Лазутчики. Становление. Дилогия

Холодов Роман Владимирович

Наконец патруль заметил неопознанный корабль и повернул в его сторону. Как только вражеские радары обнаружили чужую отметку на своем дисплее, так сразу же пилоты связались с неопознанным кораблем. На экране видеосвязи, по которому постоянно пробегали помехи, возникло лицо молодого пилота с форменной фуражкой республиканской армии на голове. Видно новую форму со знаками отличия еще никто не пошил и имперские войска щеголяли в старой.

– Неопознанный корабль!
– возопил пилот.
– Немедленно остановитесь для досмотра!

– Я бы с удовольствием, да только на торможение уйдет много топлива,

а у нас его и так кот наплакал, поэтому будет лучше, господин офицер, если вы уровняете свои скорости с моей и взойдете на борт.
– Виктор сразу же понял, что желторотый выпускник летной школы императора ничего не понимает в стыковке. Видимо, их там как пирожки пекут - научили мало-мало дергать штурвалом, дали в руки и отправили в патруль - толку в бою от них никакого. Сойдут за пушечное мясо.

– Вы что, пилот, оспариваете приказы таможенного инспектора?!
– сузил глаза от злости молодой. Виктор ничего не успел ответить, как экран погас и включился снова только через минуту. С него на пилота смотрел уже другой человек - седоватый дед в старой таможенной форме. Он спокойно взглянул на пилота и сказал:

– Простите моего молодого коллегу, пилот. Он еще слабо представляет себе свою работу. Пожалуйста, прекратите ускорение и лягте в дрейф, оставаясь на курсе. Мы взойдем к вам на борт для досмотра.

– Другое дело, господин инспектор, сразу видна старая школа.
– Виктор улыбнулся.
– Мы ждем вас.

– Приготовьте документы.
– Инспектор отключился.

Команда давно решала, что же делать с таможней, а то, что она будет никто не сомневался. Захар и Черный склонялись к силовому решению проблемы, Виктор, Вова и Светлана предлагали договориться. Светиться сейчас никак нельзя. Тогда Захар резонно спросил, куда деть его габариты. Он один выделялся в экипаже - остальные были хоть и тренированными, но не столь гипертрофированно перекачанными. На что Виктор заявил, что таможня вряд ли встречала русских абордажников и понадеялся на авось. Остальные с ним не согласились, но и выбора сильного не было. Черный предложил было спрятаться снаружи, привязав себя к грузу, но Светлана заявила, что снаружи будут искать в первую очередь. Всем в экипаже раздали роли, чуть-чуть прорепетировали, хотя режиссер и остался недоволен.

Транспорт вытянул стыковочную трубу и шлюз отворился, пропустив вперед двух охранников с оружием, за которыми шагали двое таможенников, позади маячили еще несколько человек. Наверняка у всех оружие, подумал Виктор. Охранники заняли места по сторонам от люка, пропустив внутрь двоих - седого деда и молодого выскочку. Дед оглядел выстроившийся перед ним экипаж и спросил:

– Кто капитан корабля?

– Я.
– Поднял руку Серый. У него была самая интеллигентная внешность среди всех.
– Капитан Рейхольд.
– Представился он. У всех был акцент, который не скроешь, поэтому решили прикинуться немецким экипажем.

– Приготовьте накладные на груз, лицензию перевозчика, порта приписки, санитарно-эпидемиологического контроля, карантинные документы и пройдемте в кают-компанию для сверки.

– Уже все готово, господин инспектор. Кто будет досматривать груз? Мне отправить с ним суперкарго?

Старикан прищурился.

– Кто у вас суперкарго?

– Эльза Минскель.
– Светлана чуть

вышагнула вперед.

– Сопроводите мистера Томпсона до грузового отсека и продемонстрируйте ему товар.
– Дед обернулся к молодому.
– Повнимательнее там, Джимми.

– Я понял.
– Кивнул молодой и нахально осклабился.
– Ведите меня, дамочка.

Светлана ушла вместе с молодым и одним их охранников. Остальные проследовали в кают-компанию, хотя экипаж туда и не пустили - Серому пришлось отдуваться за всех. Старикан плюхнулся на диван и снял фуражку, бросив рядом на сиденье. Он взял бумаги и одним глазом пролистнул их, даже не прочитав.

– Жарковато тут у вас.
– Он помахал фуражкой в воздухе.

– На Солнце нагрелось.
– Ляпнул первое, что пришло в голову Серый.

– Водички не найдется горло смочить.
– Старикан посмотрел на десантника. Тот спокойно прошел к бару и вытащил из холодильника чуть запотевшую бутылку чистой плутонианской жидкости. Он передал ее старикану вместе со стаканом.

– Угощайтесь.

– Плутонианская.
– Причмокнул дед, смакуя жидкость.
– Давно я не пил такой восхитительной водицы. Где вы ее взяли?

– Там же, откуда прилетели.
– Серый ткнул пальцем в документы.
– На базе "Оксиген" на орбите Плутона.

– Но вы же везете руду, а не воду.

– Так ведь и нам надо что-то пить и есть в полете, вот и затарились по полной. Цены на жратву, правда, кусаются, но, я думаю, мы бабки отобьем.

– То есть вы тащились три месяца через всю систему для того, чтобы просто продать руду?
– Старикан удивился.
– И это в свете последних событий?

– Ну-у, - протянул Серый, - пришлось поплутать немного. Мы попали на станцию как раз когда Союз схлестнулся с Республикой за орбиту Плутона и пришлось быстро уносить ноги. Топлива хватало только до заправки на Уране, но там режим Республики сменился Имперской властью и пришлось переделывать документы. А потом мы ковыляли до астероидного пояса, обходя стороной Сатурн и Юпитер. Только там все кишит пиратами и заправочных станций только две, да и те держат долгую осаду корпоративных флибустьеров. К Марсу мы не пошли - там своих полезных ископаемых хватает, а направились прямиком на Землю. Тут, говорят, на сырье цены выросли.

– Кто говорит?

– Да встречные дальнобойщики.

– Последний покинул орбиту Земли три недели назад.
– Старикан прищурился. Ну словно Ленин в октябре.
– Больше никто не улетает. А прилетать прекратили как раз три месяца назад.

– Ну, мы же прилетели.
– Серый развел руками.

– Вот я и думаю, зачем?
– задал вопрос сам себе таможенник.
– Какой смысл лезть туда, где идет нескончаемая революция и гражданская война?

– Что, правда?
– Серый сделал такое глупое лицо, что таможенник поверил ему сразу.

– У вас что, передатчик не ловит?

– Так все ретрансляторы вырубило еще два с половиной месяца назад.
– Серый пожал плечами.
– А радиоволны приносят только обрывки разговоров да общие фразы, из которых не все понятно.

– И сколько вас там таких, непонятливых?
– спросил Дед.

– Не знаю.
– Снова пожал плечами Серый.
– Мы встретили только двоих. Может быть другие идут разными курсами.