Леди для первых рыцарей
Шрифт:
— Леди Марион, вы ответите на вопрос? — вежливо поинтересовался Блейк. — Что вы тут делаете?
— Есть захотелось? — жалко спросила я, готовая ко всему: и к темнице, и к тому, что убивать начнут.
— Впервые мой кабинет принимают за кухню, — улыбнулся Глен, опираясь о косяк, от чего рубашка на нем распахнулась еще сильнее, заставив меня всерьез заинтересоваться стеной справа.
— Булочками пахло, — вздохнула я. Несмотря на страх, есть хотелось все сильнее, и мой желудок самым постыдным образом издал абсолютно неприличный в любом приличном обществе звук.
— Думаю,
— Вполне! — радостно выбралась я из объятий Блейка. Не потому что не нравилось, скорее, наоборот. А ведь я должна была ощущать угрозу — у меня не была ни одного основания после этого разговора считать Блейка другом. С предполагаемыми шпионами не дружат, но, к счастью, хорошо кормят. Мне предложили присесть на диванчик, около него как раз и находился стол с едой. Блейк сел рядом со мной и жестом предложил попробовать фрукты и более существенное — мясо, сыр, маленькие бутерброды с чем-то непонятным. Я не стала упрямиться и послушно взяла, хотя куда больше закусок, меня интересовала обстановка.
А кабинет у Глена был на удивление строгим: ничего лишнего, вычурного или яркого. Зато диван весьма удобный, а еда вкусная. Есть я хотела, но вот под внимательным взглядом двух мужчин, точнее, мужей, еда уже не казалась такой аппетитной. Они с таким нетерпением ждали, когда я закончу, чтобы задать мне вопросы, что я еле сдерживала смешок. А еще я не хотела отвечать на их вопросы, поэтому упрямо продолжала поглощать и мясо, и сыр, и даже от вина чуть-чуть попробовала. Когда уже дальше тянуть стало невозможно, я вытерла руки о любезно предоставленную салфетку и откинулась на спинку дивана. Глен словно этого и ждал.
— Леди Марион, о чем мы с Блейком говорили, вы слышали? — спросил Глен, пересаживаясь ко мне с одного бока. С учетом того, что со второго сидел Блейк, то сразу стало тесновато.
— Частично, — напряженно ответила я.
— Частично, значит. И, как вы думаете, что мы теперь собираемся делать? — вкрадчиво спросил меня Глен. Он так интересовался, что же я успела услышать, или проверял на честность? Но вместо серьезного разговора про шпионаж, я неуверенно спросила:
— С-соблазнять?
Глен смеялся так, что ему пришлось вытирать выступившие слезы, я краснела, а Блейк был абсолютно невозмутим.
— И что вы по этому поводу думаете, леди Марион? — уточнил Глен, после того, как отсмеялся.
— Думаю, не надо? — робко спросила я.
— Почему не надо соблазнять? — ехидно улыбнулся Глен.
— Мне кажется, что это не очень хорошая идея, — честно ответила я.
— Почему? — теперь спрашивал уже Блейк.
— Вдруг я не соблазнюсь, а вам потом плохо будет, — вздохнула я, а потом постаралась объяснить: — Как лекарь я иногда встречалась с последствиями таких отказов, понимаете?
Нет, Блейк с Гленом точно не понимали: смотрели удивленно, почти что таращились.
— Подобный отказ мужчине очень сложно воспринять...
— Ты говоришь о насилии? — нахмурился Глен. Не нужно
— О боже, не конечно! — тут же развеяла я опасения. — Я о том, что после отказа, у мужчины начинаются определенного рода проблемы и он падает... духом.
— А с упавшим духом он больше не может соблазнять женщин, верно? — спросил Глен, особо выделяя слово «дух». И сколь бы мало я не знала об отношениях, но как лекарь прекрасно поняла, какой орган Глен назвал «духом».
— Мужское бессилие очень часто идет из-за проблем с разумом. Не заболеваний, а именно вот таких... специфических моментов. Теряется уверенность, падает правильное оценивание себя, что приводит к негативным последствиям в виде мужского бессилия. Это еще писал наш духовный лекарь Этохи, у него целое издание из четырех томов на тему возникающих проблем разума из-за... — я замолчала, поняв, что сильно увлеклась. — Несмотря ни на что, вы теперь мои... мужья, я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы со здоровьем.
Какие-то у них лица застывшие. Даже не удивление, а что-то непонятное.
— Вы не думайте, если что, это лечится, так что не расстраивайтесь! Есть специальные настои, а если их еще и магией подзарядить...
С мысли меня сбил смех Глена, но куда больше меня удивило то, что даже губы Блейка искривились в улыбке.
— Леди Марион, Вы стоите того, чтобы рискнуть свои здоровьем, — сказал Глен, а потом поцеловал меня в оголенное плечо: легко, быстро, едва ощутимо.
Я повернулась в его сторону и испуганно ойкнула: Блейк, спокойный и не склонный к шуткам Блейк, который не позволил себе ничего лишнего, пока мы были в пути наедине, прикусил кожу на моей шее, чтобы тут же зализать легкий укус.
— А-а... а-а-а...
Что-то вразумительного сказать не получалось. И даже не сбежать: сидят с двух сторон. Что мне говорить? Что делать? Боже, зачем они так поступили? Это что, тоже соблазнение?
— Леди Марион, вы в порядке? — поинтересовался Блейк, а в его глазах я заметила блеснувшее удовлетворение.
— Нет. Нам, наверное, нужна еда, — сказала я в итоге. Мне бы помолчать, пока все мысли разбежались, а я не могла собрать их в место.
— Вы не наелись?
— Не я. Вы. Вы же меня зачем укусили, — глупо хихикнула я. — Я и подумала, что это... о боже, это глупо звучит, да? Я не очень умею шутить.
— Не расстраивайтесь, леди Марион, в искусстве плохих шуток Блейка вы точно не переплюнете.
Я улыбнулась на замечание Глена, чувствуя, как спокойствие по каплям вливается в меня обратно. Немало этому способствовал Блейк, который переместился с дивана в кресло напротив. Глену же словно нравилось меня смущать. А, может, и не словно?
— Глен не врет. В одном королевстве, где я был дипломатом, король лично издал указ о том, что мне запрещено шутить, — сказал Блейк, пожимая плечами. — Юмор я прекрасно понимаю, но вот шутки у меня странные.