Лаять не на то дерево

Баркер Эрик

Новейшие исследования в области генетики переворачивают модель «плохих»/«хороших» генов с ног на голову и позволяют выдвинуть гипотезу, по смыслу близкую к концепции качеств-усилителей. Психологи называют ее теорией дифференциальной чувствительности. Одним и тем же ножом можно убить человека, а можно приготовить еду для семьи. Каким окажется нож – хорошим или плохим, – зависит от контекста.

Возьмем конкретный пример. У большинства людей нормальный ген DRD4. Но некоторые из нас являются носителями этого гена с аллелью 7R. Ой-ой. Аллель 7R принято ассоциировать с СДВГ, алкоголизмом и жестокостью. Такой ген считается плохим. Но постойте. Израильский ученый Ариэль Кнафо провел эксперимент с целью проверить, какие дети поделятся конфетой по собственной инициативе. Большинство трехлеток не желали отдавать сладкое

угощение, если в этом не было необходимости. Кто же из них был готов охотно поделиться? Дети с «плохим» геном DRD4-7R. Откуда у них это стремление помочь? Видимо, это не «плохой» ген. Как с тем ножом, все зависит от контекста. Дети с этим геном, выросшие в неблагоприятной среде, в условиях недостатка любви и внимания превращались в алкоголиков и бандитов. А вот выросшие в атмосфере любви, заботы и внимания становились еще добрее, чем дети со стандартным вариантом гена DRD4. Эту разницу определял контекст.

Некоторые другие гены, связанные с поведением, демонстрируют похожий эффект. Подростки с определенным типом гена CHRM2, воспитанные в нездоровой обстановке, становятся самыми серьезными правонарушителями. Подростки с тем же геном, выросшие в хорошей полноценной семье, оказываются в числе лидеров общества. Дети с вариантом 5-HTTLPR и доминирующими родителями проявляют высокую склонность к обману, тогда как дети с тем же геном и заботливыми родителями лучше всех выполняют правила. На этом пока закончим с аббревиатурами.

Большинство людей – одуванчики. У них все складывается хорошо практически при любых обстоятельствах. Но есть и орхидеи. Они генетически более чувствительны не только к негативным влияниям, но и к любым стимулам в целом. Они не будут цвести в грязи на обочине, как одуванчики. Но если они растут в красивой теплице, то их красота посрамит любой одуванчик. Писатель и журналист Дэвид Доббс в статье, опубликованной в журнале The Atlantic, отмечает: «Те же самые гены, которые причиняют нам больше всего неудобств как биологическому виду, вызывая саморазрушающее и антисоцильное поведение, лежат в основе феноменальной адаптивности человечества и эволюционного успеха. В дурной среде и при неадекватных родителях дети-орхидеи могут испытывать депрессию, страдать наркотической зависимостью или оказаться в тюрьме, но в правильной обстановке и при хороших родителях они способны превратиться в самых творческих, самых успешных и счастливых людей».

И вот мы добрались до обнадеживающих уродов. Кто они такие? «Обнадеживающий урод – это представитель биологического вида, радикально отклоняющийся от нормы в результате генетической мутации, которая дает потенциально адаптируемое преимущество». Дарвин утверждал, что эволюция происходит медленно и постепенно, но Рихард Гольдшмидт выдвинул теорию о том, что природа, возможно, время от времени ее форсирует. И над ним насмехались, считали его чудаком. Но в конце XX века некоторые ученые, такие как Стивен Джей Гулд, начали осознавать, что гипотеза Гольдшмидта могла иметь под собой реальные основания. Исследователи стали замечать примеры достаточно резких мутаций, согласующихся с теорией обнадеживающих уродов. Время от времени природа пробует что-то новое, и если какой-то «мутант» найдет подходящую среду и преуспеет, то, возможно, в итоге вид изменится в лучшую сторону. И опять мы видим сходство с концепцией качеств-усилителей. Писатель и журналист По Бронсон однажды сказал: «Вся Кремниевая долина основана на недостатках, которые только здесь и поощряются».

Если бы я вам сказал, что у вашего сына будут непропорционально длинные руки и верхняя часть туловища, слишком короткие ноги, слишком большие кисти и стопы, вряд ли бы вы запрыгали от радости. Объективно ни одна из подобных характеристик не кажется достоинством. Но, когда такое описание слышит опытный тренер по плаванию, он видит будущего олимпийского чемпиона.

Майкла Фелпса следует считать человеком Икс – мутантом со сверхспособностями. Совершенен ли он в физическом смысле? Отнюдь. Фелпс плохо танцует. Он даже плохо бегает. Честно говоря, он вообще не приспособлен к передвижению по суше. В своей статье в New York Times Марк Левайн описывает сочетание необычных физических характеристик Фелпса, сделавших его потрясающим пловцом. Да, он сильный и стройный, но пропорции его тела нестандартны для человека ростом 193 сантиметра.

Более длинные руки означают более мощные гребки в бассейне. Фелпс вошел в состав олимпийской сборной США в 15 лет. С 1932 года никто не делал этого в столь юном возрасте. Что для него самое трудное как для пловца? Нырять в бассейн. Он делает это медленнее, чем остальные. Его тело просто не создано для того, чтобы ловко двигаться вне воды. И этот «урод» не просто обнадеживающий: он выиграл больше олимпийских медалей, чем любой другой спортсмен за всю историю Игр.

Как это соотносится с успехом вне спорта? Исследователи Венди Джонсон и Томас Бучард полагают, что гениев тоже можно считать «обнадеживающими уродами». Если Майкл Фелпс становится неуклюжим на твердой земле, то Гленн Гульд был совершенно безнадежен в светском обществе. Но оба они преуспели, оказавшись в наиболее подходящей для себя среде.

Итак, мы увидели, что некоторые орхидеи чахнут от неадекватного воспитания и расцветают, когда о них правильно заботятся. Чем еще может быть обусловлено превращение одних «уродов» в обнадеживающих, а других – в безнадежных? Почему некоторые люди становятся безумно успешными, а другие – просто безумными? Психолог Дин Кейт Саймонтон говорит, что при прохождении личностных тестов «результаты творческих гениев по патологическим отклонениям находятся на уровне средних. У творческих людей больше психических отклонений, чем у среднестатистического человека, но меньше, чем у действительно душевно больных. Можно сказать, что в них ровно столько безумства, сколько нужно».

Слишком часто мы классифицируем явления как «плохие» или «хорошие», хотя правильнее было бы назвать их «другими». Израильской армии были нужны люди, способные анализировать снимки со спутников в поисках потенциальных угроз. Ей необходимы были солдаты с выдающимися навыками зрительного анализа, способные целый день без устали рассматривать одни те же снимки со спутника и замечать мельчайшие изменения. Это непростое задание. Но отдел электронной разведки нашел идеальных кандидатов там, где никто и не подумал бы искать. В армию начали призывать молодых людей с аутизмом. Многие аутисты испытывают трудности с межличностным взаимодействием, зато превосходно справляются со зрительными задачами вроде собирания пазлов. Они стали настоящей находкой для армии своей страны.

Доктор Дэвид Уикс, клинический нейропсихолог, писал: «Эксцентричные люди – это носители мутаций, созданных социальной эволюцией; они обеспечивают интеллектуальный материал для естественного отбора». Они могут быть орхидеями, как Гленн Гульд, или «обнадеживающими уродами», как Майкл Фелпс. Мы слишком много времени и сил тратим на попытки быть «хорошими», тогда как «хороший» – это всего лишь среднестатистический. Чтобы стать великим, нужно быть другим. Но, опираясь на то, что общество считает лучшим, нельзя стать другим, потому что общество не всегда знает, что ему нужно. Чаще быть лучшим – значит быть лучшей версией самого себя. Как заметил Джон Стюарт Милль, «самая большая опасность нашего времени заключается в том, что лишь немногие люди осмеливаются быть эксцентричными».

В правильных обстоятельствах плохое может быть хорошим, а странное может быть красивым.

* * *

Стив Джобс был обеспокоен.

В 2000 году он и другие руководители студии Pixar задавали себе один и тот же вопрос: неужели студия сдает свои передовые позиции? «История игрушек», «История игрушек 2» и «Жизнь насекомых» имели оглушительный успех, но руководство опасалось, что на волне этого успеха студия, имя которой считалось синонимом творческого экспериментаторства, разрастется, станет медлительной, неповоротливой и будет почивать на лаврах. Что делать?

Чтобы привнести в команду струю свежего воздуха, в качестве руководителя следующего большого проекта компания наняла Брэда Бёрда – режиссера нашумевшего мультипликационного фильма «Стальной гигант». Джобс, Лассетер и Кэтмелл решили, что его талант поможет компании избежать застоя.

Стал ли он выводить Pixar из творческого кризиса с помощью лучших сотрудников компании? Нет.

Стал ли он нанимать лучших аниматоров со стороны, чтобы влить свежую кровь? Нет.

Не то было время, чтобы осторожничать и полагаться на проверенные отфильтрованные таланты. Они привели компанию к успеху – но они же стали и виновниками творческого кризиса.