запросы, — то я решил, рискуя тем самым поощрить недобросовестную практику, отказаться от услуг агентства по сбору платежей и одарить вас затрагиваемой суммой.
Я впервые столкнулся с таким безнадежным счетом и полагаю, что могу считать данную сумму ($7,50) вполне незначительным ущербом, чтобы списать ее на приобретение практического опыта. Мне необходимо было научиться осторожности при принятии неизвестных клиентов без достаточных рекомендаций — особенно клиентов из крикливого района, культивирующего коммерческий рост, а не честность, принятую среди джентльменов.
Между тем я крайне признателен за столь точный ответ на популярный вопрос: „Находится ли Чикаго во власти преступности?“
С уместным для данной ситуации уважением и надеждой, что мой скромный дар сможет послужить вам финансовой поддержкой, поверьте мне, сэр,
Ваш наипокорнейший слуга,
Г. Ф. Лавкрафт».
Позже в том же году Лавкрафт написал статьи для доктора Вудберна Харриса — врача, проводившего кампанию против «сухого закона» в Чикаго. Он переписал рассказ Зелии Рид «Курган», сделав его частью Мифа Ктулху. Рассказ основан на сказках, услышанных ею в Оклахоме, и повествует об открытии подземной цивилизации в глубинных пещерах. Перед тем как взяться за эту задачу, он написал Элизабет Толдридж: «Да — все, относящееся к цивилизациям майя и ацтеков, интересно, и я полагаю, что обращусь к этой теме не единожды. И в самом деле, моя следующая работа по переработке даст мне возможность попрактиковаться, поскольку она потребует ввести данную тему так, как если бы я создавал свое совершенно оригинальное сочинение» [452] .
452
Письмо Г. Ф. Лавкрафта
Но, как оказалось, затем он не возвращался к оригинальному сочинительству на протяжении месяцев, а рассказы на месоамериканские [453] темы (другие, нежели его работа над «Курганом») так и не были написаны. Когда «Курган» был предложен «Виэрд Тэйлз» первый раз, Райт отверг его как слишком длинный (двадцать восемь тысяч слов). Он был напечатан только после смерти Лавкрафта и Райта.
Лавкрафт все так же продолжал прилагать лишь незначительные усилия по продвижению своих произведений на рынке. Сначала Райт отказался от «Таинственного дома в туманном поднебесье», а затем попросил взглянуть на него вновь. Однако, ответил Лавкрафт, «слишком поздно. Я отдал его Куку для его „Риклуиз“, и было бы очень дурным тоном просить его вернуть — намекать ему таким образом, что он может получить только то, что никому другому не нужно».
453
Месоамерика — культурно-географический континуум, в пределах которого развивалась в основном однородная культура, подразделяемая на несколько регионов; простирается от тропика Рака в центральной Мексике до северо-запада Коста-Рики. (Примеч. перев.)
У Кука, впрочем, были свои беды — его жена умерла в начале 1930 года. Когда стало ясно, что он уже никогда не издаст следующий «Риклуиз», Лавкрафт отослал «Таинственный дом в туманном поднебесье» Райту, который опубликовал его в номере за октябрь 1931 года.
Лавкрафт говорил о предложении рассказов, отвергнутых Райтом, традиционным научно-фантастическим журналам, однако находил подобную не приличествующую джентльмену мелочную торговлю отвратительной: «Что касается меня, то я испытываю нечто вроде неприязни к отправке куда-либо того, что уже было раз отвергнуто, так что на данный момент я склонен подождать, пока у меня не появится чего-нибудь нового… Мне не нравится продвигать свои работы. Глупое отношение, без всяких сомнений, но старики останутся стариками!»
Во время своего весеннего приезда в Нью-Йорк Лавкрафт встречался с заместителем редактора «Рэд Бук Мэгэзин» («Журнал Красная книга»), «но это лишь убедило меня, что этому типу журнала ничего из моего не подходит». Он отмахнулся от своей неудачи с изданием книги: «Что до сборника моего хлама — таковой часто выносился на обсуждение, но в итоге так ничего и не вышло, и меня особо не заботит, выйдет ли когда-нибудь или нет».
Неудачливые писатели и другие художники часто говорят, что их не волнует, ценят ли массы их труд: они творят лишь для самовыражения. Возможно, они лишь прикидываются безразличными, огораживая свое самолюбие от унижения провала. Когда же к художникам все-таки приходят слава и удача, большинство из них принимают эти награды так же охотно, как и простые смертные.
В случае Лавкрафта уныние, в которое ввергал его каждый отказ, предполагает, что он не был так уж безразличен к земной славе, как изображал это. И он признавался в этом. Когда в 1935 году издательство «Лоринг энд Массей» поинтересовалось, есть ли у него что-нибудь, что они могли бы издать, он написал другу, что не думает, что этот запрос к чему-либо приведет, поскольку четыре других издательства уже отказались от сборника его рассказов. Тем не менее: «Я пробежал несколько рассказов лишь из общего принципа испробовать всевозможные средства. Мне бы не хотелось думать впоследствии, что моя книга могла бы быть изданной, если бы я отозвался на запрос» [454] .
454
Письмо Г. Ф. Лавкрафта А. У. Дерлету, приблизительно 5 июня 1929 г.; приблизительно 24 апреля 1929 г.; Э. Толдридж, конец августа 1929 г.; Р. Ф. Снрайту, 5 марта 1935 г.
Несомненно, он и в самом деле был бы рад увидеть свое имя на корешке профессионально напечатанной книги, несмотря на все уверения в обратном.
Талант Лавкрафта ненадолго вспыхнул и в поэзии. Наконец-то он начал отдаляться от Аддисона, Драйдена и По в качестве образцов для подражания. В 1925 году он сочинил изящный шуточный стишок из одиннадцати четверостиший, «Год долой»:
Имей я целый год безделья, Да денег много — много лишних, Тогда б затеял приключенье Смелей всех путешествий книжных. Я справочником был бы сыт, От карт прибавилось б в мозгах — Америка сперва ведь чтит Рекламодателей в краях.