Лебёдка аэронавта
Шрифт:
– Мы в тумане, старпом, - ответил Гримм.
– Мы не можем определить свои координаты, пока не выберемся в открытое небо. Где "Итаска", несомненно, охотится за нами.
Низкий, воющий звук долетел сквозь дверь каюты. Через несколько секунд он стал тоньше, тоньше и тоньше, перешел в своеобразный свист, а затем исчез.
Криди уставился на дверь каюты и облизал губы.
– Сэр, это был...?
– Левиафан, - тихо ответил Гримм.
–
– Эм. Разве он не представляет опасность для корабля, сэр?
– Проглотит нас целиком, - согласился Гримм.
– Обычно они не агрессивны в это время года.
– Обычно?
Гримм пожал плечами.
– Если он решит съесть нас, мы не сможем его остановить, старпом. Наши пугачи только разозлят его.
– Зверюги настолько большие?
Гримм понял, что улыбается.
– Они настолько большие.
– Он вдохнул и медленно выдохнул.
– И их привлекает питаемая энергией сеть.
Криди снова посмотрел на дверь.
– Вероятно, нам следует отключить питание сети и смотать её.
– Думаю, это будет очень мудро, старпом, - сказал Гримм.
– Хотя, я подозреваю, что Джонимен прекратил подачу энергии на сеть с того момента, как мы вышли из пике. Развернуть паруса. Мы проведем ночь двигаясь с ветром, поднимемся в течении завтрашнего дня, и понадеемся, что "Итаска" не будет сидеть там, поджидая нас.
Криди кивнул. В очередной раз странный, долгий зов ищущего левиафана завибрировал по каюте.
– Сэр, что мы будем с этим делать?
– Единственное, что мы можем делать, старпом, - сказал Гримм.
– Мы будем вести себя очень, очень тихо.
Он кивком отпустил Криди и произнес:
– Поднять паруса. Чем быстрее мы начнем двигаться, тем раньше вернемся в шпиль Альбиона.
Глава 3
Шпиль Альбиона, хаббл Монинг, чановая Тагвиннов
Бриджит сидела под сумрачными сводами чановой, глубоко в темном углу, откуда убрали треснувший старый чан. Она прижалась к углу спиной и подтянула колени к груди. Конечно, она замерзла. В помещении всегда было холодно. Она заметила это только когда задумалась, но она провела большую часть жизни в этой комнате, чтобы ей было по-настоящему неуютно.
– Бриджит?
– позвал отец глубоким голосом от входа в помещение.
– Бриджит, ты снова здесь? Время пришло.
Бриджит обняла себя сильнее и забилась подальше в угол. Ряды и ряды чанов рассеивали звук его голоса, заставляя его отскакивать от стен. Она прислонила голову к холодной,
Это был её дом.
Она не хотела его покидать.
Глубокий и ласковый голос её отца зазвучал снова:
– Посиди еще несколько минут, дитя. А потом я хочу, чтобы ты вышла, пожалуйста.
Она не ответила и услышала его мягкий вздох. Затем услышала, как дверь в помещение закрылась, оставив её с тихо журчащими чанами и слабым сиянием нескольких подержанных световых кристаллов.
Так было не честно. Она было совершенно счастлива, занимаясь тем же, что делала с тех пор, как была маленькой девочкой. И это было хорошее и важное занятие. В конце концов, чаны ее отца поставляли лучшее мясо в хаббле Монинг. Если за ними никто не будет следить, люди будут голодать. Ну, или есть некачественное мясо. Лично она гордилась своей работой. Она скорее будет голодать — до смерти, если понадобится — чем станет есть невнятную резиновую бурду, которую производит чановая Камдена.
Это было нелепо. Ее семья даже не принадлежала к Высшим Домам, ну разве что технически, если уж совсем дотошно разбираться. Ради Бога, они с отцом являлись последними представителями линии Тагвиннов, и было не похоже на то, что они бегали покупать новые шелковые наряды каждую неделю. Или что-то в этом роде. Они жили ничуть не лучше, чем кто-либо в хаббле Монинг. Она не просила быть рожденной потомком какого-то сверхуспешного, кровожадного адмирала флота и не важно, насколько важную роль он сыграл в истории шпиля Альбиона. Они с отцом даже не пользовались никакими особыми привилегиями.
Так почему же она должна была сдаться на милость старых упертых традиций?
Она почувствовала слабый огонек злости и попыталась раздуть его во что-то большее, целеустремленное, но он утих и потух, оставив ее... маленькой.
Она могла прикидываться сколько угодно. Она знала истинную причину, по которой не хотела проводить год на службе шпилеарха.
Она боялась.
Раздался шорох и очень тихий звук удара, и она увидела, как одно из самых любимых ею существ, спрыгнуло с соседнего чана, тихо приземлилось всего в нескольких футах от нее и село, разглядывая ее большими зелеными глазами.
– Доброе утро, Роул, - сказала она. Ее голос слышался ей самой незначительным и писклявым, особенно в сравнении с басовитым рокотом ее отца. Темно-рыжий кот промурлыкал приветствие и побрел к ней. Без обиняков он забрался к ней на колени, лениво и царственно покрутился и улегся, все еще утробно урча.
Бриджит улыбнулась и начала легонько водить пальцами у основания ушей Роула. Мурлыканье стало громче, а его глаза сузились до зеленых щелочек.
– Я не хочу уходить, - сказала она, - Так не честно. И ведь не то, что я могу кому-нибудь с чем-нибудь помочь. Чановая это все, что я знаю.