Лёд
Шрифт:
Скалли подошла ближе.
— Но если это правда, — вкрадчиво произнесла она, — то почему ты не позволил нам себя осмотреть?
Молдер наклонился так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Скалли.
— Да я бы с удовольствием, — прошипел он, — но ты мне приставила пистолет ко лбу. А этим двум я не верю! Я верил — тебе.
«Де-ерьмо-о! — подумала Скалли. — И надо же было так облажаться».
— Хорошо, — решительно прошептала она, — но сейчас-то их здесь нет.
Молдер еще раз тяжело поглядел Скалли в глаза, повернулся и нагнул голову. Скалли
Молдер стоял каменным изваянием. Он был готов ко всему. В том числе к самому худшему. Услышав за спиной шумный судорожный выдох, он резко обернулся. Скалли стояла, склонив голову к плечу, и совершенно по-девчоночьи улыбалась — радостно и немного глупо. Она повернулась к выходу, но Молдер резко схватил ее за плечо. Скалли ахнула, попыталась вырваться, но Молдер удержал ее.
Оттянув воротник ковбойки, он быстро осмотрел шею, плечи и верхнюю часть спины.
— Чисто, — услышала Скалли его голос и поняла, что напарник тихо усмехается. Раньше это ее раздражало, но потом она поняла, что Молдер усмехается всегда, когда чем-то очень доволен.
— Иди, — сказал Молдер, слегка хлопнув Дэйну по плечу, — обнародуй свой вердикт.
Переговоры спецагентов затягивались, и мне становилось все грустнее и грустнее. Надежд на мирное разрешение ситуации не оставалось. Или — почти не оставалось.
Нэнси положила на стерильную салфетку пинцет и со стуком поставила рядом банку с медленно изгибающимся червем. Брезгливо отерла пальцы о подол рубашки.
— Последний червь, — сказала она и с каким-то странным вниманием поглядела на меня. Подошла ближе. — Она не даст нам ввести его Молдеру.
— Ее придется тогда убедить, — ответил я. — Это надо сделать, ведь он заражен.
Дверь кладовой отъехала в сторону, и на пороге появилась Скалли. Молдер маячил у нее за спиной. По их лицам я понял, что Нэнси права: придется принимать крайние меры.
— Я только что осмотрела его, — напряженно проговорила Скалли. — Он здоров.
Я шагнул вперед. Мне одновременно хотелось поверить им — и расхохотаться в лицо. Им невозможно было верить.
Молдер вышел из кладовой.
— Она — тоже здорова, — хрипло сказал он.
— А значит — заражен кто-то из вас, — подхватила Скалли.
Я изначально был против переговоров федералов с глазу на глаз — напарники всегда договорятся. А что останется нам?
— Ладно, — согласился я, сделав вид, что пошел на попятную, — давайте пройдем в центральный отсек. Я хотел бы осмотреть Молдера сам. Потом он сможет осмотреть нас обоих. Пойдете вперед?
Я переглянулся с Нэнси точно так же, как они переглянулись между собой. Но я уступил дорогу, Нэнси тоже посторонилась. И Молдер шагнул между нами. Этого было достаточно.
Я схватил Молдера сзади за плечи и швырнул на пирамиду ящиков. Одновременно Нэнси с силой втолкнула Скалли в кладовую и задвинула дверь.
Я все еще боролся
Я оседлал федерала и сумел заломить ему и вторую руку. Скалли колотила в дверь чем-то металлическим. Она могла вырваться в любой момент. Следовало спешить.
— Червя давай, — крикнул я Нэнси. Она осторожно взяла пинцетом извивающегося паразита и приблизилась к нам. Молдер бился изо всех сил, стараясь освободиться, глухой сдавленный рев клокотал у него в горле. Он завертел головой, но Нэнси, опустившись на колени, схватила его за волосы, блокируя все попытки помешать мне.
Я уже коснулся скальпелем кожи Молдера, и тут… Кровь Христова! Я увидел, как по склоненной шее Нэнси вдоль позвоночника к основанию черепа прокатился тугой валик.
— Мать моя… — пробормотал я и впервые в жизни ударил женщину.
От моего тычка Нэнси отлетела в сторону и упала на спину. А я, отпустив Молдера, выпрямился и отшатнулся назад. Молдер медленно встал.
Нэнси затравленно озиралась, агент недоуменно смотрел то на меня, то на нее.
— Молдер, — крикнул я, — червь — в ней!
С визгливым криком Нэнси бросилась вперед и, как заправский футболист, отшвырнула Молдера плечом. И побежала в центральный отсек. Федерал с криком: «Скалли!» — бросился к дверям кладовой, открыл. Скалли выскочила из кладовой с ледорубом в руках.
— Да Сильва заражена! — крикнул Молдер, и агенты бросились в погоню. Я присел на корточки, подобрал пинцет и скальпель. Странно, как во всей этой суматохе и беготне никто не растоптал червя. Трясущимися от напряжения руками я с третьей попытки поймал извивающуюся тварь и с опаской пошел следом за агентами.
Из центрального отсека несся грохот и звон роняемых и разбиваемых приборов, потом прозвучал визгливый крик Нэнси. И дважды — характерный шум падения.
Когда я вошел в отсек, то увидел, что Молдер наваливается на Нэнси, а Скалли вырывает у нее из рук большой черный пистолет — тот самый, из которого застрелился Рихтер. «Боже мой, — пронеслось у меня в голове, — да мы — то бишь я — полные кретины. Заставили Скалли разрядить оружие, но абсолютно забыли о двух пистолетах, упакованных вместе с вещественными доказательствами!»
— Ходж! — закричала Скалли, увидев меня на пороге отсека, — быстрее! — Она с трудом удерживала руки Да Сильвы. — Молдер, этот червь последний, больше живых нет! — и напустилась на меня: — Чего ты ждешь!
Я осторожно опустился на колени и рассек кожу на шее Нэнси. Мне было не по себе. Странное смещение акцентов вышибло меня из колеи. Червь уже потянулся к ране, но я в нерешительности приостановил руку.
— Ну же! — крикнула Скалли.
И я разжал пинцет. Червь легко скользнул в разрез.