Леди Дождя
Шрифт:
– Задумалась об отце?
– непривычно серьёзно и осторожно поинтересовался Ник. Инга, устав огрызаться, решила быть с ним честной. Хотелось с кем-то поделиться, выплеснуть всё то, что накопилось.
– Да. И не только. У мамы, оказывается, тоже был любовник...- Инга мысленно похвалила себя. Говорить об этом ей уже удавалось более спокойно.- Это просто ужасно, когда ты узнаешь, что совсем не знаешь людей, с которыми живешь под одной крышей, когда ты совсем не знаешь своих родителей.
– Их брак зашёл в тупик, Ин. Не стоить винить их в этом.
– Они даже
– Откуда тебе знать? И не надо так на меня смотреть. Ты же ведь даже не о чём их не спрашивала? Но ты только представь, какого это - жить с нелюбимым человеком. Даже ради детей. Со временем это всё равно начнёт разрушать.
– Но таким способом, - девушка поморщилась.
– Всё равно мне не понять. Как любовь могла уйти? У них столько общего, к тому же, у них общие мы, я и Егор, мой младший брат. Как можно было так с нами поступать? Особенно с Егором?
– девушка закрыла лицо руками.
– В таком возрасте увидеть, как твоя семья разваливается...
– Да, это тяжело, но со временем могло быть только хуже, оставаясь они вместе и закрывая на измены глаза. Всё бы накопилось и в один прекрасный момент выплеснулось. Гораздо хуже видеть то, как твои родители ненавидят друг друга, а не то, как они расстаются, просто уже не любя друг друга.
В словах Ника был смысл, Инга понимала это. Но так же она понимала, что, несмотря на все доводы разума, она будет мучиться от этого. Эмоции никак не хотели поддаваться голосу рассудка. Она понимала, но не могла успокоиться.
– Ты говоришь так, будто сам в этом что-то понимаешь.
– Мне посчастливилось не испытать того, что испытала ты, но я смотрю "Простить, понять" - с абсолютно серьёзным выражением лица заявил Ник. Инга не выдержала и рассмеялась. В этом время принесли заказ.
– Я рад, что ты развеселилась. Есть мороженое с плохим настроением нельзя.
– Это ещё почему?
– опять какие-то глупости говорит, подумала Инга, но эти глупости помогают ей легче дышать. И вообще...Ник сумел найти правильные слова. Да и к чему теперь слёзы лить? Это случилось и это никак не изменить, хоть она будет плакать и нервничать по двадцать часов в сутки.
– Нельзя и всё. Не спрашивай, я это только что придумал. А нет, теперь и дальше придумал...- Ник замолк. Вздохнул.
– Просто мне нравится твоя улыбка. И когда ты в хорошем настроении.
– Спасибо, - искренне поблагодарила Инга.
– Ты не так уж и плох.
– А ты всё равно ужасна. Эй, куда ты целишься этой зубочисткой???
39
***
Остаться здесь было ну очень плохой идеей. Когда я успела сойти с ума? До поцелуя или после?
Лихорадочно размышляя, я изредка бросала взгляды на изрядно призадумавшегося Дмитрия. Интересно, что он обо мне подумал? Хотя это я здесь должна играть оскорблённую невинность. Это же он целоваться полез. Мы поцеловались. И зачем я сюда вообще явилась? Какое я имею на это право?
– Ты так ничего и не съела, - пробубнил Дмитрий. Я ничего не съела, а кто-то явно съел мой мозг, если я всё ещё сижу здесь, после того, как целовалась с вами, Дмитрий Борисович, мало того своим
– Аппетит пропал, - пробубнила я в ответ. Он сам во всём виноват. Убедившись, что Дмитрий не смотрит на меня, я принялась его внимательно изучать. Во-первых, он виноват в том, что он совершенно обычный. Он мужчина, преподаватель. А мне всегда нравились странные парни с ирокезами или проколотыми носами. А Дмитрий - это классический вариант. Во-вторых, он виноват в том, что мы вообще познакомились, в том, что он стал преподавателем. В-третьих, он виноват в том, что он хлыщ и постоянно придирался ко мне. В-четвертых, в том, что он кошатник и жутко милый, когда не язвит. Ну а в-пятых, он определённо виноват в том, что моё сердце начинает рикошетить во все стороны грудной клетки, когда я его вижу. И сейчас моё сердце прыгает туда-сюда и мне кажется, что я вот-вот умру, если не прикоснулась к нему. Я с ужасом прикрыла глаза. Куда я докатилась? Как я могу так поступать с Ингой?
– С чего интересно?
– я надеюсь, это был риторический вопрос. Всё равно отвечать не буду.
– Интересно, - ну вот, всё равно мне что-то нужно сказать, оставить последнее слово за собой.
Я больше не буду тебя целовать...Бла-бла-бла. Не надо было вообще никогда целовать. Этим ты, Борисыч, всё и испортил. Мало того, что сессия на носу, что зачётная неделя вот-вот начнётся, так ещё у меня непорядок с душевным равновесием.
– Позволь задать тебе вопрос?
– Вы только что его задали.
– Тебе понравилось?
– я испепелилась и ссыпалась на пол горсткой пепла. Меня здесь нет. Меня нет в этой комнате.
– А что зависит от моего ответа?
– не знаю, откуда во мне взялись силы говорить.
– Многое, - я встретила взгляд карих глаз.
– Так тебе понравилось?
– Что, хочешь узнать, не утратил ли ты своё умение?
– прищурилась я.
– Считай, что так. Мне всё равно. Просто ответь.
– А то было незаметно, - я покраснела, вспомнив, как постыдно мурчала и постанывала. Ужас какой! Щеки с силой запылали. Краснею, как восьмиклассница. А он ещё, идиот, нашёл, что спрашивать, а то не видно...
– Просто скажи, - какие мы злые! Ну зачем выводить меня на серьёзные эмоции, когда я пытаюсь утопить их в непосредственности? Мне проще сейчас говорить и думать о всяких глупостях, чем серьёзно поразмыслить над произошедшим.
– Понравилось, чёрт тебя дери!
– воскликнула я. Маруся, устроившаяся у меня в ногах, недовольно повела ушами.
– Что, доволен?
– Ну а я тебе нравлюсь?
– моя челюсть резким движением оказалась на полу.
– Слушай, если ты пытаешься включить меня в список своих...