Леди полночь
Шрифт:
Эмма сдвинулась в сторону, чтобы посмотреться в зеркало.
– Что ты имела в виду, когда сказала о том, как меня представляешь?
Кристина взяла в руки снежный шар[20] и нахмурилась, разглядывая его.
– Знаешь, это были не только слова Марка, я слышала об этом ещё до того, как приехала сюда. Я слышала о тебе. Все говорят, что ты будешь следующим Джейсом Эрондейлом. Следующим великим воителем среди всех Сумеречных охотников.
– Я не пытаюсь стать такой, - произнесла Эмма. Её собственный голос звучал в её ушах спокойно, тихо и как будто она находилась очень далеко от источника голоса. Она не могла поверить
– Во мне нет ничего необычного, Тина. У меня нет дополнительной толики ангельской крови или каких-то сверхъестественных сил. Я обычная Сумеречная охотница.
– Ты не самая обыкновенная.
– Нет, я заурядный Охотник. У меня нет магических сил, я не проклята и не одарена чем-то свыше. Я могу делать то, что делает любой нефилим. Единственная причина, по которой я в чем-то хороша, заключается в том, что я много тренируюсь.
Продавщица, Сара, просунула свою голову в приоткрытую дверь, её глаза были расширены и стали размером с чайное блюдце.
– Вам нужна помощь?
– Вы даже не представляете себе, насколько сильно мне нужна помощь, - проговорила Эмма. Встревожившись, Сара вернулась к своему прилавку.
– Это смущает, - пробормотала Кристина, понизив голос до шипения. – Она, возможно, считает, что мы чокнутые. Нам надо идти.
Эмма вздохнула.
– Мне так жаль, Тина, - сказала Эмма.
– Я за всё заплачу.
– Но я даже не знаю, хочу ли это платье!
– воскликнула Кристина, как только Эмма исчезла в примерочной кабинке.
Эмма вышла из примерочной, покружилась вокруг себя и указала на неё пальцем.
– Ты знаешь, что делать. Когда я говорила о твоей груди, я была абсолютно серьезна. Она выглядит восхитительно. Я даже не думала, что когда-либо видела настолько большую часть твоей груди. Поверь, если бы у меня была такая грудь, как у тебя, я бы точно выставляла её напоказ.
– Пожалуйста, перестань произносить слово "грудь", - простонала Кристина.
– Это ужасное слово. Оно странно звучит.
– Возможно, - пробормотала Эмма, закрывая дверь примерочной.
– Но выглядит это обалденно.
Десять минут спустя вместе с платьями, лежащими в пакетах из магазина, они возвращались обратно в Институт, проезжая по каньонной дороге, проходившей рядом с океаном. Кристина, сидящая рядом с Эммой, чинно скрестила свои ноги в районе лодыжек, не упираясь тем самым ногами в приборную панель автомобиля, как сделала бы сама Эмма.
Над ними вздымался привычный пейзаж каньона: серые скалы, зелёные кустарники и чаппараль[21]. Дубы и дикая морковь. Однажды Эмма взбиралась на эти горы вместе с Джулсом и нашла орлиное гнездо, в котором лежали крошечные запасы костей обычных мышей и летучих.
– Ты ошибаешься относительно того, почему ты так хороша в том, что делаешь, - сказала Кристина.
– Это не просто тренировки. Все тренируются, Эмма.
– Да, но я изнашиваю себя тренировками, - ответила Эмма.
– Это всё, что я делаю. Я просыпаюсь и иду тренироваться, бегаю, бью руками боксёрскую грушу, тренируюсь ночью в течение нескольких часов, и я должна делать это, потому что во мне нет ничего особенного и нет ничего более, что имеет значение. Всё, что важно - это тренировки и поиск того, кто убил моих родителей. Поскольку они были единственными, кто считал меня особенной, а кто-то взял и
– Другие люди тоже считают, что в тебе есть что-то особенное, Эмма, - произнесла Кристина таким голосом, который был более похож на тон старшей сестры, чем обычно.
– Всё, что у меня есть - это попытки, - проговорила Эмма, её голос прозвучал с неким оттенком горечи. Она думала о крошечных костях в том гнезде, о том, насколько же они хрупкие, и как легко они переломились меж двух пальцев.
– Я могу стараться ещё интенсивнее, чем кто-либо в этом мире. Я могу сделать месть единственным, что волнует меня в этой жизни. Я могу сделать это, потому что я должна. Но тогда это будет означать, что это всё, что у меня есть.
– Это не всё, чем ты обладаешь, - воскликнула Кристина.
– Чего у тебя нет, так это твоего момента. Твоего шанса стать великой. Джейс Эрондейл и Клэри Фэйрчайлд стали героями не просто так - была война. Они были вынуждены выбирать. Такие моменты приходят к любому из нас. Они будут и у тебя.
– Она сплела свои пальцы воедино.
– У Ангела есть планы на тебя. Я обещаю это. Ты готова лучше, чем думаешь. Ты оставалась сильной, но не только благодаря тренировкам, а также благодаря людям, окружающим тебя - ты любила их и была любима в ответ. Джулиан и остальные не дадут тебе замкнуться в себе, не оставят тебя наедине с твоим отмщением и горькими мыслями. Море стирает скалы, Эмма, и превращает их в песок; так и любовь - она ослабляет нас и ломает все наши барьеры. Ты просто не понимаешь, как важно иметь людей, готовых сражаться за тебя, когда всё идёт плохо...
Её голос оборвался, и она посмотрела в окно. Они доехали до шоссе; Эмма в смятении влилась в поток автомобилей.
– Тина? О чём ты? Что случилось?
Кристина покачала головой.
– Я знаю, что у тебя что-то случилось в Мексике, - сказала Эмма.
– Я знаю, что кто-то причинил тебе боль. Просто скажи мне, пожалуйста, кто это был, и что они сделали. Я обещаю, что не буду пытаться выслеживать их и скармливать моей воображаемой рыбе. Я лишь...
– она вздохнула.
– Я лишь хочу помочь.
– Ты не сможешь помочь.
– Кристина посмотрела вниз на свои сплетённые пальцы.
– Некоторые виды предательства не могут быть прощены.
– Это был Идеальный Диего?
– Забудь, Эмма, - пробормотала Кристина. Эмма вняла её просьбе, и всю оставшуюся дорогу в Институт они болтали о своих платьях и о том, как лучше спрятать оружие в предметах гардероба, которые не предназначены для его сокрытия. Но Эмма также отметила, что Тина ушла от темы, когда она назвала имя Диего. Может быть не сейчас и не сегодня, подумала она, но она выяснит, что случилось с Кристиной.
Джулиан нёсся вниз по лестнице на звук повторяющегося стука в переднюю дверь Института. Он всё ещё был босиком; у него не было возможности надеть обувь. Как только он закончил мыть посуду после завтрака, он час пытался убедить дядю Артура, что никто не брал бюст Гермеса с его стола, затем выяснил, что Друзилла в дурном расположении духа заперлась в домике для игр, принадлежащем Тавви, поскольку узнала, что не была приглашена в кафе ночью ранее. Тавви обнаружил, что Тай прячет скунса в своей комнате, и начал реветь. Ливви была занята тем, что уговаривала Тая отпустить скунса обратно в дикую природу; Тай же полагал, что раз он и Ливви перевели лей-линии в пещере, преобразовав их в поэму Эдгара По, то он имеет право оставить скунса у себя в комнате.