Леди полночь
Шрифт:
— Правила являются правилами не просто так. Быть хорошим Охотником – это намного больше, чем просто тренироваться по четырнадцать часов в день и знать шестьдесят пять способов убить человека с помощью щипцов для салата.
— Шестьдесят семь, — автоматически поправила Эмма. — Диана, я сожалею. Я не хотела впутывать в это Кристину. Это не её вина.
— Я знаю, — Диана все еще хмурилась, но явно помышляла о том, что девушку все-таки можно понять и простить. Эмма погрузилась в себя.
— Прошлой ночью, — сказала она, — ты поверила мне, что Себастьян не убивал моих родителей. В то, что в этом есть что-то большее. Их смерть не... Не была попыткой Себастьяна уничтожить
— Любая смерть что-то значит, — отрезала Диана. Она провела рукой по лицу, поправляя волосы, выбившиеся из аккуратной прически. — Я говорила с Безмолвными Братьями прошлой ночью и выяснила, что они знают. Я сказала себе, что должна солгать... Изо всех сил пыталась сделать это.
— Пожалуйста, — прошептала Эмма с мольбой. — Пожалуйста, не обманывай.
— Но я не могу. Я помню, когда пришла сюда, ты была маленькой двенадцатилетней девочкой, к тому же ещё и сломанной. Ты потеряла все. У тебя были только Джулиан и жажда мести. У Себастьяна не было причины убивать твоих родителей, а если бы и была то, как ты поквитаешься с ним? — Диана сделала глубокий вдох. — Я знаю, Джонни Рук сказал тебе, что произошла серия убийств: двенадцать, считая вчерашнее. Никаких следов убийцы. Жертвы не опознаны. Их зубы сломаны, бумажники пропали, а отпечатков пальцев нет.
— И Безмолвные браться не знают об этом? Ни Конклав, ни Консул?
— Они знают, и это тебе не понравится, — ногтями Диана нервно стучала по столу, от самого большого пальца к наименьшему, словно имитируя игру на пианино. — Несколько трупов — нечисть из Дивного Народца. Это важно для Некроситета, Центурионов и Безмолвных братьев, но не для Институтов. Братья знали. Конклав знал. Они специально не сказали, чтобы мы не вмешивались.
— Некроситет?
Некроситет – это важная часть истории Сумеречных охотников, которые ожили. Холодный замок с башнями и коридорами, вырубленный в склоне горы в Карпатах, он существовал веками, как место, где большое количество элиты охотников училась убивать демонов и нежить. Был закрыт при подписании первых Соглашений: показатель того, что нежить и Сумеречные охотники больше не воюют. Со вступлением в силу Холодного мира замок снова заработал. Для допуска нужно было пройти серию серьезных испытаний, и то, что изучалось в школе, не входило туда. Те, кто закончил Некроситет, назывались Центурионы – ученые и легендарные воины. Эмма никогда их не встречала.
— Может это и нечестно, зато правда.
— Но знаки. Они согласились с тем, что это могут быть те же самые, как и на телах моих родителей?
— Они не говорили такого, — сообщила Диана.
— Они могли бы справиться с этим. Еще нам сказано: не вмешиваться, постановление от самого Консула.
— Тела? — спросила Эмма. — Они, как и тела моих родителей, исчезли, когда их пытались переместить?
— Эмма!
Диана поднялась на ноги. Ее волосы волшебным темным облаком обрамляли лицо.
— Мы не может вмешиваться в дела, связанные с фейри. Так предписывает Холодный мир. Конклав же не просто так сказал нам не делать этого. Нам запрещено связываться с фейри. А если вы все-таки вмешаетесь, то последствия будут касаться не только тебя, но и Джулиана.
Это произвело такой эффект, будто бы Диана схватила одно из этих тяжелых пресс-папье и швырнула в Эмму.
— При чем тут Джулиан?
— Что он делает каждый год? В годовщину Холодного мира?
Эмма думала о Джулиане, сидя здесь, в кабинете. Год за годом, с тех пор, как ему еще было двенадцать, когда у него еще были расцарапанные коленки, и он носил
Этот остров - резиденция мировой охраны: здесь хранилось великое множество защитных заклинаний, созданных тысячу лет назад, чтобы защитить Землю от демонов. Его можно было описать, как крошечный, ничем непримечательный кусок ледяной глыбы, находящийся в тысячи миль от суши в Северно-Ледовитом океане. Когда Холодный мир объявили, Хелен сразу же приказали отправить туда; Конклав утверждал, что это в порядке вещей, что Хелен изучает важных заключенных, но никто не сомневался, это было наказание, изгнание. С тех пор ей разрешили лишь несколько раз съездить домой, включая и тот момент, когда Хелен и Алин Пенхоллоу, дочь консула, поженились. Но даже такой тесный союз с приближенной к правящим классам не смог освободить ее. Каждый год Джулиан обращался к ним с одной и той же просьбой. И каждый год ему отказывали в такой мелочи.
Диана сказала более мягким голосом:
— Каждый год Конклав отказывает, потому что Хелен может быть верна Дивному народцу. Как это будет выглядеть, если они подумают, будто мы расследуем убийства фейри, ослушавшись их прямого приказа?
— Джулиан хотел бы, чтобы я... — начала Эмма.
— Джулиан отрезал бы себе руку, если бы ты попросила его. Но это не значит, что тебе стоит. — Диана слегка потерла виски так, словно у нее сильно болела голова. — Месть – не семья, Эмма. Это не друг. Это холодный сожитель, спящий с тобой в одной постели. — Она опустила руки и направилась к окну, оглядываясь через плечо на Эмму. — Знаешь, почему я взялась за эту работу в Институте? Только без сарказма.
Эмма опустила глаза. Пол состоял из чередующихся между собой синих и белых плиток, внутри которых были рисунки: роза, замок, шпиль церкви, крыло ангела, стая птиц – все различны, на любой вкус.
— Потому что ты была в Аликанте, когда шла Темная война, — сказала Эмма, сдерживая голос. — Ты была там, когда Джулиану пришлось... остановить своего отца. Ты видела, как мы сражались, ты подумала, что мы храбрые, и захотели помочь. Это то, что ты всегда говоришь.
— Когда я была моложе, кое-кто помог мне стать тем, кто я есть, — обронила Диана.
Эмма напрягла слух. Диана редко говорила о своей жизни. Долгие годы Рэйберны были одной из самых знаменитых семьей Сумеречных охотников, но девушка, которая сейчас стояла прямо перед ней, осталась одна, последний представитель древнего рода. Она старалась никогда не говорить о своем детстве, о своих родных. Словно жизнь началась, когда ей достался по наследству оружейный магазин отца в Аликанте.
— Я хочу помочь тебе стать тем, кем ты являешься на самом деле, обрести себя.
— И кем же?
— Лучшим Сумеречным охотником твоего поколения, — с неподдельным восторгом, но в то же время абсолютно серьезно сказала Диана. — Ты тренируешься и сражаешься так, как никто другой. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты упускала свой шанс в погоне за чем-то нереальным, за чем-то, что не залатает твои старые раны.
— Упускала шанс?
Диана не знала, не понимала. Ни один из членов ее семьи не погиб в Темной войне. И родители Эммы не пали в битве, напротив, они были убиты, замучены и изуродованы врагами. Возможно, взывая к ней, в те длинные или короткие, или бесконечные моменты между жизнью и смертью. Раздался резкий стук в дверь. Она распахнулась и Кристина вошла внутрь. Она была одета в джинсы и свитер, ее щеки порозовели, будто она была смущена, что прервала их разговор.