Лебедевы. Начало пути

Коткин Андрей

— Н-нет… а какое это имеет значение? — Смутилась эта раскормленная хабалка.

— В случае доказательства вашей вины, вас, как мещанку, прилюдно высекут на центральной площади и еще дополнительно наложат денежный штраф.

И вот конкретно эта угроза подействовала моментально! Жирная тетка немедленно прикусила свой ядовитый язычок, только временами зыркала в нашу сторону недовольно.

— Надеюсь, вы, сыновья мои, понимаете, что по заявлению этой женщины я уже не далее, как завтрашним утром вынужден буду вынести это высказанное ею прилюдно обвинение на суд офицерского собрания? — Уведомил нас, с Пашкой, отец, когда мы, усевшись на заводных лошадей, начали свое продвижение в сторону нашей

Слободы. Бывшие татарские пленники в сопровождении армейской охраны тоже были отправлены в том же направлении — на все том же многострадальном дилижансе. Кстати, именно записка, заткнутая мной за стекло этого самого дилижанса, и обеспечила нам эту своевременную помощь, отец с группой сопровождавших его офицеров просто мимо проезжал. Не представляю просто, как бы я выдержал еще все эти вопли и угрозы со стороны спасенной мной толстухи.

— Даже не сомневайся, отец, мы, с Сашкой, даже в глаза не видели тех денег, о которых она заявляла. — Немедленно озвучил Пашка ответ на невысказанный отцом, но подразумевавшийся всем ходом разговора вопрос. — Наверное, тот, последний татарин их унес с собой, или эти нехристи их просто куда-нибудь припрятали.

— Ну, и хорошо, — заметно расслабился полковник на эти слова сына. Даже легкая улыбка тронула его губы. — А еще я бы очень настоятельно вас, ребята, попросил о своих сегодняшних похождениях ничего не рассказывать матери. Ей, в ее положении, лишний раз лучше не волноваться.

— Это то, что я думаю? — Я даже рот приоткрыл от полученного сообщения. Вот это новость!

— Мы, с твоей матерью, Александр, ждем ребенка. — Ого, как официальное уведомление прозвучало. И взгляд такой испытующий, ничуть не менее жесткий, чем когда шел разговор о пропавших у жирной крикуньи тысячах.

— Здорово! У меня будет еще один братик или сестричка! — Невольно разулыбался я и тут же уточнил: — а почему мне мать сама об этом не сказала?

— Ну… побоялась сглазить. Знаешь же, какая она мнительная бывает временами. На все у нее свои приметы, как уходить, как возвращаться, какой рукой хлеб брать…. Так что ты ни в коем случае не говори ей, что это я тебе об этом сообщил.

Что мне еще оставалось делать? Пообещал, конечно. Тем более, что и сам я отнюдь не против появления у матери еще одного ребенка. Мы, с Пашкой, уже выросли, Наташка тоже вот-вот заневестится. А так у матери будет, о ком ей и дальше заботиться.

— А о гире с гантелями мы чуть не забыли! — Всполошился я, когда мы, всей компанией, уже проскакали по направлению к дому сотню-другую саженей. Угу! С этими приключениями, да еще и дополненными столь волнительными новостями из дома, я чуть совсем все на свете не позабыл.

Пришлось возвращаться и искать запрятанное. Вроде и запоминали окружающие приметы, а поискать нужный куст пришлось. Во время поисков еще и отцу дополнительно вынужденно рассказали, за каким чертом нас понесло в этот день в Павловск без всякого сопровождения.

…Зато больше не пришлось тащить на себе эту тяжесть! Лошади, да еще и с переметными сумками, притороченными к седлам, — временами это кажется просто-таки одним из самых замечательных человеческих приобретений.

— Пашечка, вы вернулись! — Выскочила нам навстречу моя десятилетняя сестренка, Наташка, сверкая своей немного щербатой от выпавшего переднего зуба улыбкой до самых ушей.

Вот так, отсутствовали вместе, геройствовали тоже вдвоем, а заметили возвращение лишь «Пашечки». И вы не подумайте, что это я ерничаю от настоящей обиды.…Ну, если только совсем немножко. Привыкший уже. Хотя да, поначалу обижался. А потом, как-то раз, когда остались без Пашки, а я начал возмущаться, мне сама Наташка очень деловитым тоном разъяснила эту свою избирательность.

— Я тебя, Саша тоже люблю.

Не меньше, чем Пашку. Но ты же мне родной брат, а он… тоже брат… но не совсем. — Хе-хе, Евино племя! Вроде мелкая же еще совсем, а уже вон какие далеко идущие планы строит! Но, надо сказать, после этого разъяснения я сразу же и успокоился. Вообще ничего против не имею, если, помимо нашего сводного родства, мы и еще вот таким способом когда-нибудь между собой породнимся.

И, к слову сказать, это на меня полковник Федор Исидорович Лебедев выправил все документы о моем усыновлении и передаче мне своей фамилии, а вот Наташка так и осталась записана в своей старой родовой метрике, как дочь Ивана Матвеевича Мелехова, казацкого происхождения, выслужившего в 1831 году личное дворянство, и Устиньи Петровны Мелеховой, урожденной Татариновой, казацкого происхождения. Понятное дело, что, скорее всего, ничего это не значит, просто таковы особенности рассейского крючкотворства по данному вопросу. Девчонки же, вырастая, выходят замуж, меняют фамилию, вот никто и не стал дополнительно просто-напросто заморачиваться. Да и сама Наташка по поводу своего будущего избранника еще десяток раз может передумать.…Вполне возможно.

И таки матери мы, с Пашкой, ничего о наших сегодняшних приключениях рассказывать не стали. Только сообщили, что купили в городе гирю с гантелями, да между делом поинтересовались (я поинтересовался), где нам лучше будет устроить зал для занятий с этими тяжестями.

— Так вон, весь каретный сарай, вместе с конюшней, в вашем полном распоряжении, — последовал от нее вполне разумный ответ. — Собственного выезда мы в ближайшие год-два все равно заводить не собираемся, отец, в случае нужды, пользуется лошадями из полковой конюшни. Хозяйничайте там, как найдете это нужным. Так хоть наши конюшня с сараем не будут совсем уж попусту простаивать.

«Доброе утро»! — Обычно говорят друг другу люди при встрече, приподнимая головные уборы и не вкладывая, на самом деле, в эту фразу почти никакого смысла. В нашем же, с Пашкой, случае утро действительно оказалось самым, что ни на есть добрым, а для меня, так вообще в особенности.

Сразу после очень ранней заутрени, которую по случаю наступившего воскресенья провел в маленькой деревянной полковой часовне наш полковой же, штатный священник, мы немедленно предстали перед собранием офицеров нашего полка. Где и изложили в подробностях все свои вчерашние дорожные приключения. И, разумеется, услышали единодушный вердикт господ-офицеров: невиновны, и даже наоборот, заслуживаем всемерного морального поощрения. Хотя примерно такой вывод в принципе и предполагался, а все же на сердце после одной этой фразы у меня стало вдруг значительно легче.

Достигнут уровень 5. Полученные за уровень единицы характеристик будут распределены в автоматическом режиме. – Система по каким-то своим критериям вдруг сочла, что этого радостного момента вполне достаточно, чтобы докинуть мне недостающее последнее очко опыта. Ну, наконец-то! Долгожданное! Осталось взглянуть, какие именно характеристики повысились…. Буквально на минутку я залип, изучая увеличившиеся показатели. Как я и ожидал, Дух при этом случайном распределении полученных вместе с уровнем единиц Характеристик, сохранил свое прежнее минимальное значение. Ну, в принципе, оно и понятно, я ж ни разу не маг, ни одного заклинания не знаю. Обычно, у людей, не пользующихся магией, показатель Духа вообще не растет, сохраняя свое самое минимальное значение. Амосов вон вообще, говорят, для первого повышения у себя этой Характеристики вынужден был покупать специальное дорогостоящее зелье. И хоть очередной прибавки в Духе все же хотелось, но и по единичке в Силу, Ловкость и Интеллект — тоже неплохо.