Лазутчики. Становление. Дилогия
Шрифт:
— А вы что, можете? — спросил пилот. Пит уже сладко похрапывал за столом, приняв свою дозу и отключившись.
— А что мы можем? — спросил в пространство техник. — Только пыль тряпочкой протирать, да палубу вокруг него драить.
— Ну и зачем вы нужны на крейсере? — спросил его пилот.
— Вот и я думаю, зачем мы нужны? — сам у себя спросил техник.
— А хочешь, я раскрою тебе страшную военную тайну. — Заявил пилот.
— А давай. — Тряхнул головой техник.
— На самом
— Как это не наше? — остолбенело вперил он свои гляделки в пилота. Тот наслаждался произведенным эффектом.
— А так. Это вообще не республиканская вещь.
— А чья же? Союзников?
— Не-е-е. — Протянул пилот. — Те только и могут, что на своих пропеллерах по космосу как Карлсоны летать.
— А Карлсон это кто? — Не понял техник. Пилот тупо посмотрел на него.
— Кто? — спросил он у техника.
— Это я тебя спрашиваю, кто? Кто такой Карлсон?
— Наверное, какой-то умный еврей. — Подумав, ответил пилот.
— Точно! — техник поднял палец вверх. — И этот еврей придумал союзникам пропеллеры!
— Не-е-е. — Снова протянул пилот. — Пропеллеры они сами придумали. И вообще, всю эту двигательную конструкцию тоже они. У них в стране много нефти и газа было, а делиться они не хотели, вот и придумали по космосу рассекать.
— Так мы же того. — Техник опрокинул еще один стакан. — Заставили их поделиться.
— Ага, заставили. — Пилот загрустил. — Скинули пару атомных бомб, превратив огромные леса в выжженную пустыню. Думаешь, чего так климат-то поменялся, а? Все ветра, да ураганы, лесов мало, океаны превращаются в грязную лужу, рыба дохнет, зверья нет. Уже все по клеткам в зоопарках сидят. Скоро никакой фауны не останется.
— Кого не останется?
— Фауны.
— Это кто, еврей на вроде Карлсона?
— Не-е-е. Это животные так все вместе называются по-научному. — Пояснил просвещенный пилот.
— Ишь ты! — удивился техник. — И откуда ты так много знаешь?
— Знаю! — Загордился пилот.
— А знаешь ли ты, что мы здесь надолго застряли?
— Знаю. — Уже тише сказал пилот.
— А почему? — вопросил техник.
— Потому что из строя вышел этот ваш дурацкий фотонный реактор или как там его. — Пилот уже разозлился. — И вместо того, чтобы его чинить, ты тут сидишь и виски лакаешь.
— Я лакаю потому, что ни черта не понимаю в устройстве фотонного двигателя. Веришь — нет, но их ставят на корабли уже готовыми. И привозят с секретного завода, который спрятан где-то на орбите Меркурия, в самом центре системы, чтобы, значит, союзники до него не добрались.
— Ты-то откуда знаешь? — скептически спросил пилот.
— У меня в транспортной конторе,
— Да набрехал он тебе, чтобы, значит, свой авторитет в твоих глазах поднять! — заявил пилот.
— А вот и нет! — заорал техник.
— А вот и да! — в ответ сжал кулаки пилот. Запахло дракой.
Бармен наклонился к стойке, чтобы вызвать патруль, но Захар сделал предостерегающий жест.
— Вызовешь, когда эти трое в коридоре окажутся. — Сказал он.
— Как они там окажутся?
— Я их выведу. — С этими словами Захар встал из-за стойки и неспешно пошел в сторону орущих друг на друга республиканцев, которые уже стали толкаться.
Мужчина с женщиной заблаговременно до конфликта покинули ставшее опасным заведение, поэтому Захару никто не мешал. Из свидетелей только бармен. Граждане в коридоре, заслышав крики и ругань, старались побыстрее покинуть дикое место.
Космопех добрался до орущих республиканцев и с ходу заехал одному в челюсть, а второму в глаз. Оба махом отрубились и повалились со стульев. Пит даже не проснулся. Захар взял обоих за шиворот, поднял — гравитация на станции была три четверти земной — и вывел из трактира, куда следом за двумя драчунами последовал и Пит. Захар вернулся к бармену, который уже сообщил в корпоративную полицию.
— Они разбираться не станут, кто кому навалял. — Сообщил он Захару. — Сдадут их начальству и все. Эти не первые, они же не последние.
— Что они здесь делают?
— Их крейсер прибыл два дня назад. Силовая установка вышла из строя, возникла угроза взрыва, техники отключили реактор и сюда они шли на резервных фазоидных двигателях, которые не стали демонтировать. Капитан, видно, постарался. Экипаж ничем не занят, увольнительные получают постоянно, вот и надираются в барах по всей станции. Всего два дня, а уже такой разброд. Командование их думает, как же сообщить на базу о поломке. Все валят на сражение, мол снаряд Союзников пробил броню в отсеке, хотя там никаких следов. Скоро, видимо, чтобы отмазаться, сами там стены долбить начнут.
— А чего не починят?
— Так ты что, сам не слышал что ли? — удивился бармен. — Все знают, что фотонные двигатели ремонту не подлежат. Их как собрали на заводе, так они и ходят, пока из строя не выйдут. Оболочку реактора категорически запрещено вскрывать. Был у них один такой любопытный — внутрь полез. Все хотел узнать на каких принципах он работает. Взрывом корабль на молекулы разметало, а станцию, где он пристыкован был в мелкие кусочки порвало.
— Так а чего же они фотонную пушку какую-нибудь не изобретут — двигатель-то вон сделали.