Льдинка для джентльмена удачи
Шрифт:
— С Димкой кое-кто из вас уже успел познакомиться. Причём весьма близко. — Стас хмыкнул, наблюдая за тем, как вышеупомянутый Димка чилиговым веником бесцеремонно обмахивает налипший на пальто Дарьи снег. Ланская, до сего момента покорно сносившая самоуправство Дмитрия, встрепенулась и дёрнулась в сторону. В словах Стаса ей почудился намёк на то, что она ранее встречалась с Волконским. Ещё и при таких обстоятельствах!
— Садитесь, — Дмитрий, пока что Даша решила называть его так даже мысленно, чтобы случайно не выдать себя, подтащил девушку печке, —
Дарья послушно опустилась на лавку и прижалась спиной к жарко натопленной печи. Льдинки, налипшие на пальто, начали постепенно оттаивать. Из-за этого девушка чем дальше тем сильнее делалась похожа на мокрую, нахохлившуюся кошку. Впрочем, сейчас Дарья не обращала внимания на сырость и свой внешний вид. Ланская не сводила взгляда с Дмитрия.
«А он изменился, — решила Дарья. — Постарел. Морщины на лбу появились. И пить начал. Жаль. Неужели его так на зоне помотало?» Где-то внутри царапнуло сожаление, но девушка быстро отогнала от себя это чувство. Сам виноват. Подал бы прошение об апелляции и отделался условным сроком.
— А вы чего встали как два тополя на Плющихе? — обратился Дмитрий к Саше и Маше. — Милости просим к нашему очагу.
Девушки, непривычно тихие, подошли к печке и расселись в рядок, чинно сложив руки на коленях.
Даша коротко окинула взглядом место, в котором им посчастливилось очутиться. Нежилой, заброшенный дом на две комнаты. Деревянные, потемневшие от времени стены, деревянный же выкрашенный охристой краской пол. Большая, русская печь с лежанкой. Сбоку от неё умывальник и чудом уцелевшее зеркало в тяжёлой раме. Грубо сколоченный, некрашеный стол по центру, лавка, табуретки с разноцветными связанными крючком чехлами. В углу Дарья приметила канистры и наваленные в кучу рюкзаки. Милое местечко. Если бы не соседи, оно бы вполне устроило девушку.
— Вы его узнали? — одними губами спросила Ланская у подруг.
— Да, — так же бесшумно ответила Саша.
Маша по-прежнему ничего не понимала. Она качнула головой, глядя в спину Волконского. Словно почувствовав её взгляд, Дмитрий обернулся и ободряюще улыбнулся девушке. В голове Ротовой забрезжило воспоминание, и перед глазами встала фотография показанная ей Ланской.
— Это же… — Маша не договорила. Подруги зашипели и разом пихнули её локтями.
— Молчи, глупая, — велела ей Саша. — И не пялься так больше. Пока они думают, что их не узнали у нас есть шанс уйти живыми.
Маша всхлипнула и зажала себе рот рукой. Чтобы замаскировать всхлип, она притворилась будто на неё напал насморк и принялась так старательно шмыгать носом, изображая начинающуюся простуду, что нервы не выдержали даже у невозмутимого доселе Бориса. Мужчина поднялся с места и, подойдя к девушкам, коротко бросил:
— Раздевайтесь.
Подруги в панике переглянулись и синхронно замотали головами.
— С-спасибо, нам и так хорошо, — вежливо улыбнулась Саша.
— Тепло, — закивала Маша, заискивающе глядя на возвышающегося над ней мужчину.
— А главное мокро, — буркнул Борис. — Куртки свои снимите, развели тут
— Извините, — спохватилась Дарья. — Мы сейчас уберём. — Она засуетилась, стараясь поскорее расстегнуть пуговицы — те, как назло, никак не желали подчиняться непослушным пальцам. Страх сменился раздражением, потом злостью. Пальцы тут же перестали дрожать. Движения девушки стали точными и уверенными. Скинув верхнюю одежду, Ланская заозиралась в поисках половой тряпки. Незаметно шепнула подругам: — Давайте быстрее. Не нужно их злить.
— Повесить надо, — задумчиво сказал Борис, наблюдая за их манипуляциями.
— Нет! — взвилась Маша. — Не нужно никого вешать.
Мужчина нахмурился, в упор посмотрел на Ротову из-под густых, насупленных бровей.
— Не просохнут ведь. — Борис подошёл к сваленной в кучу одежде, поднял Машин пуховик, встряхнул и пристроил его поближе к печке.
— А-а! — протянула Маша с нервным смешком.
— У вас тряпка есть? — решила перевести на себя внимание Дарья. Ей совсем не понравилось выражение, с которым смотрел на её подругу этот угрюмый медведь.
— Кажется была.
— Борь, ну ты даёшь! — Стас, единственное относительно приличное лицо в этом притоне, как определила для себя Александра приютивший их домик, сделал широкий приглашающий жест рукой. — Садитесь, девчонки, за стол. Перекусите с дороги. Расскажите как вас сюда занесло. Заодно составите нам компанию. Мы тут, знаете ли, начало вольной жизни отмечаем.
Точно уголовники! Дарья не мигая наблюдала за мужчинами. Те не стали дожидаться девушек и уже приступили к нехитрому ужину. Выставили на стол печёную в мундире картошку, нарезанный толстыми ломтями хлеб, колбасу, коньяк на закуску. Сосредоточенный Борис одну за другой вскрывал жестяные банки с тушёнкой.
В животе у Дарьи предательски заурчало.
— Пойдём, что ли? — легонько подтолкнула подруг Саша.
— А вдруг они нас отравят? — испугалась Маша.
— Не станут они нас травить, — голодная Дарья приняла для себя решение. — Возни много. Проще в ближайшем сугробе прикопать. Идёмте, пока зовут.
Девушки сели за стол. Маша, которая, казалось, боялась больше подруг, первая потянулась к миске с запечённой картошкой.
— Горячая! — Она перекинула картофелину с ладони на ладонь и, смущённо дуя на пальцы, принялась тщательно очищать ту от кожуры.
Даша и Александра последовали её примеру.
Стас тем временем разлил в пластиковые стаканчики коньяк и предложил подругам.
— Нет-нет, — поспешила отказаться от предложения Саша. — Мы не пьём.
— Для согреву, — подмигнул ей Стас, — и для налаживания дипломатического контакта. — Он настойчиво пододвинул стакан Александре.
Девушка заколебалась. Выпить ей или нет? С одной стороны сейчас как никогда важно сохранять трезвую голову, с другой — вдруг Стас разозлиться на неё? Может это он только с виду такой обаяшка, а на деле чудовище, которому убить, что раз плюнуть?