Льды и крылья
Шрифт:
Но вот грозовую тучу перегнали. Дирижабль снова нырнул в массу облаков и стал спускаться. Молочный туман на несколько секунд окутал стеклянные стены кабины. Мгновенье… и гигант опять понёсся над волнами океана…
Взоры пассажиров оторвались от стеклянных стен. На передней стенке кабины находился экран, который передавал депеши, получаемые радио-станцией, находящейся на корабле, видимыми буквами. Прозвучал сигнал. На экране стали всплывать буквы…
«Трест американских судовладельцев изъявил желание войти пайщиком в созданное Союзом ССР акционерное общество „Советский Ллойд“. Пароходы „Советского Ллойда“ будут совершать рейсы из Ленинградского порта и Новороссийска в Нью-Йорк и Южную Америку. Акции „Советского Ллойда“ стоят на Нью-Йоркской бирже очень высоко.»
— Вот здорово, как вы думаете, товарищ Красных? — сказал Морозов. — Скоро наши корабли будут конкурировать с английскими и американскими. Вы помните в Ленинграде спуск на воду нашего парохода «Красная Звезда», который утрёт нос всем иностранным. Он в полтора раза больше «Титаника» и «Лузитании» и может нести колоссальный груз.
— Да, я слышал, что его предполагали пустить в Америку с очень ценным грузом…
Совсем иное впечатление произвела телеграмма на двух людей, сидевших недалеко от советских представителей. Два совершенно заплывшие жиром американца переглянулись.
— Как вы думаете, Хирк, скоро мы кончим нянчиться и якшаться с этими проклятыми коммунистами? До чего дошла наглость этих молодцов. Они решили послать нам миссию — это оскорбление всему американскому фашизму, а теперь они же учреждают этот «Ллойд», куда потекут американские денежки. — Так реагировал на сообщение один из американцев, делясь со своим соседом негромкими впечатлениями.
— Сенаторы — дурачьё, вернее, прохвосты. В сенаторы попали члены рабочей партии. Вот они и придумали эту штуку. Ну, да это не надолго. Наш Ку-Клукс-Клан живо приведёт всех к одному знаменателю, — бросил негромко другой.
К американцам подошёл третий, и они продолжали негромкий разговор.
Обрывки их фраз долетали до слуха Морозова и заставили его нахмуриться…
— Ого, — подумал он, — мы сразу попадаем в группу неприятелей. Будем осторожней. За этими молодчиками надо будет присматривать, — пробормотал про себя Морозов. Но самое неприятное, что они дальше Лондона не поедут. А то бы мы их в Ленинграде… — Он не докончил мысленно фразу.
А на экране в это время выплывало одно сообщение за другим.
Появлялись новости со всех концов мира.
Вдруг Морозов заметил, что к американцам подошёл мальчик рассыльный и подал какую-то депешу, только что полученную радиоприёмником дирижабля.
Один из американцев пробежал депешу и, сделав радостное лицо, показал её соседям. И сразу все три американца выразили на лицах полнейшее удовлетворение.
От Морозова не ускользнуло ничего.
— Неужели действительно они уже подложили нам свинью, — пронеслось у него в голове.
Он прошёл на станцию радио-телеграфа. Там, как ему казалось, он мог узнать побольше новостей, чем на экране, тем более, что радио-телеграфиста он знал ещё по Канаде. Но когда Морозов вошёл в аппаратную, он сразу обратил внимание на бледное лицо радио-телеграфиста. Не говоря ни слова радио-телеграфист снял прибор и подал его Морозову.
Прибор, сжимавший голову, назойливо и напряжённо пел в уши Морозова:
SSS — OOO — SSS
Пароход «Красная звезда» гибнет.
— В чём дело, Александр Петрович? — спросил побелевшими губами Морозов.
— Да, вот в чём. Настроился я сейчас, — ответил поспешно радио-телеграфист, — на морскую длину волны, нет ли чего? Ан вот и слышу такую вещь. Я уж и так хотел за вами послать.
А прибор всё подвывал тревожно и неотступно:
SSS — OOO — SSS
Пароход «Красная звезда» гибнет.
— Погоди, сказал Морозов, ты можешь определить, откуда это? Почему они места своего не указывают, если они гибнут? Куда же помощь посылать?
Александр Петрович ответил:
— На это Моррисонов прибор надо. У нас нет.
Но Морозов не растерялся.
— Вызови аэродром нашего Общества и сообщи ему об этом сигнале. У них-то Моррисонов прибор есть? — спросил Морозов.
— Есть, конечно.
Морозов вышел.
Подойдя к товарищу Красных, Морозов, наклонившись к самому уху полпреда, рассказал ему о сигнале, который подаёт «Красная Звезда».
Одно лишь странно, товарищ Красных, — сказал Морозов, — почему они местонахождения своего не указывают. Я сказал, чтобы наша станция, с дирижабля, телеграфировала Лондону. Там смогут точно определить, откуда идут эти сигналы.
Красных вдруг в свою очередь пригнул ухо Морозова и прошептал что-то.
Морозов вышел в аппаратную подать вторую депешу на аэродром Англо-Советского воздушного общества.
На всех аэродромах этого Общества весь служебный персонал был русский, за исключением некоторых инженеров, да в правлении заседали представители английских акционеров. Поэтому Морозов знал, что депеша полпреда СССР будет выполнена Лондонским аэродромом моментально и беспрекословно.
Смущение советской миссии не прошло незаметным для американцев, получивших радио-телеграмму, возбуждавшую подозрение Морозова.
— Теперь акции «Советского Ллойда» не будут стоить ломаного гроша. Ни о каком соглашении с американскими судовладельцами не может быть и речи, по крайней мере теперь, а там посмотрим, — сказал тихо один.
— Да, это наш первый удар большевикам, — пробормотал другой.
III.
Страшная весть.
Начальник радио-станции Крюков слушал в трубку и не верил собственным ушам.
— Что за ерунда, почему это стала перебивать посыльная?
Крюков услышал, что его станция, находящаяся среди льдов на крайнем севере, стала подавать:
SSS OOO SSS OOO SSS OOO SSS OOO SSS.
Пароход «Красная звезда» гибнет.
Крюков слушал и не верил своим ушам. Первой его мыслью было, что дежурный телеграфист от переутомления сошёл с ума.
Крюков соскочил, как от удара электрической искры и, накидывая на ходу меховую куртку, бросился в соседнее здание, где помещалась радио-станция. В том же здании помещалась и динамо-машина, приводящая в действие станцию.