Леди и байкер

Мейнард Гленна

— Ты прекрасно прожил последние тридцать восемь лет. Ты уже большой мальчик. — Она ухмыляется, поднимая ремень на плечо.

— Останься.

— Ты спрашиваешь или говоришь мне?

Я ставлю пиво и иду к ней.

— Детка, мне было бы очень приятно, если бы ты перестала так себя вести и провела эту ночь со мной. — Я сдвигаю ее бретельку с плеча. — Я никогда не умолял, Уилла Мэй, но из-за тебя готов встать на колени, если это потребуется. Ты, черт возьми, испортила меня.

— Я должна идти, — шепчет она,

но сумка падает на пол, и я обхватываю ее руками. — Что мне с тобой делать?

— Будь со мной.

— О чем ты вообще говоришь, Ист?

Черт возьми. Я поклялся, что не стану вмешиваться. Поклялся, что ее отпущу. Мое сердце игнорирует предупреждающий сигнал в голове, призывающий меня сделать именно это. Отпустить ее к чертовой матери, но я люблю Уиллу Мэй. Люблю ее так сильно, что у меня все внутри разрывается.

— Переезжай ко мне. Ты можешь переехать.

— Я не могу. Первокурсники должны жить в кампусе и второкурсники тоже, пока мне не исполнится двадцать один год, так что если у тебя нет машины времени…

— Я сниму там квартиру.

— Ист. Остановись. Я сказала, что буду приезжать по выходным.

— Ты права. Я плохо соображаю. — Трясу головой, чувствуя, что пьянею от нее. Все, о чем я могу думать, — это сделать ее своей.

— Нет, это не так, но мне нравится, что ты этого хочешь.

— Давай ляжем в постель. — Я поворачиваю ее к кровати, затем расстегиваю шорты и стягиваю их с ее ног. Следую за ней в ванную, и мы чистим зубы. После этого ложимся в постель. Я притягиваю ее к себе, закидываю на нее ногу и прижимаю ее к своей груди.

— Истон…

— Что?

— Что, если я забеременею? Что мы будем делать?

— У нас был бы ребенок. — Этой мысли должно быть достаточно, чтобы я вышвырнул ее из этой постели, но мне хочется прижать ее ближе. Мое сердце замирает. От мысли, что ее животик раздувается от моего ребенка, я становлюсь твердым, как чертов камень. Мне нужно остановить эти эмоции, но чем сильнее борюсь с ними, тем сильнее они становятся.

— Что, если я не готова?

Мое сердце подпрыгивает к горлу.

— Ты хочешь сказать, что хотела бы сделать аборт?

— Нет. Не знаю. Я просто думаю, что нам нужно знать, чего бы мы оба хотели.

— То, чего хочу я, и то, что нужно тебе, — две разные вещи, Уилла Мэй. Я бы сделал тебя своей старушкой хоть завтра, если бы ты осталась, но знаю, что тебя ждет колледж и другие планы. — Я целую ее лоб. — Поспи немного. Завтра ты должна пойти и принять противозачаточные.

В конце концов ее дыхание выравнивается. Мне требуется гораздо больше времени, чтобы уснуть. Все эти чертовы мысли проносятся у меня в голове. Мелькают разные варианты, как сделать ее моей леди. Мысли о том, чтобы она родила мне ребенка. У меня уже куплен билет в один конец в ад, и, похоже, я намерен притащить туда с собой Уиллу Мэй.

Но,

черт возьми… по крайней мере, мы будем гореть там вместе.

Я — жалкий ублюдок.

* * *

— Давно не виделись, — усмехается Никель, — вице-президент, когда сажусь напротив него. Давненько мы не сидели вдвоем. Ублюдок вечно затевает какие-то делишки и гоняется за кисками. Дейзи ставит передо мной пиво, и он шлепает ее по заднице. — Продолжай в том же духе, сладкая. — Он проводит пальцами по своим волосам, с проседью седины, и собирает их в хвост на затылке.

— Был занят. — Я отхлебнул крепкого пива.

— Да ты в жизни и дня не был занят, если только не сидел где-нибудь с женщиной. Как ее зовут?

— Не твое дело.

— Вот черт. — Он ухмыляется, разворачивая нам толстый косяк. — Серьезно, чувак. Боишься, что я уведу ее у тебя из-под носа?

— Она не потерпит твоей жалкой задницы.

— Черт. Я оскорблен. Ты выглядишь… твою мать. Я не знаю, счастливым. — Затем его голубые глаза становятся большими. — Уилла, черт побери, Мэй.

Я сужаю на него взгляд и выхватываю косяк, прежде чем он успевает его раскурить. Прикуриваю и делаю глубокую затяжку.

— А что с ней?

— Ты о ней говорил. Надо бы назвать тебя чертовым конфетчиком. — Никель снова усмехается и тянется за косяком.

— Поцелуй меня в задницу.

— Да ни за что. Она, без сомнения, волосатая. Мне не нравятся волосатые задницы и ноги.

Дейзи возвращается и ставит перед ним бургер и картошку фри.

— Тебе что-нибудь принести, Ист?

— Нет, дорогая. Спасибо, не надо.

— Держу пари, Линн готова быть связанной. — Он передает мне косяк. Я делаю еще несколько затяжек и гашу его.

— Не разговаривал с ней. Не видел ее. Устал от нее несколько лет назад.

— С тех пор, как Уилла Мэй привлекла твое внимание. Ничего постыдного в этом нет. Она симпатичная малышка. Я видел ее в городе с ее прекрасной мамой. — Он резко присвистывает. — Жаль, что я не связался с этой сучкой. Даже если она сумасшедшая. — Он кусает свой бургер.

— Алекса не настолько богата, чтобы тебя содержать.

— Да, ты прав. Я дорогой.

Я качаю головой.

— Ты жиголо.

— Твоими устами глаголет истина. В моей жизни слишком много кисок. Больше, чем нужно.

— Похоже, у тебя возникла реальная проблема. Ты выглядишь очень расстроенным из-за этого.

— Брат, эта богатая сучка — чертова наркоманка. Звонит мне часами напролет, хочет мой член. Я старею. Я чертовски устал.

— Точно. — Я беру у него несколько картошек фри, и он шлепает меня по руке.

— Возьми себе еду, ублюдок. Дейзи, принеси этому человеку тарелку. Она кивает и идет на кухню.

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы рискнуть и начать серьезные отношения с какой-нибудь из этих женщин?