Леди-послушница
Шрифт:
Едва девушка оказалась на крупе позади Артура, как ее голова поникла ему на плечо и она задремала. А очнулась уже во дворе замка: вокруг суетились какие-то люди, слышалась валлийская речь, хотя кто-то говорил и на английском, и Милдрэд разобрала, что ее приглашают в дом. Значит, наконец-то отдых. Потом девушка поняла, что находится в округлой комнате – вероятно, в башне. Какая-то пожилая женщина поставила перед ней таз с горячей водой, предлагая омыть ноги. Милдрэд хотела отказаться, но ей пояснили, что это обычай: в Уэльсе предложить гостям вымыть ноги – это деликатный способ узнать, собираются ли те остаться. Если отказываются, значит,
81
Таламхиген-и-дурр – чудовище валлийского фольклора, злой дух в виде огромной жабы с крыльями, как у летучей мыши, и драконьим хвостом.
После перенесенных потрясений она проспала весь день. А проснувшись, почувствовала прилив сил. Откуда-то извне долетал шум, и Милдрэд поспешила к окну, растворив деревянные ставни. И какое же веселье она увидела! Обширный, окруженный каменными стенами двор был уставлен длинными столами, при свете костров за ними сидели и пировали множество людей, слышался перезвон струн, пение, смех. Милдрэд улыбнулась. У нее было чудесное ощущение, что все уже позади, она спасена и… вскоре встретится с Артуром!
На ее зов в комнату вошла полная миловидная женщина в хорошей чистой одежде. На прекрасном английском языке она сообщила, что здесь уже третий день празднуется свадьба Гая де Шампера и принцессы Гвенллиан. И все же сэр Гай приказал, чтобы Элдит, – так звали добрую женщину – лично прислуживала гостье. Он поистине благородный человек, заверила Элдит девушку, неважно, что многие называют его разбойником Черным Волком.
– Я всегда была высокого мнения о сэре Гае де Шампере, – подтвердила Милдрэд. – Но когда он соизволит меня принять?
Конечно же, вскоре соизволит, он уже не единожды справлялся о самочувствии гостьи. А пока ей следует привести себя в порядок, ибо скоро за ней явится сама новобрачная – таким образом сэр Гай намерен выразить ей свое особое уважение, поскольку всегда был дружен с семьей леди.
Милдрэд с удовольствием съела смоченный в парном молоке ломоть хлеба, при этом не преминула спросить об Артуре. Элдит заулыбалась: юный друг рыцаря тоже тут. Да и кого здесь ныне только нет! Прибыл даже Оуэн Кивейлиог, а он считается первым бардом Уэльса. А еще здесь старший брат невесты и мать новобрачной, принцесса Сусанна. А вот Мадог ап Мередид, отец, не смог явиться, что очень огорчает Гвенллиан. Однако принц Мадог вынужден оставаться в Освестри, так как опасается нападения принца Юстаса.
Милдрэд гнала мысли о войне и Юстасе. Сын Стефана казался ей кошмаром, к счастью, оставшимся в прошлом. Но тут Элдит сообщила, что так как платье гостьи сильно пострадало, благородная Гвенллиан готова предоставить ей подобающее одеяние из своего гардероба. Ну разве не чудесно!
Юную леди облачили в рубаху из белоснежного льна, а верхняя туника была из крашенного вайдой в синий цвет сукна, с вышитыми по подолу цветами любимых в Уэльсе нарциссов. Милдрэд осталась довольна, поэтому приветливо заулыбалась, когда к ней пришла принцесса Гвенллиан.
Они вышли во двор и оказались среди оживления и веселья. После прогремевшей недавно грозы небо было чистое, в вышине сияла полная луна, столь яркая, что даже свет костров в ее сиянии казался тусклым. Но костры были нужны не столько для освещения, сколько для приготовления пищи: валлийские женщины хлопотали возле больших котлов, вращали вертела, гремели сковородами. Мужчины сидели за столами, пили, разговаривали. Милдрэд была наслышана о дикости валлийцев, да и их вид – меховые накидки и тяжелые золотые украшения везде, где только можно, – казался, на взгляд английской девушки, немного варварским. Однако все вели себя пристойно, нигде не было драк, не валялись пьяные.
Вслед за блиставшей золотыми украшениями Гвенллиан саксонка двигалась между длинных столов, когда на нее почти налетел Артур.
– Милдрэд, кошечка моя, как же ты великолепна!
– Артур!
Она кинулась к нему, но отчего-то смутилась и застыла, потупив глаза.
– Ты хоть отдохнул? – невесть почему спросила она, видя, что Артур принаряжен: его щегольские сапожки – этот бродяга всегда любил хорошую обувь – начищены до блеска, а светлую тунику в талии стягивает великолепный пояс из чеканных пластин.
Артур расхохотался:
– О, я как будто слышу преподобную Бенедикту, спрашивающую своего мальчика, не утомлен ли он. Да я продрых весь день, как сова!
К ним подошел улыбающийся Рис, и Милдрэд, обрадованная, что с Недоразумением Господним ничего не случилось, обняла его: с Рисом она всегда держалась куда свободнее, чем с Артуром. Однако сейчас вдруг отшатнулась от него, явственно ощутив под туникой рыжего девичью грудь.
– А где Метью? – стала озираться Милдрэд, стараясь не выдать своего смущения.
Лица друзей сразу погрустнели.
– Он не пришел, – ответил Рис.
– О!..
Артур сообщил, что люди Черного Волка обшаривают всю границу между Освестри и Косом, но пока поиски не увенчались успехом. Пару своих людей Гай отправил и в Шрусбери, но от тех еще нет вестей.
– Если Метью не появится сегодня или завтра, – мрачно сказал Рис, – я сам отправлюсь на поиски. Пока же мы знаем, что люди принца рыскают на дорогах к Уэльсу, видимо, еще пытаясь отыскать вас, миледи.
Девушке стало не по себе. Она понимала, что Юстас так просто не успокоится. Другое дело, что в Форгейте она слышала, как принцу донесли о появлении в Ковентри Генриха Плантагенета, и это внушало надежду, что теперь у него иные, куда более соответствующие его положению заботы.
Тут Милдрэд заметила, что леди Гвенллиан проявляет нетерпение, и поспешила за ней к верхнему столу, где сидели самые именитые гости. Девушка старалась угадать, кто же среди них тот знаменитый сэр Гай, тот разбойник и перебежчик Черный Волк, о котором столько говорили в Шрусбери, но которого удостоил чести принять в семью правитель Поуиса.
Впрочем, она сразу его узнала. Не потому, что он сам поднялся ей навстречу, а потому, что среди этих лохматых валлийцев он один смотрелся, как нормандский лорд.