Лёд
Шрифт:
Ванная комната была старой и маленькой, а крошечное окошко было покрыто слоями грязи, блокирующими большую часть света. Тонкая занавеска для душа была отодвинута в сторону. Туалет находился в футе от Мэнди и там же стояла раковина. Лед включил единственную в комнате лампочку.
Она подняла голову и выдержала его пристальный взгляд.
— Я не сбегу.
Он попятился, прислонился к двери и скрестил руки на груди. Было ясно, что Лед не собирался никуда уходить.
Мэнди открыла рот, но быстро закрыла.
— Ты собираешься наблюдать за
— Я не выпущу тебя из виду до тех пор, пока мы вновь не доберемся до оков.
Она повернула голову, посмотрев в грязное зеркало. Для Мэнди стало шоком то, как она выглядела. Миф о том, что у вампиров не было отражения, был полной фигней. Хотя сейчас она жалела о том, что это было неправдой. На ее щеке красовался желто-фиолетовый синяк. Ее волосы были короче, чем в человеческой жизни, и без какой-либо краски. Возиться с внешностью было пустой тратой времени. Ее коллеги точно не ценили привлекательность. Урок был усвоен.
— Время уходит. Прими душ. Скоро придет Тинни, чтобы начать охоту.
Мэнди вздохнула и повернулась лицом к душу. Занавеска была почти прозрачной. По крайней мере, у Льда будет хороший обзор. Она повернулась к нему спиной, включила воду и стянула через голову рубашку.
Лед резко вдохнул.
Она улыбнулась, но не оглянулась.
— Не притворяйся удивленным тому факту, что я решила снять одежду. Разве не так поступают, когда планируют принять душ?
Он не ответил.
Она сбросила лифчик. Кобура с пистолетом все еще была на ней, но без оружия. Ножны тоже оказались пусты. Мэнди отстегнула и то, и другое и расстегнула брюки.
— Просто я удивлен, что ты не споришь, требуя уединения.
Мэнди стянула брюки вместе с нижним бельем, открывая ему великолепный вид на свою голую задницу и даже больше. Ей казалось, что его взгляд был прикован только к ней.
— Совет давным-давно лишил меня скромности. И всему я научилась в сражениях, Айс, — она сделала паузу. — Прости. Лед. Спасибо, что пустил меня в душ.
Она направилась к душу, но ахнула, когда Лед внезапно схватил ее за руку. Мэнди оглянулась и их взгляды встретились. Он выглядел разъяренным.
— Что, черт возьми, это значит? Ты же говорила, что Совет вызволил тебя из сексуального гарема какого-то мудака.
— Если во время драки на тебе рвут рубашку, а ты вместо того, чтобы продолжать бой, начинаешь прикрывать обнаженную грудь, то это равноценно смерти. Если я хоть на минуту замешкаю, то потеряю голову. Иногда они заставляли нас драться голыми, чтобы убедиться, что мы равнодушны к наготе.
— Кто-нибудь из них принуждал вас к чему-либо сексуальному?
«Вежливый способ выразить свои мысли».
— Нет. Совет не злоупотребляет полномочиями и не принуждает нас к сексу. Мы лишь инструменты, которые используют для убийства, не более того. На самом деле, у них есть правила, и самое главное гласит — никогда не связывайся с убийцей. Эмоциональные привязанности запрещены.
— Значит, у тебя нет мужчины, с которым ты
— Отношения тоже запрещены. Мы — собственность Совета. Забота о ком-то другом считается слабостью. Мы с Оливией скрывали нашу дружбу. Поскольку мы всегда возвращаемся целыми, они думают, что мы хорошо работаем в команде и терпим друг друга. С другими убийцами я не лажу.
— Объясни.
Она замешкала, но все же надумала один пример:
— Мой первый тренер вдруг решил, что должен научить меня искусству соблазнения. Только меня это не интересовало. Тогда он не дал мне подкрепления во время зачистки гнезда, а затем еще и снял только один номер в отеле, предполагая, что мы будем спать в одной кровати. Я выбрала пол, лишь бы не прикасаться к нему. Когда этот мудак лег спать, я за все поквиталась. Ты сразу узнаешь идиота, если когда-нибудь столкнешься с вампиром без кончика мизинца. Мы не умеем отращивать отрезанные части тела. У некоторых не хватает пальцев на ногах. В общем, я приобрела репутацию человека, который избегает сексуальных домогательств на работе.
Выражение его лица не изменилось.
Ей было интересно, что он думал о ее выходке, но Мэнди не стала спрашивать. Она не была таким уж ужасным человеком.
— Нам не разрешается серьезно ранить другого убийцу или уродовать лицо, так как во время миссий мы часто сливаемся с толпой людей. А если бы я отрезала целый палец, что привело бы к уменьшению эффективности в работе убийцы, то меня убили бы в качестве наказания. Но кончик мизинца? — она пожала плечами. — Никто бы этого не заметил. Совету было все равно.
Его хватка на ней ослабла.
— Прими душ.
Она встала под горячую воду и задернула занавеску. Так приятно. Водонагреватель стал для Мэнди приятной неожиданностью. А еще здесь были все необходимые принадлежности. Она быстро вымыла волосы и тело. Аромат сандалового дерева наполнил ее легкие, сменив вонь мертвого вампира. Теперь от нее будет пахнуть Льдом.
Осознание того, что перед смертью она будет благоухать, немного утешало. В Мэнди вновь вспыхнула жажда крови, но она быстро подавила приступ. Ей нужна была кровь, но Лед не хотел ее кормить. Оборотни, как правило, ненавидели вампиров за их потребность пить кровь. Конечно, она не собиралась указывать на то, что ее еда хотя бы сохраняла жизнь. В отличие от оборотней, которые, как правило, ели много мяса.
Как только она выключила воду, Лед развернул полотенце.
— Спасибо, — она обернула его вокруг талии и вылезла из душа. — Есть еще одно для волос?
Он открыл встроенный в стену шкаф и достал второе полотенце.
— Повернись.
Мэнди напряглась, но подчинилась. Может, он будет добр и убьет ее без предупреждения. Именно так она любила устранять свои цели. Они не замечали приближающегося лезвия, пока оно не проходило половину горла.
Он подошел ближе, остановившись всего в нескольких дюймах, и начал вытирать ее волосы. Довольно интимное действие. Будто он заботился о ней.