Лед тронулся
Шрифт:
— Кто знает, сколько нам отпущено! И вообще, есть такая поговорка: «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет!»
— Правильная поговорка. Очень правильная! Помирать здоровеньким — куда приятнее.
— Особенно от бандитской пули?.. — Вадим понял, что сказал нечто неуместное, но было поздно — в глазах Кузи, до того мягких и приветливых, сверкнул стальной отблеск.
— Ну а что же спорного я сказал? Причем дважды? — Володя совладал с собой и сделал вид, что предыдущей фразы Вадима не заметил.
«А, была не была, чего резину-то тянуть!» — решил Вадим.
— Первое.
— Отвечу по порядку, — Кузя за время разговора уже в третий раз полностью изменился. Теперь это был спокойный бизнесмен, без эмоций. Он вел деловые переговоры. — Во-первых, если соблюдаешь правила игры, дружишь с правильными людьми, не крысятничаешь по мелочи, живешь сам и даешь жить другим — не сядешь! Ну если только по бытовухе или по пьянке. Но это не моя статья, сам понимаешь.
— Согласен! — Подобный свод правил вывел для себя и Вадим. Только применительно к адвокатской профессии. В кратком варианте он звучал — «Не зарывайся и не наглей!»
— Ну а что касается второго, то я тебе так скажу. Каждый должен заниматься своим делом. У меня — свой бизнес, у них — свой. Я не лезу в политику, а они не лезут ко мне. Отстегиваю кому надо сколько надо, и все!
— Не совсем, Володя. Не совсем!
— Что ты хочешь сказать?
— А то, что, насколько я знаю, если кто на твоей территории беспредельничает, то ты помогаешь ментам «закрыть вопрос».
— Не надо из меня делать Робин Гуда! Ладно? Я потому и хозяин здесь, что порядок держу. И это еще бабушка надвое сказала, кто кого использует.
— А я не говорю, Володя, что они используют тебя. Я говорю, что у тебя на территории порядок. Устоявшиеся связи. Спокойная жизнь. Отсутствие конкурентов.
— Говори прямо: сращивание власти и криминала, — голос Кузи выдавал все нарастающее недовольство.
— Это ты сказал. Я этого не говорил! — Вадим решил, что отступать — глупо, а наступать — опасно. В конце концов это ему надо от Кузьмичева, а не тому от Осипова. — Ты не кипятись. Пойми, я — адвокат, я вообще не на стороне власти. Так уж получилось.
— Вадим! Чего ты хочешь? Говори прямо! Что ты как следак поганый вокруг да около ходишь? За пацана меня держишь? Так ведь знаешь, что я не салага парашу охранять!
— Во-первых, не заводись. Я базар фильтрую, — Вадим вспомнил одно из немногих блатных выражений, которые знал, и решил показать Кузе, что он тоже может говорить «чисто-конкретно». — Я бы без дела не приехал.
— Ну так выкладывай!
— Хорошо. То, что происходит в Москве, — крышка всем нам. Всем, кто начал новую жизнь. Крышка кооператорам, которые пусть и по-разному, кормят тебя и меня. Крышка свободе. Будет все опять по-старому. Да что я тебе объясняю, ты мужик умный…
— Я не «мужик». Знаешь, кого на зоне «мужиком» называют?
— Да я же не в том смысле. Давай дело говорить, а не к словам цепляться!
— Короче, еще раз: чего ты хочешь?
— Сегодня все,
— Чего?!? — Кузя буквально взвыл, поднимаясь с кресла. — Ты…
Материться при адвокате Кузьмичев не стал. Не солидно. А нормальных слов найти не смог.
Через час Осипов вышел из кабинета Кузьмичева «весь в мыле». Он физически чувствовал, как вспотели ладони, как промокла под мышками рубашка. Это был тяжелый и опасный разговор. В какой-то момент Кузя прямо сказал, что не ожидал от своего адвоката, пусть и бывшего, такой дешевой провокации. Оказывается, Осипов не знал, на сторону Ельцина перешел Московский областной ОМОН — злейшие Кузины враги. Единственные, с кем он не договорился. Они с оружием вышли на защиту Белого дома. Получалось, что Осипов хочет его ребят прямиком под статью о ношении оружия подвести, — и прямиком сдать ментам. Но когда Вадим поклялся, что про ОМОН ничего не знал, Володя, вроде, поверил.
Был момент, когда Кузьмичев неожиданно признался, что просто боится. Лучше отсидеться в стороне. Тут уже Вадим на него «наехал». И взял на-слабо. Кто в стране хозяин — мы или они?! Почему мы должны молча все терпеть? Не на зоне же! На Кузьмичева аргумент подействовал.
Много чего еще наговорили и не по одному кругу. Ушел Вадим со словами Кузи: «Ладно, Вадим, иди, думать буду!»
После ухода Осипова, Кузьмичев предупредил секретаря, чтобы к нему никого не пускали и по телефону ни с кем, кроме «Очкарика», не соединяли. «Очкарик» — кассир, ему всегда можно. Да он по пустякам и не беспокоит.
Слова Вадима заставили Кузю задуматься. Крепко задуматься. С одного боку — политика никогда не была зоной интересов людей, живших по ту сторону советской системы. С другого, он же много читал книг об американской мафии. Ну не дураки же они. Зачем-то они ставили своих мэров, губернаторов, прокуроров. У них — капитализм. У нас, похоже, тоже все движется в ту сторону. Может, рискнуть?
Сейчас он, Кузя, в авторитете. Того и гляди его «коронуют». Если он пойдет на взаимодействие с властью, ну, считай, Ельцин победит, — о «коронации» можно забыть. Этого «воровской закон» не допускает. А что ему важнее, — звание вора в законе или возможность где-то как-то расставлять своих людей во власти? Все-таки, скорее, второе.
«Защитник свободной России» — хорошо звучит. А если Ельцин проиграет? Если ГКЧП и вправду сможет скрутить страну обратно в бараний рог? Тогда… А что тогда? Ему тогда по-любому кранты. Подпольных цеховиков, как и в старые добрые времена, и пасти, и сажать будет ОБХСС. Ему там ловить нечего. А вот кооператоры… Да что там говорить! У него самого по люберецкому району уже семнадцать кооперативов. Пусть и на других людей, но реальный владелец-то он! Это что же получается: власть у него его бабки заберет? Не, хрен-то. В кои веки у него есть стабильный большой доход, свой бизнес, а его опять в подполье. Прятаться, голову вжатой в плечи держать?!