Леди Дождя
Шрифт:
– А по-твоему обращаться по-взрослому, это как?
– с любопытством спросил препод. Я задумалась.
– Не указывать, что мне делать.
– Ну уж извини, мне приходится тебя подталкивать, а то ты что-то немного тормозишь сегодня, - опять эти весёлые огоньки в его глазах. Издевается, собака!
– И я ещё даже не начинал тебе указывать. А попросить вымыть руки это элементарная забота, чтобы ты не тащила себе в рот не понятно что. Вот наешься болезнетворных бактерий, буду потом апельсины в больницу тебе таскать.
– А я апельсины не люблю, - и что я мелю? И правда, ребёнок.
–
– Ну да, а если я люблю, скажем...- договорить мне не дал звонок в дверь. Дмитрий сразу поднапрягся.
– Подожди здесь, пожалуйста, - твёрдо произнёс он. Я кивнула и затихла, посадив на колени первого попавшегося котёнка. Я слышала, как Дмитрий прошёл к входной двери, затем послышался тяжёлый, очень тяжёлый вздох. Он открыл дверь. Молчание. Я так и напряглась. Кто бы это мог быть?
– Здравствуй, - голос у парня изменился до неузнаваемости. Сухой и безжизненный. У меня даже мороз по коже прошёл. Я так и замерла, едва успевая дышать.
– Зачем ты опять звонил ей?
– крик был резким и громким, он расколол звенящую тишину вокруг. Крик полный ярости, женский.
– Потому что хотел услышать её голос и узнать, как она.
– Из-за тебя ей стало хуже, - уже спокойно, этот тон был даже хуже, чем крик, он резал словно тупой нож.
– Хотя, что это я говорю? Это ведь из-за тебя всё и случилось.
– Что с ней? Совсем плохо? Курс лечения продолжается? Ну, скажи, не молчи!
– отчаянье в голосе Дмитрия поразило меня до глубины души. Я крепко сжала столешницу, стараясь не поддаваться странному чувству и не кинуться к нему, к тому, голос у которого сейчас напоминал предсмертный крик раненного зверя.
– Тебя. Это. Не. Касается.
– прошипела женщина.
– Я лишь пришла затем, чтобы сказать: Не звони ей. Не тревожь её ещё больше. Что ты хочешь этим доказать? После случившегося никто не поверит в то, что ты действительно её любишь. Что всё осознал и что признал её своей сестрой, - я тихо охнула.
– Отстань от неё. Неужели ты не понимаешь, что только делаешь ей хуже своим скрёбанным чувством вины, пусть сожрёт оно тебя полностью! Никогда!!! Никогда не звони ей и не ищи с ней встречи!
– Она сама ждёт меня. А я хочу увидеть её.
– Ха! Она не знает, чего хочет! По неопытности простила тебя и не понимает всего того, что понимаем мы!
– Я знаю, что виноват и...
– И на этом достаточно. Знает он. Мне плевать на твои чувства. Но не тереби душу Ире. Она и так из-за тебя натерпелась, дальше ещё хуже - ты сам прекрасно знаешь. Отстань от неё. Это последнее предупреждение. Если я узнаю, что ты связывался с ней снова, я найду на тебя управу. Ты поплатишься. Ты получишь то, что заслужил!
- Я...
– Всё, - дверь с силой захлопнулась. Я сидела всё так же тихо. Затем раздался громкий хлопок. В ужасе я побежала к выходу. У самой двери Дмитрий стоял на коленях, закрыв лицо руками.
– Дим?
– тихо прошептала я. Он не отреагировал, лишь начал мотать головой из стороны в стороны.
– Дима!
– я дотронулась до его
– Я так виноват перед тобой, так виноват, сестрёнка, - бормотал едва слышно он.
– Димочка, встань с колен, ты меня пугаешь, - взмолилась я, глаза у меня, наверное, стали просто огромными. Я опустилась на колени напротив парня и положила свои руки на его ладони.
– Дима, - тихо звала я, старательно пытаясь открыть его лицо. Наконец, мне это удалось. Сколько же боли и отчаянья было в его глазах, не передать словами. Печальные карие омуты.
– Я так виноват, Тася. Так виноват, - прошептал он, низко опуская голову. Я пододвинулась чуть ближе, обхватила ладошками его лицо и приподняла. Заглянула в глаза.
– Чтобы там не случилось, я уверена, всё не так, как ты думаешь. Дима, прости себя, чтобы не случилось. Она же тебя простила. Я знаю. Самое трудно простить себя. Но ты сможешь, я знаю. Ради неё.
– утешать человека, не понимая почему он расстроен, это гиблое дело но кажется мои слова несколько помогли. Дмитрий немного расслабился, вернее ослаб, его плечи поникли, а на лицо легли тени.
– Ты просто ничего не знаешь...
– Так поделись со мной, - так же тихо прошептала я.
– Нет, - прозвучало твёрдо, но он всё так же был подавлен.
– Эй, - я снова поймала его взгляд.
– Иди сюда, - мои ладони соскользнули с его лица, прошлись по шее и крепко обхватили плечи.
– Я с тобой. Всё будет хорошо, Дим. У тебя и у неё всё будет хорошо.
– Тася, девочка, - прошептал он мне в волосы, зарываясь в них лицом.
– У неё не будет хорошо. Никогда. А значит и у меня тоже.
– сказал он горько, но так, словно смирился с этим. А я утонула в его крепких объятьях и сама прижалась так же близко, уткнулась лицом в его шею, дышала горьковатым ароматом его одеколона и думала о том, что же могла произойти, если он так страдает? Но тут я могла только гадать и надеяться, что когда-нибудь он мне сам расскажет, что именно произошло.
Не знаю, что на меня тогда повлияло, но я совершила глупость несусветную. Мы с Дмитрием всё ещё были близко-близко прижаты друг к другу. А я запустила пальцы левой руки ему в волосы и стала медленно массировать затылок, успокаивая его. Парень чуть вздрогнул, а потом прижал меня к себе ещё сильнее. Ближе уже, наверное, было некуда. Я уже могла едва дышать, то ли от нахлынувших чувств, то ли от того, что меня сильно сдавили, а может быть из-за чего-то третьего, в чем я себе никогда не признаюсь...
Ну а пока я уткнулась носом в его шею и слушала, как постепенно успокаивается его дыхание. Слишком сильными, крепкими были эти объятья. Но мне не было стыдно, мне хотелось укрыть его от всех проблем. Видеть Дмитрия Борисыча таким разбитым было жутко странно...и шокирующе. Всегда уверенный в себе, что-то вроде мачо-мена. А сейчас...У меня произошла ассоциация с раненым тигром. Всё такой же величественный, смелый, но разбитый и с печальными-печальными глазами.
В порыве чувств я и не заметила, как губами коснулась ключицы парня. Коснулась в очевидном поцелуе. Он так и вздрогнул, а я ужасом поняла, что поцеловала Дмитрия. Не в губы конечно, но...ооо!