Леди Босс
Шрифт:
– Давай я тебе перезвоню, – предложила Абигейль, которой не терпелось закончить разговор. – Я свяжусь с Микки, может, он что-то знает.
– Ладно, – резко ответила Примроз.
Абигейль положила трубку. Проще всего позвонить деду. К сожалению, у нее не хватало смелости. Эйб, этот древний старикан, обязательно скажет что-нибудь грубое и оскорбительное вроде: «Отвяжись, девонька, не твоего ума это дело, черт побери».
Она еще раз позвонила Микки и снова попала на новую секретаршу.
– Он вернулся? – нетерпеливо спросила Абигейль.
– Еще
– Вы уверены, что не знаете, где он? Мне он срочно нужен.
«Нет, просто невозможно устоять», – подумала Лаки.
– Ну… есть тут один номер. Вы можете попытаться позвонить туда.
– Давайте его мне, – приказала Абигейль сурово.
– Одну минутку, пожалуйста.
Лаки влетела в кабинет Микки, нашла его личную записную книжку и посмотрела, есть ли там телефон Уорнер.
«Ты самая настоящая сука, Сантанджело.
Ну и что? Ублюдок обозвал меня тупой коровой. Вот ему и наказание».
Она вернулась к телефону и продиктовала Абигейль номер Франклин.
Абигейль позвонила, думая, что попадет в офис.
– Мистер Столли здесь? – спросила она надменно, когда ей ответил женский голос.
– А кто это? – поинтересовалась Уорнер.
– Его жена.
– И вы звоните мне? – удивилась Уорнер.
– Простите? – не поняла Абигейль.
– Это вы мне звоните?
День у Абигейль выдался крайне запутанный.
– Нет, я звоню не вам, – ответила она сердито. – Чья вы секретарша?
– Я ничья секретарша. Я – Уорнер Франклин. – Она так произнесла свое имя, как будто Абигейль просто обязана его знать.
– Вы актриса? – спросила Абигейль, почуяв опасность.
– Нет, я не актриса. Я работаю в полиции.
– В полиции?
– Совершенно верно.
Абигейль ничего не понимала.
Уорнер решила, что ей нечего терять.
– Я также любовница вашего мужа, – добавила она, подумав, что самое время жене Микки узнать о ее существовании.
44
Днем в пятницу Венере Марии домой принесли на двадцать тысяч долларов акций «Ай-би-эм» на ее имя. Она приехала домой со студии рано, и ее уже ждал большой конверт. Внутри находилась карточка фирмы «Тиффани» от Мартина. Сверху золотом выгравировано его имя, а пониже он написал от руки: «Чтоб не говорила, что я не плачу, если проиграл».
Венера Мария усмехнулась. Конечно, он легко может себе это позволить, но приятно, что не забыл. Остроумный способ расплатиться, не связываясь с наличными.
Как ей отреагировать? Надо придумать что-то оригинальное. У Рона всегда идей навалом. Она позвонила ему.
Естественно, его дома не оказалось. Они с Кукленком Кеном отправились по магазинам. Вернутся часа через два.
Очевидно, Рон снова осыпает подарками своего любовника-сожителя. Вот уж кто умел тратить деньги.
Она стала
Ну, разумеется, имелись еще жены начальников, но вряд ли ей нужна в качестве близкой подруги Абигейль Столли или еще кто-нибудь в этом роде. Все, что их интересует, это устройство благотворительных вечеров, покупка одежды у ведущих модельеров и долгие обеды, во время которых они перемывают кости всем в городе.
Конечно, неплохо бы иметь хоть одну подругу, с которой можно всем поделиться. Хоть она и выросла в Бруклине, но была не похожа на других девушек. В то время как те вертелись возле кафе на углу, ходили в кино и на рок-концерты и заигрывали с парнями, она была вынуждена сразу после школы бежать домой и заниматься домашними делами, которых накапливалось невпроворот. Нелегкая это работа – обслуживать отца и четверых братьев. Иногда она сама себе казалась современной Золушкой.
И ни один из них не ценил ее труда. Они все принимали как должное.
Потом она познакомилась с Роном, парнем, живущим по соседству. «Гомиком, живущим по соседству», – подумала она, истерически хихикнув.
Они сразу поладили. Две близкие души, нашедшие друг друга в Бруклине, не где-нибудь.
Рон уговаривал ее сбежать из дома, водил на Таймс-сквер и Бродвей, где им нравилось бродить часами. Они хорошо понимали друг друга, обоих интересовал шоу-бизнес. Они точно знали, чего хотят, и были уверены, что своей цели достигнут, станут знаменитыми. В Бруклине им делать было нечего, и они решили сбежать.
Оба были готовы трудиться не покладая рук. Венера Мария рассчитывала на свое умение петь, танцевать и играть. Ей это нравилось, было главным в жизни. Она стремилась делать все блестяще, доводить до совершенства, и обычно это ей удавалось.
Рон обожал танцевать и ставить танцы. Прилежание и упорство помогли им добиться столь желаемой известности.
Отец и три брата Венеры Марии до сих пор жили в том же доме в Бруклине. Она предложила им купить дом поприличнее. Они отказались, хотя отец и сказал, что не возражал бы против новой машины, а братья попросили подкинуть им деньжат. Двое уже женились. Венера Мария догадывалась, что теперь вся работа легла на плечи жен.
Она купила отцу новый «шевроле» и каждому из братьев дала по десять тысяч долларов. Никто даже не сказал спасибо. Прелестная семейка.
А тут еще Эмилио, притащившийся за ней в Голливуд и поселившийся в ее доме. Недовольный, когда она его выпроводила. С той поры Венера Мария не слышала от него ни слова. Ничего вроде: «Спасибо, что платишь за мою квартиру. Очень мило с твоей стороны было дать мне машину».
Ладно, она богата, но она добилась этого своим трудом. Никто ничего не давал ей даром.