Леди не движется-2
Шрифт:
— Хочешь, чтобы я заказала тебе сменную одежду?
— Да. А то я не знаю, где ты обычно заказываешь. А я позабочусь о завтраке, потому что наш гостеприимный хозяин, кажется, по утрам питается исключительно энергией ссор.
С этими словами Август удалился. Грациозно, но неприлично быстро. Макс проводил его взглядом и достаточно громко сообщил:
— Похмельный понос уже завтраком называется?
Вдали прозвучал легкий щелчок — закрылась дверь уборной. Мне стало так стыдно, словно в кишечном непорядке уличили меня.
— Зато ты блевал, пока я душ принимала! Думаешь, я не слышала?
— А
— Да! — я угрожающе сверкнула глазами. — Все. Только у кого-то хватает культуры не обсуждать нечистоты, а у кого-то — нет! Даром что этот кто-то — весь из себя принц.
Макс был просто счастлив. Довел меня до вспышки злости — и радуется. Решил, что победу одержал.
— Ладно, кто-то обещал мне танцы показать. Вполне себе культурная программа. Гони сюда.
Я скрипнула зубами и нашла ролик в своих залежах на браслете. Подключилась к общей системе в номере, вывела изображение на стену, а звук — на потолочные динамики, по моим наблюдениям у потолочных всегда качество воспроизведения выше. А может, дело в акустике.
Макс с интересом следил. Увидав первые кадры, откомментировал:
— А вот и наша Джил.
— Август уверяет, что ее все зовут Лэн.
— Я же не все, — возразил Макс. — Мне-то с какой стати подлаживаться под ее вкусы? А теперь, значит, она за Маккинби взялась… Я с ним поговорю. Конечно, иногда я терпеть его не могу, но не до такой же степени, чтобы позволить спутаться с этой пираньей!
Я резко подобрела. И под древний напев «Слуги Келума» полезла в каталог, где заказывала всякие необходимые детали одежды. Макс одобрительно крякал и фыркал, следя за танцем.
— От да, эт по-нашему… — бормотал он. — А нам чего, пусть все хоть в обморок попадают… Джил-то, Джил! От ведь сука хищная… Знаешь, когда ты на Эвересте расспрашивала, я сначала решил, что тебя ревность заела. Да я ничего такого в виду не имею, просто Маккинби — твоя собственность, ни с кем ты не будешь его делить. У тебя инстинкт «собаки на сене» развит хорошо, и между нами, — это правильный инстинкт, благородный… ты вообще уверена, что твоя бабушка не согрешила с Бергом? Ну не пастушка ты, и хоть тресни… Фигня, я не то хотел сказать. Я хотел сказать, что сначала решил — не стоит внимания. А теперь вижу — еще как стоит. Потому что Джил высосет его досуха. А нам самим Маккинби еще пригодится. Ну и что, что я терпеть его не могу? Ни фига не парадокс. Я привык, что он есть в моей жизни. И все тут. Короче, Дел, не паникуй — решим мы эту проблемку…
Я молчала. Если Макса с похмелья разбирает словесный понос, лучше не осаживать. Во-первых, меньше говорить он не станет, во-вторых, его утренние страхи могут принять куда более худшую форму.
Танец кончился, и Макс заинтересовался мной. Встал, походил вокруг. Я пожалела, что работала с ладони, а не в линзах, потому что он тут же сунул нос в мой монитор.
— Это твоя обязанность? — уточнил он.
— В определенном смысле, — пробормотала я, выбирая по стандартному списку. — Август только кажется таким невозмутимым. На самом деле его выводит
— Погоди, и что, ты следишь, чтоб у него были чистые трусы с носками?
Я кивнула.
— Ничего себе, — опешил Макс. — Для меня ты такого не делала.
— С тобой мы развелись, когда мне даже девятнадцати еще не исполнилось. И не забывай, пожалуйста, что я работаю на Августа. За все это он мне платит. Так что не надо, насчет для кого и что я делала. Он мне не муж и не любовник, чтобы подобные поступки можно было расценивать как особенное расположение с моей стороны.
— Нет, Дел, погоди, это перебор. У тебя в контракте записано, что ты обязана покупать ему трусы?
— Нет, — ответила я. — Там много чего не записано. Там не записано, что я обязана готовить ему кашу и хаггис, сажать цветы в его саду, рассказывать смешные истории, когда ему грустно, приносить стакан воды ночью, если он приболел. Тем не менее, я все это делаю.
— Ну да, — процедил Макс. — То есть ты ему фактически жена.
Я расслышала знакомые ревнивые нотки.
— Не говори глупостей. Я фактически нянька.
— Потому что не спишь с ним? А почему, кстати? — Макс усмехнулся. Видимо, хотел ехидно ухмыльнуться, но получилось кривовато. — Боишься, что он на тебе наручники опробует?
— Ни капельки. А вдруг мне понравится? — не удержалась я от шпильки. — Макс, ты б похмелился, что ли. Ну, ей-богу, сцена ревности в таком состоянии выглядит пошло.
— Ладно, — с угрозой протянул Макс и принес бутылку виски. — Я с ним еще поговорю.
— Вот в тот день, когда ты с ним «поговоришь», увидишь меня в последний раз.
— Найду, — презрительно бросил Макс.
— Из могилы?
Макс застыл, медленно вскинул бровь. Подчеркнуто аккуратно налил себе медового цвета жидкости в бокал. Вспомнил, что я тоже просила, принес второй стакан, налил ровно столько же, подал мне. Маленькими глотками выпил.
— Это надо понимать так, что ты меня убьешь?
— Именно. Добью, чтоб не мучился. Из жалости.
— Ах, так тебе все-таки меня жалко. Хоть немного.
— До слез, — подтвердила я. — Смотреть не могу уже, как ты мучаешься… от ревности. Проще убить.
Вернулся Август — свежий и довольный. Макс недобро оглядел его, а Август мгновенно оценил ситуацию.
— Что, уже ссоритесь? С утра пораньше? Пьете и ссоритесь. Дошло до угрозы убийством, или мне послышалось?
— Август, мне вот что интересно, — позвал Макс. — Моя жена, как выяснилось, заботится о твоем нижнем белье и прочих интимных надобностях. Считаешь, для наемной служащей это нормально? Вот ты мне сам скажи — это нормально, все так делают?
Август сунул руки в карманы халата и два раза качнулся с пятки на мысок.
— Завидуешь? — осведомился он.
Макс не ожидал и заткнулся. Август принес третий стакан и налил себе.
— Раз вы пьете с утра, я тоже буду, — заявил он. — Все равно пока дом не восстановят, я работать не смогу. — Опрокинул виски в рот. — Макс, тебе мама не говорила, что завидовать — нехорошо и неприлично?
— Свою маму я увидел, когда мне было почти три года, — отрезал Макс. — И воспитывать меня было поздно.