Леди и лорд
Шрифт:
— Джордж Болдуин? — перебил ее Джонни тоном ревнивого мужа, требующего отчета у жены.
— Это мой сосед. Он добрый и очень милый.
— Милый? — зловещим голосом переспросил Джонни.
— Ты что, ревнуешь? — спросила Элизабет и, прежде, чем Джонни успел ответить или даже задуматься над тем, насколько нелепо это выглядит, добавила: — Как интересно! Но он всего лишь приятный человек. Я воспринимаю его как духовника, которому я доверяю.
— Так он священник?
— В общем-то,
— Так кто же он?
— Он — не ты, мой милый, — ответила Элизабет все с той же прямотой, которая не переставала восхищать Джонни. — Таких мужчин, как ты, я вообще не встречала никогда в жизни. Я, конечно, не должна говорить тебе этого, чтобы ты не зазнался, но я жажду одного только тебя, и даже мои бравые охранники не привлекают меня. Поэтому, сколько бы я ни думала о том, чтобы уложить их к себе в постель… Точнее, кого-нибудь из них, — быстро поправилась Элизабет, — я так и не стала этого делать.
Внезапно Джонни почувствовал, что безыскусная простота этой женщины действует на него странным образом. Она восхищала и… возбуждала его.
— Вот я и думаю, — продолжала Элизабет, — уж коли ты отправился в такую даль… — длинные густые ресницы прикрыли бездонную глубину ее изумрудных глаз, — чтобы… составить мне компанию… Могу ли я рассчитывать на то, что твой интерес ко мне возродился? — Она говорила, а рука ее тем временем путешествовала по самым заповедным местам его тела.
— Жадная девчонка, — усмехнулся Джонни.
— А чего ты ожидал? После такого долгого воздержания… — проговорила она глухим от желания голосом.
Джонни, не привыкшему противостоять своим прихотям, мысль о воздержании даже ни разу не приходила в голову, однако он не мог ошибаться относительно интонаций, которые различил в голосе Элизабет. Она снова хотела его.
— Может быть, на сей раз мы подойдем к этому не столь быстро? — с обвораживающей улыбкой предложил он ей.
— В моем распоряжении — целый день, — страстным шепотом ответила она, прижимаясь к нему.
Это движение, а также мысль о том, что он может провести с Элизабет Грэм целый день, возбудили Джонни, и, Улыбнувшись хищной улыбкой, он проговорил:
— В таком случае я настраиваюсь на более утонченные игры. Они предполагают наличие меньшего количества одежды и более тесный контакт.
— М-м-м, мне нравится эта идея.
— А мне нравится — с тобой.
— Хорошо. Но не слишком ли я оскорбляю твою тонкую чувствительную душу?
Джонни улыбнулся и потряс головой.
— Значит, сейчас я могу атаковать тебя безнаказанно?
Элизабет наслаждалась всем этим, словно ребенок, забавляющийся новой игрой.
— Ты можешь атаковать меня безнаказанно всегда, — небрежно проговорил Джонни.
«Всегда». Элизабет понравилось звучание этого слова, хотя она прекрасно знала, что если от печально знаменитого лэйрда Равенсби и можно чего-то ожидать, то уж никак не постоянства.
Их тела уже слились и теперь ритмично двигались, то сближаясь, то отдаляясь друг от друга. Элизабет захотела переменить позу, однако твердая рука Джонни удержала ее в прежнем положении.
— Ты, видимо, не поняла. На сей раз будет по-моему, а не по-твоему, — чуть задыхаясь, прошептал он.
— А я люблю, чтобы было по-моему. — Продолжая наслаждаться новой игрой, Элизабет говорила шутливым тоном, глядя на Джонни с кокетливой улыбкой.
— Нет, — мягко, но решительно ответил он. Он улыбался, но выражение его лица непреклонно показывало, кто здесь хозяин. — В другом случае я бы еще мог пойти тебе навстречу, но теперь, когда я собираюсь заниматься с тобой любовью целый день… Исключено.
— А я тогда надуюсь, — игриво предупредила его Элизабет.
— Это тебе не поможет, — усмехнулся в ответ Джонни.
— Какой ты жестокий! — с наигранной обидой упрекнула его Элизабет.
— Нет, — возразил он. — Просто я собираюсь продемонстрировать тебе новую разновидность доброты. А теперь отпусти меня, и я обещаю: твое послушание будет вознаграждено.
Элизабет расслабилась, хотя теперь она начинала ощущать настоящую обиду. Джонни вышел из нее и стоял на коленях. Он все еще был одет, и только штаны его были расстегнуты.
— Рассматривай это в качестве небольшого урока послушания, — проговорил он.
Пальцы Элизабет сжались в кулак, и она метнулась вперед, но Джонни молниеносно увернулся. «Несомненно, у него в этом большая практика», — решила она.
— Я бы с удовольствием заживо содрала с тебя кожу, — прошипела она, сжимая кулачки и гневно сверкая своими изумрудными глазами.
Откатившись по свежей ароматной траве на безопасное расстояние, Джонни с любопытством глядел на Элизабет.
— Но тогда я был бы для тебя бесполезен.
— Ненавижу, когда мужчины командуют мною. — Так уж сложилось, что все мужчины, с которыми Элизабет сталкивалась на протяжении своей жизни, оказывались мерзавцами, и теперь воспоминание о них заставляло ее кипеть еще сильнее.
Несколько секунд Джонни смотрел ей в глаза, а когда снова заговорил, в его голосе уже не было и следа насмешливости:
— Я ведь только шутил.
Бросив на него подозрительный взгляд, Элизабет предупредила:
— Я никогда не буду повиноваться — ни тебе, ни любому другому мужчине.