Леди, будьте паинькой
Шрифт:
И если честно признаться, она тоже не слишком хочет вдаваться в суть дела.
Эта мысль поразила и испугала Эмму. Она, человек, никогда не боявшийся трудностей, сейчас прячет голову в песок! Но желает ли она, чтобы ей прямо сказали, что хорошее отношение — еще не любовь? И что Кенни вовсе не принимает идиотскую церемонию всерьез, просто был расстроен и измучен, когда его втянули в эту авантюру, и теперь горько раскаивается в содеянном!
Стыдясь своей трусости, Эмма смотрела
— Хорошо, Кенни. Оставим пока этот разговор.
Кенни с облегчением улыбнулся.
— Я когда-нибудь говорил тебе, что ты — настоящее чудо?
— Нет. Только обзывал капралом в юбке.
— Одно не обязательно исключает другое.
— Ты просто шизик! Настоящий псих!
Псих! Последнее слово неожиданно пробудило в памяти вчерашнюю сцену и вопль Хью:
Псих! Знай я, что он безумен, никогда не стал бы с ним договариваться…
Даже волоски у нее на руке встали дыбом. Так вот что не давало покоя весь день! Что имел в виду Хью под договоренностью? Значит, они уже общались? Но насколько Эмме известно, Кенни и Хью впервые встретились в гостиной Тревелеров. Почему же Хью вел себя так, будто… Неужели?..
Озарение поразило ее как гром небесный. Теперь все ясно!
— Ублюдок!
— Чт…
Эмма развернулась, врезала ему сумочкой и, не помня себя от гнева, бросилась бежать. Но куда ей идти? Она даже не может забрать машину: ключи благополучно покоятся в кармане Кенни.
Ничего не замечая вокруг, она помчалась к туристическому автобусу известной фирмы «Грей лайн» и забарабанила в дверь, чтобы разбудить дремавшего за рулем водителя.
— Впустите меня!
— Эмма, ради всего святого, что…
Водитель открыл дверь и она взлетела по ступенькам.
— Немедленно закройте дверь и ни в коем случае не дайте этому человеку…
В автобусе появился Кенни.
— Видите ли, после пересадки мозга у моей жены начались проблемы с головой. Я позабочусь о ней.
— Убирайся, жалкий шпион!
— Солнышко…
Она снова бросилась на него с кулаками.
— Лжец!
— Но, Эмма…
— Слизняк поганый!
— Я не…
— Мерзавец!
Кенни недоуменно мигнул.
— Это что-то новенькое.
— И нечего умничать! Водитель, выбросите этого типа из автобуса!
Водитель, лысый коротышка лет шестидесяти на вид, побледнел. Но Эмма уже не давала себе труда сдерживаться. Ну почему она не родилась мужчиной? Высоким мускулистым гигантом?!
— Не считаешь, что нам стоило бы потолковать? — осторожно приблизился Кенни. — Что на тебя нашло?
— Теперь ты решил потолковать!
Колени Эммы вдруг подогнулись,
— Как ты мог? Как ты мог так предать меня?
Лицо Кенни окаменело.
— Я не предаю друзей.
Он не только нагло врет, но и, не задумываясь, больно ранит. Кем же он считает ее? Своим другом, и только?
— Я знаю, что ты выкинул. Мне стоило вдуматься в слова Хью раньше, но я была слишком расстроена твоим исчезновением и прочими неприятностями, чтобы сразу сообразить. Ты! Это ты был ищейкой Хью!
Кенни поперхнулся и, в свою очередь, опустился на сиденье через проход от нее. Она ждала, надеялась, что он станет отрицать, но этого не произошло.
— Кто-то должен был приглядеть за тобой, — выдал Кенни наконец.
Ей словно вспороли живот кинжалом.
— Я сама в состоянии о себе позаботиться. Мне нянек не нужно!
— А вот это вранье! — Он снова вскочил. — Конечно, я снабжал его информацией. И уж разумеется, не собирался перечислять твои покупки и сообщать, что ты целовалась со своим водителем в центре города, не говоря уж о татуировке.
— Я хотела,чтобы он узнал.
— Это лишь доказывает мою правоту.
И тут новая мысль ошеломила ее.
— Моя татуировка! Конечно, она смывается! — Эмма задрала рукав футболки и осмотрела наколку. — Ты… Господи! — Она рывком опустила рукав. — Должно быть, ты подсыпал что-то в мою «Маргариту». Я не была пьяна! Меня опоили! А татуировку нанесли краской! И никаких игл!
Кенни оперся ладонью о спинку переднего сиденья и подался к Эмме.
— Только не смей уверять меня, будто страшно расстроена, что не проведешь остаток жизни, рекламируя мое имя! Если я не услышу благодарности в течение ближайших тридцати секунд, мы серьезно поссоримся.
— Ты опоил меня, — снова прошипела Эмма.
— Это было какое-то снотворное, которое я занял у своего знакомого медика. А жена старого друга потрудилась над художественной частью.
Он вел себя так, словно кругом был прав, а эти подробности лишь оправдывали его двуличие.
— Что еще ты сотворил за моей спиной?
— Не слишком много, можешь быть уверена, иначе мы не были бы вынуждены пожениться.
Эмма оцепенела. Голос Кенни чуть смягчился:
— Твой план был безумным с самого начала, и ты это знаешь. И поскольку мне поручили нянчиться с тобой, я чувствовал за тебя ответственность. Все, чего я добивался, — чтобы ты не потеряла дом и работу.
— Но ничего не вышло, верно? — выдавила Эмма.
— Но не я же впивался в губы Тори французским поцелуем на глазах у половины города!