Лавсаик Святой Горы
Шрифт:
Но виноваты не столько они cами, сколько священноначалие, которое, похваляя инославных за порядок и отличную организацию, не имеет должной заботы о том у себя дома, попуская расстройство и бесчиние. Возьмем хоть бы армию. Позволительно ли рядовому или офицеру пехоты носить форму летчика, а моряку – форму артиллериста? Здесь же нечто худшее: монастырский монах, и притом святогорец, доколе не получит положенных афонским насельникам привилегий (в том числе освобождения от воинской службы), еще терпит кое-как на себе иноческую скуфью, но едва лишь окажется в безопасности, тут же вспоминает о «долге перед домашними», о своих выдающихся «дарованиях» и давней тяге к высшему образованию. И вот уже скуфья делается для него тяжкой и идут поиски нового убранства для пустой головы.
Патриарх Иоаким III
Как дань высочайшего уважения посвящаю нижеследующие строки досточтимому Патриарху Константинопольскому Иоакиму III [41] . Проведя на Святой Горе одиннадцать лет, сей милопотамский безмолвник [42] умножил своим светозарным присутствием славу Афона и утвердил ее личным авторитетом, какой имели великие Отцы Церкви даже до причтения их к сонму святых Церкви Божией.
Василий Великий и оба Григория удалялись в любезную им Понтийскую пустыню, чтобы тщательным рассмотрением очистить заимствованное у языческих Афин любомудрие и освятить свой ум, вперяя духовный взор в небеса. Так и блаженнейший Патриарх, оставив кормило церковного корабля, обратился к неволнуемому пристанищу иноческого делания, дабы, устремляя око души своей к тому, что не перестает быть духовной целью Афона, достичь при посредстве горнего любомудрия совершенного познания себя самого наравне с делами церковными и человеческими.
41
Патриарх Иоаким III (1834–1912) занимал Вселенский престол в 1878–1884 и 1901–1912 гг. С 1889 г. постоянно проживал на Святой Горе, откуда был вторично призван на патриаршество. Находясь там, задумал и оплатил из собственных средств многие строительные и реставрационные работы (в том числе разбор
42
Милопотам – келлия, относящаяся к Великой Лавре (основана прп. Афанасием Афонским), и одноименная ей местность. Здесь, в доме при церкви св. Евстафия Плакиды, проживал по удалении из Константинополя Патриарх Иоаким III. – Перев.
Вселенский Патриарх Иоаким III, 1902 г.
Итак, он явился на вожделенную Гору и, сообразно первосвятительскому его достоинству с великим торжеством встреченный в Великой Лавре и келлиях, постави на камени нозе свои и исправи стопы своя (ср.: Пс. 39, 3) – иными словами, вступил на путь безмолвно-смиренного пребывания. Этот последний великий наш этнарх [43] навеки останется ослепительным метеором на небосклоне Святой Горы. Он указал путь, подобающий иерархам Христовым, когда служению их по той или другой причине положен предел. Более чем десятилетнее его пребывание среди смиренных насельников долго будет пленять сердца последующих иноков и уклонять их любящий взор к Милопотаму. Стоило ему появиться на Афоне, и все здесь переменилось к лучшему. Стали затихать междоусобия в монастырях с разноплеменной по составу братией. Споры между главенствующими и зависимыми обителями утратили прежнюю остроту, ибо те и другие возложили упование на правый суд благодатного мужа, который он и совершил вскоре с высоты патриаршего трона. Вкратце сказать, он вдyнул в иноческую стихию душу живу (ср.: Быт. 2, 7) и уготованную к глубоким историческим переменам, которые сподобился предузнать, будучи и сам уготован для Небесного Иерусалима. По Промыслу Божию он был восхищен, чтобы не видеть грядущих бед Церкви и своего народа [44] , не слышать их безудержных критиков и злопыхателей. Его истинно христианское, терпеливо-мудрое руководство нацией ныне признается всеми как насущно необходимое, но семь светильников Откровения, к несчастью, уже угасли в алтарях своих, и Ангелы хранители первых церквей Христовых [45] пребывают ныне в изгнании.
43
Этнарх – букв.: начальник народа (греч.). Меняя свое значение в различные эпохи, этот титул прилагался в Османской империи к Патриархам Константинопольским, облеченным правом ходатайства за всех православных христиан перед султаном. – Перев.
44
Подразумеваются беды эллинской нации и Церкви в период Малоазийской катастрофы. [Малоазийская катастрофа – традиционное для грекоязычных авторов обозначение событий, связанных с неудачной попыткой Греции покончить с турецким присутствием в Малой Азии (1919–1922 гг.), когда поначалу успешное продвижение греческих войск в глубь Анатолийского полуострова закончилось их окружением и капитуляцией. Военная авантюра Греции вызывала жестокие репрессии турок против православного населения Малой Азии, которые, кроме массовых убийств, грабежей и принудительной депортации, сопровождались полным разгромом церковной жизни на местах. Переселение в Грецию полутора миллионов греков из Анатолии и Восточной Фракии (так называемый греко-турецкий обмен населением 1923 г.) положило конец существованию греческой общины на территории Турции (за исключением Стамбула).]
45
Речь идет о церквах Апокалипсиса: Ефесской, Смирнской, Пергамской, Фиатирской, Сардийской, Филадельфийской и Лаодикийской (см.: Откр. 2, 1–29; 3, 1–22). – Изд. [ «Ангелами хранителями» этих давно исчезнувших церквей названы здесь греческие епископы, чьи кафедры, сохраняя древние их наименования, давно утратили территориальную связь с Малой Азией.]
Став благословением Божиим для Святой Горы, прибытие Патриарха не только безмерно вдохновило ее насельников, но и вызвало небывалый приток боголюбцев, спешивших сюда, чтобы разделить с великим иерархом его добровольное уединение. Но особенно мы, монашествующие, использовали любую возможность получить первосвятительское благословение. Порой, не имея сил беседовать с каждым, он выходил на балкон и спрашивал, какая у кого нужда, а узнав, что большинство пришедших просит благословить их на продолжение иноческого подвига, кротко извещал, что не может всех принять, и после общего благословения с миром отпускал. Но, не зная устали в молитвенном делании, Патриарх приходил в ближайший к Милопотаму Иверский монастырь ко всем агрипниям, которые и возглавлял, проводя на ногах десять часов кряду и еще два часа за Божественной литургией. В Карею же поднимался он по великим праздникам, и память тех, кто присутствовал тогда за службами, доныне хранит библейский облик Первосвятителя, окруженного десятками иереев и диаконов, агиоритов и пришельцев, в византийских и русских золотых ризах. Он поистине услаждался беседой с простыми духовниками, а любимым местом его посещений был Кавсокаливийский скит с иконописным домом Иоасафеев в нем. Часто бывал он и у нас в Дионисиате, ради проживавшего здесь проигумена [46] Иакова, с которым они часами беседовали наедине о духовной жизни и делах церковных. Ежедневно являясь в храм к Божественной литургии, он возвышался в алтаре, подобно непоколебимому дубу, и со всяческим благоговением внимал совершающемуся священнодействию. Святогорские отцы, особенно эримиты и аскеты [47] , питали к нему особое доверие, приходя со всеми духовными и земными нуждами, и блаженный щедро оделял их и из сокровищницы своей души, и из скудного своего кошелька. Дорога, проложенная к самой вершине Афона, и мраморная звонница Кавсокаливии останутся на века памятником великому Первоиерарху и свидетельством его благотворения [48] .
46
Проигумен (букв.: бывший игумен) – почетный титул игумена в идиоритмическом монастыре, избираемого на символически короткий срок, а затем включаемого в разряд проэстосов (соборных старцев, которые и осуществляют реальное управление). – Перев.
47
Эримиты (пустынники) и аскеты – здесь: собирательные термины, обозначающие отшельников, проживающих в уединенных и труднодоступных местах поодиночке или малыми группами. Населенные ими жилища (как правило, келлии или каливы) именуются далее аскитириями и эримитириями. – Перев.
48
Кавсокаливийский скит относится к Великой Лавре и расположен в трех часах ходьбы от нее. Как и Милопотам, это место служило пристанищем Патриарху Иоакиму III, который отреставрировал на свои средства мраморную колокольню здешнего cоборного храма и ряд подсобных помещений. – Перев.
А когда наступило время водрузить свечу на подсвечник (ср.: Мф. 5, 15), а Вселенскому престолу – принять своего избранника, Святая Гора сотряслась от скорби, смешавшейся с ликованием, Карея же наполнилась монахами (и афонитами, и пришельцами из отдаленных мест), желавшими проводить возлюбленного отца и принять благословение Вселенского Патриарха. И он удалился, унося с собою навеки покоренные души отцов и оставляя им отеческую свою заботу. Впоследствии, принимая в своей константинопольской резиденции агиоритов, Святейший Владыка в прямом смысле бросался им навстречу.
Блаженна та эпоха – эпоха не только высоких чувств, но также патриархов и архиереев, великих в своем служении Церкви и народу, непревзойденных в простоте и смиренномудрии.
Придя на Афон в 1910 году, я застал проживавших там четырех иерархов. Кутлумушская обитель приняла на жительство Высокопреосвященного Нила Карпафского, столь же величавого видом и доброгласного, сколь и неутомимого в иноческих трудах. Скит Святой Анны стал приютом для Паисия Ниссийского, который увлекал всех не только сладкоречивыми и со властью произносимыми наставлениями, но и примером истинного подвижничества. В том же скиту пребывал на покое Досифей Метрийский, а в Ватопеде безмолвствовал бывший митрополит Меленикийский или Неврокопийский, в точности не знаю [49] . Но сегодня, к несчастью, такие архиереи не находят подражателей среди священноначалия, и могилы патриархов в Великой Лавре, Ватопеде и Дионисиате не возбуждают ни в ком желания окончить свою жизнь в нерассеянном и блаженном испытании безмолвием. Разве лишь некоторые архиереи, вышедшие из афонских монахов или имеющие номинальное посвящение, возможно, и пожелали бы всегда оставаться титулярными епископами [50] на месте своего покаяния. Но сколь прекраснее было бы для архипастырей, для святых обителей, да и для Церкви, если бы все преосвященные владыки в старости своей удалялись сюда и возглашали за общей молитвой: «Рцем и о себе самех: Господи помилуй» [51] . Но увы: до крайности дряхлые, а нередко и полупарализованные, они из последних сил держатся за свои кафедры. Но пусть вспомнят, что именно к возлюбленным селениям (Пс. 83, 2)
49
Предположительно, то был Неофит, бывший Неврокопийский. – Изд.
50
Титулярный епископ фактически не имеет у себя под началом епархии и обычно именуется по кафедре, некогда существовавшей в прошлом (например,
51
Иерейский возглас в конце различных последований (полунощницы, повечерия и других). – Перев.
Господа прильпе, по слову Псалмопевца, всегда пребывавшая во дворех (Пс. 62, 9; 83, 3) Его душа Григория V и Иоакима III, коим вечная и неветшающая память!
Иерофей Милитупольcкий
Но как Иаков пророчествовал, что не оскудеет князь от Иуды и вождь (Быт. 49, 10), так и Божие Промышление о нас предустроило, чтобы прилагаемое к Афону именование «Святая Гора» было подтверждено духовными дарованиями пребывающих здесь иерархов. И послан был нам Высокопреосвященный Милитупольский кир Иерофей, о котором вкупе с божественным Павлом можно, не обинуясь, сказать: Таков и должен быть у нас первосвященник (ср.: Евр. 7, 26). Изгнанный албанцами за патриотические настроения из Корицы [52] , он нашел прибежище в вожделенном иноческом безмолвии, к которому от юности прилежал, наcтавленный Арсением [53] , старцем святой жизни, на острове Халки. Преисполненный безмерного почтения к приснопамятному Иоакиму III, Владыка Иерофей водворился сперва в Милопотаме и провел там около десяти лет. Как единственный тогда архиерей на Святой Горе, он не в силах был удовлетворить многообразные ее нужды и переселился более чем на десятилетний период в приморскую каливу Вулевтирия [54] , относящуюся к скиту Святой Анны. Здесь он предался аскетическому деланию, пользуясь уважением отцов-агиоритов и служа для них образцом добродетели и подвига. Почти восьмидесятилетний, Преосвященный Иерофей до сих пор изумляет всех, отправляясь пешком в Карею и на самую вершину Афона или выстаивая, подобно дорической колонне, пятнадцатичасовые агрипнии в престольные праздники здешних обителей. Проводя крайне воздержную жизнь в кафизме [55] Святого Елевферия (его земляка), он раздавал все что мог, вплоть до последней тряпки, нищим эримитам и аскетам. В миру его покровительством пользовалось немало благочестивых юношей, стремившихся к образованию; некоторые из них занимают сегодня высшие должности как в области народного просвещения, так и в Церкви. Он принимал у себя братий меньших во Христе (ср.: Мф. 25, 40; 25, 45) и разделял с ними, алчущими, жаждущими и наготующими (ср.: 1 Кор. 4, 11), неиждиваемое сокровище своего сердца. Тяжелой зимой 1941 года старец Божий нередко оставался без пищи, чтобы поддержать истощенных голодом лодочников и приходящих странников. Он служил величайшим духовным утешением для наших обителей, скитов и эримитириев, и поистине содрогается душа при мысли о скором преставлении честного сего иерарха [56] от «здесущих» к вожделенному и на небесах пребывающему Отечеству. Да умилостивится Всеблагой Бог над словесными Его овцами и не оставит их изнемогающими, но подаст праведнику многая лета для утверждения их на пажитях живоносных.
52
Корица – греч. название города Корча (Албания). В начале 1920-х, когда в албанских епархиях Вселенского Патриархата началось движение за церковную автономию, в Албанию из Константинополя прибыл патриарший экзарх епископ Милитупольский Иерофей, временно возглавивший Корчинскую митрополию († 1922). После того как продолжавшиеся при его участии переговоры албанцев с Константинополем прервались из-за самочинного провозглашения Албанской автокефалии (1929), владыка Иерофей был смещен с кафедры и покинул Корчу. – Перев.
53
Иеромонах, прославленный за выдающуюся добродетель и иноческую ревность, истинный последователь колливадов. Основал на острове Халки (по-турецки: Теркидунья) скит во имя святителя Спиридона, где и был погребен. Ученики его проявили себя как выдающиеся церковные деятели (в частности, епископ Милитупольский Иерофей и получивший известность уже на Халки митрополит Кассандрийский Ириней).
54
Основана в XI в. Занимает участок побережья, принадлежащий скиту Святой Анны. Там же находится и келлия Святой Елевферии.
55
Кафизмы – здесь: «небольшие жилища, расположенные близ монастырей и находящиеся на их содержании. Обьино здесь уединяются подвижники, достигшие высот созерцательной ЖИЗНИ>> (Статья «Афон» в: «Православная энциклопедия», т. IV. М., 2002. С. 107). – Перев.
56
Иерофей Милитупольский скончался 20 января 1956 г. – Изд.
Об отце Геронтии в Русике
В1911 году, когда я прошел монашеский искус, обитель отправила за мной в свой Моноксилитский метох лодку, ибо в наступавший пяток пятой седмицы
Великой Четыредесятницы, на который приходился тогда праздник Благовещения, мне предстояло облечься в многовожделенный ангельский образ.
Распрощавшись в великом волнении с братьями и испытуемыми и приняв прощение от них, я отправился на берег. Идя под парусом, лодка наша при благоприятной погоде достигла обители Ксенофонт и, из-за переменившегося ветра с большим трудом продвигаясь далее на веслах, потом пришла в Русик, или Свято-Пантелеимонов монастырь. Решив по необходимости заночевать здесь, мы получили у отцов-лодочников дозволение войти в ворота. Мне хотелось выслушать последование Великого канона и своими глазами увидеть грека-типикаря [57] отца Геронтия, всюду похваляемого за добродетель и крайнее смирение. Войдя во двор, я поначалу замер при виде гигантских строений, но еще больше – безупречного порядка и чистоты. Однако, приученный к строгой тишине Моноксилита, посетовал про себя на шумное многолюдство Русика (насчитывавшего тогда более тысячи монахов и дававшего, сверх того, приют сотням нищих странников и престарелых) и охотно вернулся бы в лодку, будь там место для ночлега.
57
Тигшкарь – [букв.: уставщик] – монах, обязанный наблюдать за точным соблюдением устава, назначать певцов и чтецов и заботиться о церковном благочинии.
По счастью, утреню Великого канона [58] совершали здесь с вечера как часть агрипнии, в прочих же монастырях в тот день полагалась ранняя утреня [59] . И вот, поспешив в храм с первыми звуками била, я занял первую стасидию новоначальных [60] на правой его стороне, откуда мог беспрепятственно внимать службе и видеть отца Геронтия, чье место, как сказали мне, было возле игуменской стасидии. Стояла глубочайшая тишина. Безмолвные фигуры монахов напоминали каменные изваяния. Вскоре началась служба. И, когда после Шестопсалмия и троичнов [61] седовласый Геронтий возгласил: «Помощник и Покровитель бысть мне во спасение» [62] , сердце мое возликовало, кости же пришли в трепет от сладостного его пения. На словах: «Откуду начну плакати окаяннаго моего жития деяний?» – я увидел, что дивный певец отирает слезы. А дойдя до заключительного тропаря первой песни: «Всесвятая, надежде и предстательство Тебе поющих, возми бремя от мене тяжкое греховное…» [63] , он воздел руки к образу Всецарицы и со многим плачем, но и сыновним дерзновением устремил благоговейный взор на пречистый Ее лик.
58
Т. е. утреня четвертка пятой седмицы Великого поста, за которой полностью прочитывается так называемый Великий канон святителя Андрея Критского. – Перев.
59
Служба, совершаемая на Афоне в некоторые праздники. Начинается ранее вседневной утрени, отличается более сложным уставом и особой торжественностью. [Как название богослужебного последования (букв.: глубокое утро) в уставе Русской Православной Церкви аналога не имеет.]
60
Стасидия – скамья, как правило, разделенная на несколько частей, имеющих высокую спинку, подлокотники и откидное сиденье. Стасидии новоначальных в храмах Святой Горы расположены обьино позади стасидии обоих хоров и предназначаются для проходящих искус.
61
Троичны – тропари, которые Великим постом поются [в приходской практике Русской Церкви, как правило, читаются] заутреней, когда положено пение «Аллилуиа» (вместо назначаемого в прочее время года [а Великим постом на утрене в субботу и воскресенье] пения «Бог Господь»). Название «Троичны» связано с тем, что содержащиеся в этих тропарях славословия и молитвенные прошения обращены к Всесвятой Троице.
62
Начальные слова ирмоса первой песни Великого канона св. Андрея Критского.
63
Богородичен первой песни Великого канона.
Прочие песни, по обычаю Святой Горы, исполняли, сменяясь на каждой, другие отцы. Когда же после синаксаря [64] настал черед жития преподобной Марии Египетской, я заметил, что неподвижные дотоле монахи пришли в движение и старейшие из них стали перемещаться поближе к чтецкой разложке [65] .
В киновиях это житие читает, ввиду особой его важности и назидательности, сам игумен. Но, поскольку настоятель из России не знал греческого, на котором в ту пору совершались в Русике первые и главнейшие чтения, читать выпало старцу Геронтию как старейшему из эллинов.
64
Синаксарь – краткое житие святого, читаемое в день его памяти (от слова , означающего собрание верующих в честь праздника); здесь: особое чтение, объясняющее происхождение Великого канона.
65
Чтецкая разложка – складной аналой, на котором полагается книга, откуда особо назначенный монах читает святоотеческие тексты или жития святых за богослужением и трапезой.