Леди и разбойник

Картленд Барбара

Хаос и темнота – ибо света тут от немногочисленных тусклых факелов было немного – делали это место похожим на один из кругов ада. Тея бессознательно рванулась к сэру Филиппу, словно ища защиты у того самого человека, который обрек ее на эти муки. Сэр Филипп отрывисто и резко – тем более отрывисто и резко, что он стыдился самого себя, – приказал, чтобы надзиратели отвели их в другую часть тюрьмы, где богатые заключенные могли за деньги получить относительно приемлемые условия содержания.

Однако даже лучшие из камер и отдаленно не напоминали

те комнаты, к которым привыкла Тея. Надзирательница, которая отперла им дверь, показала гостиную, выходившую окнами на улицу, и смежную с ней спальню, заявив, что она «даже для королевы годится». После тех ужасов, которые Тея уже видела, она склонна была с ней согласиться, но тесные комнатушки с низким потолком, крошечными окнами и грязными стенами произвели на нее гнетущее впечатление.

– Пищу можете заказывать с воли, – грубовато проговорил сэр Филипп. – А женщины из заключенных будут рады вам прислуживать за несколько шиллингов.

– Спасибо.

Это были первые слова, которые Тея произнесла с момента отъезда из дворца.

– Вам, конечно, будет разрешено завтра встретиться с вашим адвокатом, – продолжил сэр Филипп. – И, насколько я знаю, о других посещениях тоже можно договориться.

– Спасибо.

Тея слегка наклонила голову, сняла капюшон плаща, и в свете факелов ее золотые волосы мягко блеснули. Стало видно, как бледно ее испуганное личико. Почти невольно сэр Филипп шагнул к ней и бережно взял за руку.

– Не могу передать вам, – проговорил он тихо, растеряв всю свою напыщенность, – насколько я сожалею о том, что мне пришлось арестовать вас. Возможно, произошла какая-то ошибка. Более того, я в этом уверен и умоляю вас завтра же утром первым делом вызвать своего адвоката.

Гордость заставила Тею скрыть свой ужас. Она отняла руку и холодно проговорила:

– Вы выполняли свой долг, сэр Филипп. Думаю, этим все сказано.

Он невольно опустил глаза, не в силах выдержать ее взгляд, и повернулся к двери. Там его дожидалась надзирательница.

Обратившись к ней, он проговорил хрипло, словно собственный голос отказал ему:

– Позаботьтесь о заключенной и проследите, чтобы у нее было все, что она пожелает, иначе вы об этом пожалеете.

– С ее милостью все будет в порядке, – отозвалась надзирательница. – Не беспокойтесь, сэр. Мы всегда делаем все, что можно, для тех, у кого есть деньги, чтобы заплатить нам.

После этого заявления она хрипло захохотала, а сэр Филипп вполголоса чертыхнулся и быстро пошел прочь по длинному темному коридору. Надзирательница проводила его взглядом, а потом, повернувшись к Tee, резко прокаркала:

– С вас по десять шиллингов за комнату, миледи. А если хотите, чтобы сюда доставили вашу мебель, за это надо будет платить особо. Еду вам принесут, какую вы закажете. Это будет стоить два шиллинга. Если хотите, чтобы у вас убирали и вам прислуживала какая-нибудь женщина, это будет стоить пять шиллингов в день.

Тея открыла кошелек, который был у нее с собой, и дала надзирательнице две гинеи. Та отметила,

что кошелек у новой заключенной увесистый, с подобострастной улыбкой взяла деньги и попробовала каждую монету на зуб, чтобы убедиться, не фальшивые ли они.

– И что ваша милость пожелают на сегодня? Может, бутылку вина? Вы только скажите, я пошлю мальчишку через дорогу. Он все купит.

– Мне ничего не нужно, – ответила Тея.

Похоже, надзирательницу это разочаровало. Звякнули монеты, которые она опустила в карман платья.

– Я должна вас тут запереть, – объявила она, направляясь к двери. – Так что если вам что-нибудь понадобится, кричите. Рано или поздно вас кто-нибудь услышит. Если, конечно, внизу будут не слишком шуметь.

Проговорив это, она ухмыльнулась, так что стали видны отвратительные гнилые обломки зубов. А потом она ушла, и в замке повернулся ключ.

В ту ночь Тея не спала, даже не ложилась: одного взгляда на грязные одеяла и рваные простыни было достаточно, чтобы внушить ей глубокое отвращение. Она сидела на стуле, не решаясь даже прислониться к прямой деревянной спинке. Теперь ей было понятно, как важно в тюрьме иметь свою мебель. Грязные комнаты наверняка кишели паразитами, и это вызывало у девушки настоящий ужас. Но вряд ли она уснула бы даже на чистой и мягкой постели.

Хотя окна этих комнат выходили на улицу, вой, визг и крики несчастных доносились и сюда.

Временами Tee казалось, что подобные звуки могут издавать только дикие звери. А когда она вспоминала заключенных, которых видела в тюремном дворе, то думала, что, возможно, они действительно утратили человеческий облик.

Сидя перед нерастопленным камином, Тея постепенно начинала понимать, в каком сложном положении оказалась.

Она не представляла себе, откуда стало известно о смерти Христиана Дрисдейла, но почему-то не сомневалась, что здесь не обошлось без участия Барбары Каслмейн.

Сэр Филипп явился арестовать ее непосредственно после визита в апартаменты этой дамы. Если бы леди Гейдж заранее знала, что он собирается сделать, она не пришла бы в гости к леди Дарлингтон раньше мужа.

Утром адвокат сообщил Tee некоторые подробности выдвинутых против нее обвинений, а спустя еще несколько дней принес и более неприятные известия.

– Им удалось обнаружить тело мистера Дрисдейла, – сообщил он Tee. – Я знал, что последние два дня его могилу разыскивали, но прошлым вечером им удалось ее найти, и останки доставили в Лондон.

– А что это меняет? – спросила Тея. – Они и так знали, чего он мертв.

– Его считали мертвым, потому что какой-то человек дал показания о том, что видел, как его убили. Но это нужно было доказать. Теперь, когда тело нашли, это будет сделать нетрудно.

– Человек, который видел, как он был убит? – переспросила Тея. – Значит, показания против меня дал один из кучеров!

– Да, – подтвердил адвокат. – Сейчас он сержант королевского полка и, насколько я понимаю, станет главным свидетелем обвинения.