Лазутчики. Становление. Дилогия

Холодов Роман Владимирович

– Пора бы и остальным отправиться за ними.
– Черный постучал кулаком по бедру.

– Однако, какой ты кровожадный.
– Покачал головой Рыжий.
– Не успел прилететь, а уже собрался всех перебить. Силенок не хватит.

– И все бы тебе, Рыжий, ерничать.
– Вздохнул Серый.
– Никогда от тебя доброго слова не дождешься.

– Так я ни к кому и не лезу с добрыми словами.
– Рыжий неопределенно мотнул головой.
– Это вон ему все надо бежать, стрелять и убивать. А я, прежде чем что-то делать, люблю подготовиться.

– Это мы заметили, как ты готовишься.
– Засмеялся Черный.
– Набьет полное брюхо и лезет в скафандр. Конечно, ты всегда самый последний в группе - тяжеловато с такой ношей бегать-то?

– Нормально.
–

Парировал Рыжий.
– Зато я не рыскаю по каютам в поисках чего бы пожрать.

Черный обиделся. Серый засмеялся. Захар недоуменно посмотрел на них.

– Чего это вы?
– спросил он.

– Да вон, живоглот этот.
– Давясь от смеха, пробулькал Серый.
– Как-то раз...

– Ага, всем сейчас расскажи.
– Насупился Черный.
– Было один раз, они теперь всю жизнь мне вспоминать будут.

– Мы тогда только-только из учебки были.
– Продолжил, улыбаясь, Серый.
– По распределению попали в отряд "Боевые коты", нам там и позывные присвоили. Отправили служить на рейдер "Алеша Попович". И первое же задание - проверка документов у круизного лайнера "Женевьева", они тогда к кольцам Сатурна летали, ну там, красиво, спору нет, но тогда это наша территория была и границы мы четко охраняли, это уже потом республиканцы полезли, но не в этом дело. Короче, вызывает нас взводный и говорит: "Так, салаги, до настоящих боевых действий вам как до Луны пешком, поэтому приказываю круизный лайнер на предмет шпионов осмотреть и мне доложить. Бегом марш!". Ну, это он так пошутил. А мы-то все за чистую монету приняли. Ну и рванули на лайнер по трубе. Черный впереди, мы за ним. Только прибыли и сразу на задание, даже на довольствие не встали и вещи в тумбочку не бросили. Вот, бежим значит по палубе, все в полном боевом, оружие в руках, рожи злые, пассажиры по каютам попрятались, экипаж пальцем у виска крутит - откуда мол эти дураки у Союза взялись. А мы, чтобы быстро круг замкнуть, по верхней галерее наяриваем. Магнитные башмаки подковами стучат, гулко так - бум-бум-бум. Этот, как я уже сказал, впереди всех чешет. Тут приказ по радио - каюты с пятьдесят седьмой по семьдесят четвертую проверить. А мы их уже проскочили. Я думаю, че мы носимся как угорелые. Ну и потихоньку назад побрел. А эти двое вперед меня убежали и начали с конца их проверять. Заглядывают в каждую, спрашивают что-то и опять дальше идут. Ну, я их догнал. Подходим к каюте, как сейчас номер помню - шестьдесят шесть. Черный дверь открывает, а там семья - папа, мама, тетя, дядя, двое детей и еще бабушка с дедом. И все так с открытыми ртами на Черного уставились - обедали они или завтракали, не знаю, а только им до лампочки была эта тревога - сидели у себя в каюте и наворачивали, все что на стол выложили. Черный на это посмотрел и говорит: "Здрасте, я разведчик. Есть че пожрать?".
– Серый зашелся в хохоте. Все тоже заулыбались.
– И под конец у него в животе заурчало. Он еще в учебке с ним мучился, потом прошло. Это, семейство, так аккуратненько к нему бутерброд подталкивают. Он его схватил, разом в рот запихнул и пробурчал что-то вроде "премного благодарен". После этого, правда, нигде больше не попрошайничал, но такого я никогда не забуду.

– Однако.
– Вытирая слезы, сказал Захар.
– Не ожидал.

– Я тебе про них потом расскажу.
– Мстительно сказал Черный.
– Хотя зачем потом, прямо сейчас.

– И что ты там можешь выдумать?
– смеясь, спросил Серый.

– А че мне выдумывать.
– Черный надулся.
– Я, что ли прилюдно обосрался.

– Чего?
– спросил Рыжий.

– Того, ты что, не знал?
– Черный махнул рукой.
– Этот засранец прямо в строю в штаны навалил, да так много, что техники потом замучались скафандр чистить.

– Заткнись!
– зло сказал Серый.

– Тебе, значит, можно, а мне нельзя?
– Черного понесло.
– Тебя еще неделю засранцем за глаза звали. А он, значит, типа не помнит.

– С чего вдруг обосрался?
– спросил Захар.

– Да в одну каску банку сгущенки навернул, вот организм и не выдержал.
–

Признался Серый.
– Я тогда даже сделать ничего не успел, клапан открылся, ну и дунул со всего маху.

– Фановую трубу прорвало!
– захохотал Рыжий.

– Погоди, сейчас еще и про тебя расскажем.
– Сказал Серый.

– А что такое про меня?
– удивился тот.
– Я по каютам не попрошайничал и в штаны не валил. Даже и не знаю, чего за мной такого водиться?

– Водиться и еще как!
– У Черного загорелись глаза.
– Думаете, чего он впрок жрет? Еще в учебке его сержант поймал за тем, как он ночью сухпай лопал. Нам на отделение выдали коробку пайка, так он один его стрескал. Сержант его поймал и давай "ночью" качать. Все спят, а Рыжий, толстожопый котяра, по спортзалу наяривает. А сержант его на весы загоняет и измеряет, сколько калорий он спалил, чтобы, значит, в норму уложился. Раз съел коробку сухпая, то должен двенадцать тысяч калорий спалить. Сержант грамотный был и сложил все вместе, что там было покалорийно. Рыжик, бедолага, до самого утра маялся, ему потом долго этот сухпай икается. Поэтому он всегда впрок наестся и на задание идет. Эти калории ему еще долго сниться будут.

Рыжий что-то хотел сказать и уже открыл рот, но Захар поднял ладонь.

– Ладно, на сегодня сеанс групповой психотерапии объявляю законченным. К тому же мы к станции какой-то приближаемся. Не забывайте, зачем вы здесь. Надеюсь, ваши воспоминания не повлияют на слаженность?

– Да не беспокойся, Захар.
– Сказал Серый и махул рукой.
– У нас такие сеансы постоянно проходят. Мы же не дураки, понимаем, где находимся и что делаем. Никто ни на кого не обижается.
– Он посмотрел на остальных.
– Даже я.

Серый был неформальным лидером в тройке и к нему прислушивались. У каждого из них было что-то, что дополняло другого. Иначе, как объяснить четкость их действий и выполнение поставленных задач? Только полным доверием друг к другу.

Следующим в списке доступных станций была маленькая бартерная база компании "Космические масла Нортекс", реклама которой гласила - все для вашего корабля. Надежда на посадку была - кораблей возле нее немного - могли остаться свободные доки, ну а если таковых нет, то причальную штангу для грузовиков Виктор углядел издалека.

– По какому вопросу?
– хмуро спросил диспетчер.
– Магазин уже закрыт и продавцы разлетелись.

– Нам бы стыковочку произвести.
– Попросил Виктор.
– Устали с дороги, опять же груз имеется, который знающий человек может предложить кому-нибудь за подходящую цену.

Диспетчер задумался. Он, конечно, на станции не один - управляющий, охрана, персонал мотеля, бара, несколько постояльцев, как этот бродяга-дальнобойщик, пара перекупов. Сообщить, конечно, нужно куда следует, недаром император заострил внимание на всех прибывающих кораблях - листовки о бдительности на их станции расклеивал лично первый помощник станционного смотрителя. Но что такого в том, чтобы принять груженый транспорт, пускай и издалека? Ведь таможня дала добро и пропуск у него в порядке, за подписью старшего инспектора. То что остальные диспетчера станций бояться и выдумывают всякую чепуху для того, чтобы отказать в посадке по любой причине, знает весь сектор. А эти парни, видно, очень издалека, раз тыкаются как слепые котята. Он за ними уже полчаса наблюдает. Они знали, куда летят. Только "Катрас" сейчас не принимает - там разместили этих поганых русских, которые вот уже третий день мусолят глаза на орбите Земли своими кораблями. И как Император это допустил? Бардак!

Диспетчер постучал пальцами по консоли управления, выбивая незамысловатую дробь. Отказать, тогда парни полетят к кому-нибудь другому. Им все равно, кому товар спихнуть, а то что коробочка груженая это сразу видно, вон ее как на поворотах заносит - топлива тратят больше чем нужно. Опять же можно договориться о бартерной заправке - им деваться некуда, покупать горючку только здесь будут, цены самые низкие. Император крепко держит руку на жизненной артерии космоса. Наконец диспетчер принял решение.