Лед. Чистильщик
Шрифт:
– Техников ты никуда не поведешь, – заявил Владимир Николаевич. – Ложись-ка ты на обследование лучше, дружочек.
– Зачем еще?
– Сам говорил, что и лапы у тебя ломит, и хвост отваливается. Вдруг что-то серьезное? Да и нам лишние проблемы ни к чему.
– Санитаров вызвать? – поднимаясь на ноги, спросил Виталий.
– Ну? – уточнил у меня куратор. – Идешь или охрану вызвать?
– Ну вы вообще!
– Ничего, ничего, – распахнул Шептало дверь. – Отдохнешь под капельницей, остынешь. Нам ведь не надо,
– Так…
В медкабинете мне обрадовались буквально как родному. Не слушая возражений, велели скидывать грязную одежду, уложили на койку, взяли на анализ кровь. И только потом запустили Виталия, который разложил на тумбочке карту района и склонился над ней с карандашом:
– Говори, где камеры ставить.
Я включил сканер и, сверяясь с ним, объяснил расположение входов в сверток. Потом быстренько набросал точные координаты обнаруженных за сегодняшний день аномалий и спросил:
– Одежду мою куда уволокли?
– В прачечную сдадим. Попахивает от нее, знаешь ли.
– И как я домой поеду? Мне ночевать теперь здесь, что ли?
– Сейчас привезут что-нибудь на замену, – успокоил меня Виталий и убрал сканер к себе сумку. – Сам в энергетический отнесу.
– Хорошо. – И я вернулся на койку.
– Что значит – хорошо? – возмутился парень. – Снаряжение сдавай!
Я вытащил убранный под кровать рюкзак и достал из него увесистый подсумок с патронами, упаковку алхимических сигнальных огней и запаянные склянки с черным порошком.
– «Небесное исцеление» и обезболивающее в карманах штормовки было.
– Знаю, – кивнул Виталий. – Уже в холодильник убрали.
– Амулет от сглаза оставлю?
– Не положено. – Водитель забрал у меня изукрашенный колдовскими символами медный кругляш, раскрыл патронташ и возмутился: – Эй, здесь двух штук не хватает!
– Ну правильно – они в обрезе…
– А обрез где?
– Обрез? – переспросил я.
– Да, обрез. Где дробовик?
– Потерял, – неожиданно даже для себя самого на чистом инстинкте соврал я. – Когда от колдунов убегал, в подвале выронил. Только достал его и сразу в какую-то кучу мусора врезался. Да ты сам видел…
Понимаю – неправильно поступаю, но где правильно и где обрез? И вообще, правильно было бы зачистку в свертке устроить, а не с камерами наружного наблюдения время терять. Так что моя совесть чиста. Да и обрез – вещь, с какой стороны ни посмотри, в хозяйстве полезная. Спокойней с ним как-то, слишком уж непривычно без оружия по городу ходить…
– Ты серьезно? – захлопал глазами водитель. – Серьезно – потерял?
– Нет, шутки шучу. – И я продемонстрировал парню пустой рюкзак.
Тот глянул внутрь и предупредил:
– Объяснительную писать придется.
– Напишу. – Объяснительную по поводу утери неучтенного оружия? Да легко!
Виталий с хмурым
Но толком порадоваться собственной оборотистости не получилось – дверь приоткрылась, и медсестра осторожно вкатила в палату штатив капельницы с пузатой бутылью физраствора.
– Чего это? – насторожился я.
– Анализы показали повышенные остаточные следы магии в крови.
– После двух таблеток экомага? Ерунда какая-то…
– Отказываетесь от лечения?
– Нет, ставьте.
Медсестра перетянула эластичным жгутом мое плечо, подождала, пока я поработаю кулаком, и воткнула в вену иглу. Отрегулировала колесико и предупредила:
– Как закончится, зови.
Я устроился поудобней, закрыл глаза и провалился в беспокойный сон. Долго дремал или нет, не знаю, а разбудило деликатное покашливание.
– Вам передали, – указал на пакет с чистой одеждой господин Прокофьев и грузно уселся на стул для посетителей, – и я воспользовался возможностью побеседовать, раз уж у вас ко мне зайти никак не получается.
– Собирался, честно, – улыбнулся я, мысленно проклиная Виталия, – но вот со здоровьем проблемы обнаружились…
– Понимаю, понимаю, – покивал головой заместитель директора по режиму. – Что-то серьезное?
– Говорят, давление из-за акклиматизации скачет. Из Сочи выдернули, вот и мучаюсь теперь. Шел, шел – раз и в луже. Ужас.
– Давление – это серьезно, – вздохнул толстяк. – Вам бы отдохнуть, сил набраться.
– И не говорите, – согласился я, желая поскорее отвязаться от толстяка. – Надо работать, а здоровье-то уже не то…
– Кстати, о работе, – перешел Прокофьев к делу, – надо бы формы заполнить…
– Оставляйте, заполню. Вот в глазах рябить перестанет, и сразу заполню.
– Так, может, ко мне зайдете, если себя лучше чувствуете?
– Непременно. Только полежу немного…
Прокофьев задумчиво кивнул, пожелал мне скорейшего выздоровления и отправился восвояси. Я беззвучно выдохнул ему вслед нехорошее слово, на всякий случай выждал пару минут и позвал медсестру. А когда та выдернула иглу, зажал в сгибе локтя смоченную спиртом ватку и уселся на кровати.
За окном – хмарь. С неба каплет мелкий дождик. Вечереет.
Вот и очередной рабочий день к концу подошел. Можно до дома валить. Можно, но как-то совсем неохота…
Я взял стоявшую на тумбочке бутылочку, хлебнул минералки и начал разбирать принесенную одежду. В пакете оказались черная футболка без рукавов, толстовка с крылатым черепом на спине и штаны невзрачной зеленовато-серой расцветки – карго или просто рабочие, – просторные, со множеством карманов. Похоже, что под руку попалось, то и притащили.