Лечебное дело zyablikova
Шрифт:
Можно было, конечно, набить самому себе морду, но ситуацию бы это точно не исправило, а решать на “скорой” надо быстро. В чём, в чём, а в быстроте принятия решений в 21 год со мной было трудно сравниться, поэтому я убрал ампулы, закрыл укладку и обратился к пациентке, которая так и лежала кверху ягодицами в предвкушении целительного укола:
– Слышь… тут такое дело – я шприцы на подстанции забыл. Ты лежи, мы быстро съездим, я возьму шприцы, сделаю тебе укол прямо тут, в машине, и всё, свободна. Тут рядом совсем, вон, за Киевским, до метро два шага…
Разомлевшая
– Так будет мне укол, или нет?
– Будет, будет, через пять минут. Слышь, Вася, – это водителю, я шприцы забыл на подстанции. Давай сейчас быстро вези нас обратно – эта подруга полежит в машине, я сбегаю, принесу шприцы, сделаю ей укол, и всё, все свободны и занимаются своими делами!
Аскарида был полностью поглощён разговором с двумя другими девушками, поэтому не сразу понял, о чём я. Я было начал выбираться из душного нагретого салона “скорой”, чтобы занять своё место рядом с ним, но меня остановила “блузка”, или, точнее, “глазки”. Этот мучительный прямой взгляд начал действовать мне на нервы.
“Мужчина ты или дерьмо на палочке?!” – спрашивал этот взгляд.
Игнорировать его было совершенно невозможно.
– Так мы что, в больницу поедем?
Я задержался обьяснить, что не в больницу, а на подстанцию, так как там остались шприцы, я их быстренько возьму, пока она полежит в машине, и сделаю укол, и всё, она свободна! А подстанция тут рядом совсем, через Москва-реку, возле Киевского вокзала!!
Гипнотизируемый взглядом своей пациентки, я совсем забыл про “группу поддержки” из двух её подруг, которые вовсю флиртовали с моим водителем, под парами алкоголя и проникающей радиацией московской весны.
Пока я объяснял этой глазастой немосквичке свой план, до Аскариды дошёл мой приказ, и он усадил рядом с собой на моё место самую расфуфыренную герлуху из этой троицы, а третья залезла к нам в салон и шлепнулась задом на ближайшее к шофёру сиденье. Она тут же открыла форточку в кабину и влезла туда по плечи, не желая оставлять подругу наедине с Аскаридой. Мне ничего не оставалось, как сесть на заднее и сохранять спокойствие – через пять минут я избавлюсь от этой шумной и пьяной компании непонятных девиц под 30…
Поехали обратно. До меня вдруг дошло, что машина “Скорой помощи” в центре Москвы с разодетой и накрашенной девкой на переднем сидении, к тому же пьяной, выглядит, по меньшей мере, диковинно. Но тут было совсем рядом, пара километров от силы – доедем, никто и не заметит!
Аскарида, сволочь, ехал на подстанцию гораздо медленнее, чем на вызов, больная продолжала с упорством, закусив нижнюю губу, мучительно смотреть на меня с носилок, я старался смотреть вперёд, но спереди я видел только увесистый зад третьей девицы, влезшей в кабину уже с локтями. Душный салон нашей “скорой” наполнился винными парами и их дурацким парфюмом. Мне становилось всё тоскливее и неуютнее, и я сидел, как на углях.
Наконец, приехали. Оставив Аскариду и девушек в машине, я стремглав бросился на
Не обращая ни на кого внимания, я жадно схватил с лотка несколько бумажных пакетов со шприцами и побежал назад, но у диспетчерской был властно остановлен одной из диспетчерш.
– zyablikov!!! Это что такое, ты, б…ь, совсем ох…л, твою мать?!
– Да вот, шприцы забыл, – с неудовольствием ответил я. – Торопился сильно… больше не буду, пустите, мне укол ей надо сделать!!
– Ты кого сюда привёз, дебил?! Мы тебя за блядьми посылали, или на вызов?!
– Каких ещё блядей? – не понял я. – Там у девушки кишечная колика, я ей сейчас спазмолитик сделаю, и поеду на следующий вызов… шприцы забыл взять с собой, виноват, больше не буду! ну дайте же пройти…
Прорвавшись мимо этой пышущей гневом особы, я сыпанул вниз по лестнице, едва не сбив с ног только что приехавшую с вызова бригаду, и хотел броситься к своей машине, но внезапно остановился в довольно густой толпе “свободных” врачей и фельдшеров, скопившихся у крыльца. Все они жадно наблюдали развернувшуюся сцену.
Как я уже писал, окна диспетчерской в этот оглушительно – весенний день были настежь распахнуты, и весь двор подстанции лежал под орлиным взором сих вульгарно-прожжённых тёток, как на ладони. Узрев две “химические” головы в кабине вернувшейся с вызова машины, тётки тут же негодующе заорали хором, приняв тех за девушек лёгкого поведения.
– Аскарсаидов!! Вы что с zyablikovым творите?! Немедленно убери этих поблядушек с подстанции!!!
Аскарида, струсив объясняться с начальством, малодушно покинул кабину транспортного средства и смешался с толпой водителей; оттуда раздался мужской животный хохот. Зато на раскрашенных лицах пассажирок немедленно появилось выражение смертельно оскорблённого человеческого достоинства.
– Как… как вы нас сейчас назвали?!
Обе моментально выбрались из машины, и подбоченившись, стали напротив окна диспетчерской.
– Кто тебе тут “поблядушки”… э, слышь, коза драная?
– На себя, н…, посмотри! В таком виде по улицам ходишь!
– Это ты, старая п… на кого похожа? Расселась тут!
– Понаехали хрен знает откуда и ещё права качают!
– Повыступай мне тут! Не к тебе домой понаехали!
– Что понапялили на себя? Думаете, что вас, таких, кто-нибудь е…ь станет?!
– Это тебя, пенсионерка, е…ть некому! А мы найдём себе, как два пальца обоссать!
Перепалка между двором и диспетчерской шла пока “две на две”, и по принципу “слово за слово”. Но тут из салона машины показалась моя глазастая пациентка. Услышав, что происходит, она торопливо привела свои одежды в порядок и поспешила на подмогу к товаркам. Из всех трёх девушек она была самая рослая и внушительная, к тому же на каблуках, и обладала не только гипнотизирующим взглядом, но и могучим голосом. Такого отборного мат-перемата на нашей видавшей виды подстанции слышать ещё не приходилось!