Лавкрафт
Шрифт:
Он рассказывает обо всех местах, в которые спланировал бы путешествие:
Узнал бы цены на билет В Циндао, после в Йокохаму И для поездки на Тибет, Увидеть чтобы далай-ламу. … Так мог бы я мечтать — пока Не пролетел бы этот год, Я не потратил ни гроша, И вряд ли нужен был поход! [455]Он пытался вырваться из шаблонных оков поэзии восемнадцатого века: «В некоторых поэтических пробах, которыми я занят сейчас, я изо всех сил стараюсь избавиться от этой склонности [использовать шаблонный стиль], которая, как вы, вероятно, знаете, некогда была у меня в весьма сильной форме, обязанной моему пожизненному пристрастию к
455
Howard Phillips Lovecraft «Beyond the Wall of Sleep», Sank City Arkham House, 1943, pp. 37If.
456
Письмо Г. Ф. Лавкрафта А. У. Дерлету, 15 декабря 1929 г.
В конце двадцатых годов стал очень популярен поэт Эдвин Арлингтон Робинсон. Его «Сонеты, 1889–1927» были изданы в 1928 году, и есть основания полагать, что Лавкрафт был вдохновлен его поэзией. Упоминание Робинсона в одном из его писем, возможно, подразумевает поэтически одаренного уроженца штата Мэн — контролера в подземке и таможенного служащего, разделявшего антикоммерческие взгляды Лавкрафта и писавшего: «Да будь проклят бизнес».
Где-то в ноябре 1929 года Лавкрафт написал стихотворение — «Посланник» — с ироническим подтекстом. Бертран К. Харт, литературный редактор «Провиденс Джорнал», в своей колонке похвалил «Зов Ктулху», напечатанный в антологии Харре. Он отметил, что Лавкрафт сделал местом жительства художника Уилкокса дом номер 7 по Томас-стрит, где когда-то жил он сам. В отместку Харт «пригрозил договориться с местными упырями и привидениями, чтобы они подослали чудовищного гостя к моему [Лавкрафта] порогу в три часа ночи…». В ответ Лавкрафт сочинил:
Придет в три ночи нечто, он сказал, Со старого погоста под холмом; Но, греясь мягким очага теплом, Что это бред, себя я убеждал. То, верно, шутка лишь, я размышлял, Придуманная тем, кто незнаком Со Знаком Старших, что с седых времен Взывает к формам тьмы как ритуал. Не это, нет — но лампу я зажег, Когда из Сиконка взошел Лев звездный, А башня три часа пробила грозно, И потускнел последний уголек. Затем я услыхал стук тихий в дверь — И правды ужас съел меня, как зверь! [457]457
Письмо Г. Ф. Лавкрафта А. У. Дерлету, 23 февраля 1930 г.; К. Э. Смиту, 3 декабря 1929 г.; Colman McCarthy «Poet Edwin Robinson — He Starved for His Art» в «Milwaukee Journal», 5 Sept. 1973, p. 8; Howard Phillips Lovecraft «Fungi from Yuggoth and Other Poems», N. Y.: Ballantine Books, Inc., 1971, p. 90. Разные версии этого стихотворения отличаются незначительно.
Лавкрафт узнал, что ряд старых кирпичных товарных складов вдоль Саут-Уотер-стрит, у подножия Колледж-Хилла, должен быть снесен. Возмущенный, он горестно стенал: «Их судьба — источник величайшей боли и раздражения для меня, хоть я и отлично понимаю, что ее нельзя предотвратить» [458] .7 декабря 1929 года он сочинил стихотворение из двенадцати четверостиший «Кирпичный ряд»:
Стояли долгие они там годы — Кирпич и скаты крыш над краем порта, И в воздухе соленом дымоходы, Да холм зеленый, вверх всходящий гордо. … И если должен черствый век сорвать Сокровища те с одеянья града, То будут порта улицы являть Вид пустоты с тоскою безотрадной… [459]458
Письмо Г. Ф. Лавкрафта Э. Толдридж, 19 декабря 1929 г.
459
Howard Phillips Lovecraft «Beyond the Wall of Sleep», Sauk City: Arkham House, 1943, pp. 409f; «Fungi from Yuggoth and Other Poems», N. Y.: Ballantine Books, Inc., 1971, pp. 88f. Оригинальное лавкрафтовское название стихотворения было «Восточно-индийский кирпичный ряд».
Можно усомниться в уподоблении этих коробкообразных утилитарных строений «сокровищам», но враждебность Лавкрафта к переменам была не особо разборчивой. Он сохранил бы любое здание,
В январе 1930 года Лавкрафт написал цикл сонетов на сверхъестественные темы. Он сочинил тридцать три стихотворения примерно за неделю. «Виэрд Тэйлз» купил десять из них за тридцать пять долларов, еще пять приобрел «Провиденс Джорнал». Остальные были опубликованы в любительских журналах.
Лавкрафта (который справедливо называл себя «по существу прозаиком») в поэзии значительно превзошли Роберт Э. Говард, Август Дерлет и Кларк Эштон Смит. Однако этот цикл сонетов был настоящим достижением. Я привел части этих сонетов в качестве эпиграфов к Главам III, XII, XIII и XIV. Вот еще один, «Колокола», в полном виде:
Из года в год далекий гулкий звон В ветрах едва я различал в ночи, Не с колокольни, мог что я найти, Но чуждый, словно шел из бездны он. Ответ ища, все сны я вспоминал И звоны, появлялись что в мечте, И Иннсмут тихий, вились чайки где Вкруг шпиля древнего, что я видал. Всегда меня дивил звук дальних нот, Пока дождь хладный в мартовскую ночь Не ввел меня в зев памяти ворот К тем башням, что звонили во всю мочь, — Но от течений, мчащихся во тьме Чрез затонувший дол на мертвом дне [460] .460
Письмо Г. Ф. Лавкрафта Э. Толдридж, январь 1930 г.; Howard Phillips Lovecraft «Beyond the Wall of Sleep», Sauk City: Arkham House, 1943, p. 401; «Fungi from Yuggoth and Other Poems», N. Y.: Ballantine Books, Inc., 1971, p. 125. Во второй строке размер не выдержан. (В переводе это не отражено. — Примеч. перев.)
Лавкрафт назвал этот цикл «Грибки с Юггота» — по названию вымышленной планеты за Нептуном в рассказах Мифа Ктулху. Когда в 1930 году был открыт Плутон, Лавкрафт напомнил своим друзьям, что в известном смысле он это предсказал.
«Грибки с Юггота» продемонстрировали, что Лавкрафт, несомненно, обладал некоторым поэтическим талантом. Но в поэзии, как и во многом другом в своей жизни, он выбрал неверное направление и осознал свою ошибку слишком поздно. После «Грибков» он уже мало обращался к поэзии.
Переписка Лавкрафта разрослась больше, чем когда бы то ни было. Одним из его корреспондентов была старая леди из Бостона, утверждавшая, что ведет род от Мэри Эсти, повешенной за колдовство в Салеме в 1692 году. Обрадованный Лавкрафт надеялся узнать у нее какие-нибудь предания, которые смог бы использовать в своих произведениях. Но его потомок ведьмы оказалась сумасбродной выдумщицей, заявлявшей, что обладает даром предвидения, и желавшей знать, где находятся Данвич и Аркхэм, поскольку она не могла найти их на картах.
В августе 1930 года Лавкрафт начал переписываться с другим автором «Виэрд Тэйлз» — Робертом Эрвином Говардом (1906–1936). Лавкрафт, Говард и Кларк Эштон Смит, хоть никогда и не встречались, стали «тремя мушкетерами» «Виэрд Тэйлз», постоянно сотрудничая с журналом и непрестанно переписываясь.
Почти всю свою жизнь Говард провел в Кросс-Плейнсе, что в центральном Техасе. Он был единственным ребенком пограничного врача. Будучи болезненным и подвергаясь нападкам сверстников в детстве, интенсивными тренировками он укрепил свое тело до двухсотфунтовой [461] массы мышц, став совершенным боксером, наездником и фанатичным спортсменом. У него был замкнутый, раздражительный отец и (как у Лавкрафта) чудовище-мать — чрезмерно любящая, собственническая женщина, препятствовавшая его естественному интересу к девушкам.
461
Т. е. более девяноста килограммов. (Примеч. перев.)
Ненасытный читатель и плодовитый, многогранный писатель, Говард был и неплохим поэтом. Его красочные, звонкие стихотворения, если и не такие выдающиеся, как у Смита, гораздо более интересны, нежели большинство Лавкрафта. из-за нехватки денег Говард не учился в колледже. Сначала он перебивался случайной работой вроде продавца прохладительных напитков и землемера, затем окунулся в писательство с полной внештатной занятостью. После нескольких лет (1926–1929) скудных заработков и множества отказов его дела пошли в гору. Он был единственным настоящим профессиональным писателем из трех, поскольку Смит считал себя главным образом поэтом, а Лавкрафт — «призрачным автором». За свою короткую жизнь он написал больше прозы, чем Смит и Лавкрафт вместе взятые. Его почти две сотни рассказов относились к жанрам фэнтези, научной фантастики, вестерна, восточных приключений, а также к спортивной и исторической тематике.