Лед-15
Шрифт:
— Это я понял. Какой?
— Сюда пришло зло. Я прошу у моих духов-хранителей помощи.
— Почему бы вам не попросить их заодно прислать нам парочку базук? — сказал Салли. — Желательно М-двадцать.
В коридоре за дверью послышался какой-то шум. В одно мгновение все, кроме Усугука, повернулись на звук, и только тут Маршалл понял, насколько напряженная атмосфера царит в этом замкнутом помещении. Дернулась ручка, и дверь распахнулась. На пороге стояли сержант Гонсалес и еще один парень по фамилии Филипс. Медленно войдя в лабораторию,
— Ну? — спросил Салли.
Гонсалес на негнущихся ногах прошел в центр помещения, снял с плеча винтовку и уронил ее на пол. Филипс, лицо которого имело пепельно-серый цвет, не двигался с места.
— Оно мертво? — спросил Маршалл.
Гонсалес устало покачал головой.
— А ловушка? — спросил Логан. — Электричество?
— Электричество его лишь разозлило, — ответил Гонсалес.
— Почему бы вам просто не рассказать, что случилось? — тихо произнес Маршалл.
Сержант с минуту молчал, глядя в пол. Наконец он глубоко вздохнул.
— Мы сделали все, как вы сказали. Наплескали воды в коридоре, поверх металлического настила. Подвесили к потолку завесу из оголенных проводов, подсоединенных к высоковольтному источнику тока. Если бы зверь захотел пробраться куда-то, он никак бы не смог проскользнуть мимо этой ловушки.
— И? — поторопил Маршалл.
— Каким-то образом ему удалось обойти нас. Он появился сзади. Не знаю, как у него это вышло, но он как-то сумел. Мы успели отступить, и он, приближаясь к нам, наткнулся на провода. Получил полную порцию электричества.
Он тряхнул головой, отгоняя воспоминания.
— С каким напряжением? — спросил Логан.
— Шесть тысяч вольт.
— Не может быть, — сказал Фарадей. — Видимо, вы что-то не так подсоединили. Ни одно существо не может выжить после такого разряда.
— Я все подсоединил правильно. Да и взрыв был еще тот.
— А существо? — спросил Маршалл.
— Ему опалило шкуру. В нескольких местах. И все.
Последовала короткая пауза.
— Как же вам удалось… возвратиться? — спросил Салли.
— Марселин стоял в щитовой, возле рубильника. Он закричал, и тварь набросилась на него. Мы успели унести свои задницы, пока…
Гонсалес умолк.
Снова наступила тишина. Маршалл вновь обвел взглядом поникшие лица. Только теперь, узнав о постигшей солдат неудаче, он осознал, насколько рассчитывал на их успех. Он настолько безоговорочно поверил рассказу тунита о гибели твари в трансформаторном блоке, что победный исход казался ему неизбежным. И в словах Гонсалеса прозвучало нечто, царапнувшее его. Он напрягся, пытаясь понять, что это было.
И внезапно осознал что.
— Один момент, — сказал он негромко.
Все повернулись к нему.
— Возможно, зверя разозлило вовсе не электричество.
— А что, по-вашему? — спросил Логан.
— Это существо — для нас полная загадка, так? Это как бы ошибка природы, генетическое отклонение. Его кровь абсолютно не похожа на нормальную кровь. Обычные
— Ты это о чем? — спросил настороженно Салли.
— Вот о чем. Мы все время предполагаем, что это существо заинтересовано лишь в том, чтобы всех нас убить. А вдруг дело вовсе не в этом? Помните, что говорил Туссен? Что оно играет с нами. Возможно, именно этим оно и занято — оно играет.
— Усугук говорил то же самое, — добавил Логан. — О том, другом звере. Он играл с ними, словно лисенок с мышами.
— Играл? — переспросил Салли. — Этот хищник? И когда убил Питерса — тоже?
— Возможно, он не понимал, что делает. Или его это не интересовало. Многое может быть частью игры — кошку ведь не заботят страдания мыши. Суть в том, что, возможно, зверь не стремился преднамеренно убивать. По крайней мере, не сразу. Когда тело Питерса поместили в лазарет, он пришел и забрал его… словно игрушку. И вспомните Туссена. Его подвесили за ноги… тоже будто игрушку. И еще одно. Зверь убивал, разрывал свои жертвы на части… но ни кусочка не съел.
— Видимо, мы действительно чем-то его разозлили, — сказал Логан.
Маршалл кивнул.
— И кажется, я знаю чем. Что общего имелось между всеми убитыми? Все они кричали.
— Вполне нормальная реакция, когда видишь перед собой кровожадного монстра, — проворчал Салли.
— Марселин кричал, — продолжил, не обращая внимания на его реплику, Маршалл. — Не потому ли зверь набросился на него, а не на сержанта Гонсалеса?
— И Эшли Дэвис тоже, — добавил Логан. — Солдаты слышали ее крики.
— Крил тоже кричал, — буркнул Гонсалес. — Тварь прыгнула мимо меня, прямиком на него.
Маршалл повернулся к Усугуку.
— Вы ведь нам говорили, что первый зверь, тот, что поменьше, вел себя нормально, пока ему не проиграли записи криков испуганных животных. Крики кроликов. Но Туссен не кричал. Мы слышали аудиозапись с его камеры. Он только бормотал себе под нос: «Нет, нет, нет…»
— Не более чем теоретические рассуждения, — хмыкнул Салли.
— Когда все сходится — это не просто теория, — возразил Логан.
— Откуда нам знать, может, крики попросту привлекали его внимание, — не сдавался Салли.
— Зверь явно обладает крайне острыми чувствами, — заявил Маршалл. — И чтобы привлечь его внимание, кричать вовсе не обязательно.
Вдруг стало тихо. Маршалл понял, что все взоры обратились к нему. Даже Усугук отложил свои амулеты, пристально на него глядя.
— Мне кажется, что громкие звуки причиняют этому существу боль, возможно, очень сильную, — продолжал Маршалл. — Особенно звуки определенной частоты и амплитуды, такие как крик. Вспомните его уши, похожие на уши летучей мыши. Любые шумы оно может воспринимать совершенно иначе, чем мы. Крик, например, как угрозу, как акт агрессии… и ведет себя соответственно.