Леди-Солнце
Шрифт:
С этим Эдуард не мог не согласиться, но все же направил послание в Париж. Однако ответа не получил и на второе послание.
Филиппа вновь заговорила с мужем о возвращении в Англию:
— Разве разумно, что вся королевская семья находится в Генте? Не думаю, что народ Англии это одобряет. Безусловно, он пребывает в беспокойстве. А когда народ беспокоится, он может стать безрассудным.
Эдуард снова не мог не согласиться с супругой, хотя и считал, что, чем дольше находится в такой близости от Франции, тем больше ее жители привыкают к мысли, что он имеет все права быть их королем и будет им. Филиппа была
— Изабелла так умоляла меня… — оправдывался он.
— О, я прекрасно знаю, ты не можешь ни в чем отказать ей. Думаю, настала пора возвращаться в Англию. Сначала пошлем туда девочек…
— Это их так огорчит…
— Наверное. Но это необходимо, Эдуард. Здесь все опаснее и опаснее, а если мы не вернемся в ближайшее время, опасность может возникнуть и там.
Она права не в первый уже раз, признался себе Эдуард и чуть ли не на следующий день отдал распоряжение снарядить корабль.
Чтобы подсластить пилюлю для Изабеллы, ей было сказано, что сестра поступает в ее полное распоряжение и она будет отвечать за ее благополучие и в пути, и по возвращении в Лондон. Кроме того, обеим принцессам преподнесли новые платья, сшитые по германской моде, и красивые плащи, отороченные мехом, что их утешило и примирило с судьбой.
Эдуард сумел нанести поражение французам на море и частично уничтожить их флот, но он тем не менее начинал понимать, что выиграть войну — дело невыполнимое: придется вести военные действия на чужой земле, где почти не удается снабжать войско оружием, провиантом и вообще всем необходимым. Если же иногда и удается, то требует так много времени и сил, что успех оборачивается чуть ли не поражением.
В этом ему пришлось уже несколько раз убедиться. Так случилось, к примеру, после осады замка в Турни, где он одержал победу, но вынужден был потом отступить, поскольку его войско осталось без припасов.
И тогда ему пришла в голову дерзновенная мысль, что спор с королем Франции можно разрешить совсем иным способом — вызвав короля Филиппа на поединок!
Эдуард был в восторге от такого решения — он давно уже считался умелым турнирным бойцом, не знавшим поражений. Разве не великолепно будет показать свое искусство перед высшим светом обеих стран, да и перед простым людом? О том, что он потерпит поражение, не могло быть и речи.
Однако король Филипп не имел склонности к турнирным забавам и решительно отказался от поединка, объяснив отказ тем, что Эдуард посмел назвать его в послании герцогом Валуа, а не королем Франции, каковым он был, есть и будет. Эдуард во всеуслышание заявил, что со стороны Филиппа это всего лишь повод, хитрый шаг, потому что все знают, какой непобедимый противник — английский король.
Впрочем, если бы Филипп даже принял вызов, еще неизвестно, как бы отнеслись к этому его друзья и советники: довольно неразумно, даже опасно решать в поединке судьбы короны и целого королевства. Но он и сам хорошо понимал это, поскольку не был таким горячим, как его царственный недруг, и не настолько поддавался случайным порывам,
Среди тех, кто отговаривал французского короля от безрассудного поединка, была и его сестра Жанна, графиня Эно, теща короля Эдуарда, которая видела подвиги зятя на турнирной арене. Она вообще была в ужасе от незаметно начавшейся войны, считая, что та принесет неисчислимые бедствия обеим странам, и ее суждение совпадало с тем, о чем давно уже говорила ее дочь Филиппа.
Графиня Эно, оставшаяся без мужа и дочерей, которые повыходили замуж и разъехались по разным странам, жила в это время в монастыре, но была полна решимости сделать все, что в ее силах, для прекращения распри между членами семьи: подумать только, ее родной брат и ее зять — смертельные враги! Нет, такого нельзя допустить! Она готова сама поговорить с обоими в любую минуту. Пока же она сообщила о намерении дочери и венценосному брату.
Когда Эдуард услышал от Филиппы о замысле ее матери, это привело его сперва в недоумение, а потом в ярость, но, как ни странно, заставило еще раз задуматься над всем происходящим. После внушительной победы на море самое время развивать успех и на суше, но он не мог возразить Филиппе, когда та говорила ему, что цена продолжения военных действий будет огромной и она сомневается, выдержит ли народ Англии дальнейшее увеличение налогов.
После долгих размышлений и колебаний Эдуард пошел навстречу мирным воззваниям графини Эно и супруги, и, к радости и облегчению многих и многих, перемирие с Францией было заключено. Перемирие, но не мир.
Оставив Робера д'Артуа во главе войска на континенте, король Эдуард начал готовиться к возвращению в Англию.
Филиппа надеялась, что эта временная передышка превратится в длительный, если не вечный, мир.
Увы, ее надеждам не суждено было сбыться в ближайшие сто с лишним лет.
Из Фландрии они отплыли только в ноябре. Это было не лучшее время для пересечения пролива, и как только берег исчез из глаз, на море разыгрался сильнейший шторм. Корабли трясло и кидало, как щепки, и все мореходы думали, что пришел их последний час.
Люди упали на колени и возносили молитвы к Богу. Многие были уверены, что эту беду наслали на них французские колдуньи, чтобы утопить всех англичан вместе с их королем, а остальным чтобы неповадно было больше никогда переплывать пролив и ступать на берег Франции.
Но даже в эти смертельно опасные часы король Эдуард не говорил ни себе, ни Небу, что готов отказаться от борьбы за корону. Ничего подобного. Если он и решился на перемирие, то исключительно ради передышки, а также для того, чтобы лучше, основательнее подготовиться к военным действиям. К тому же в последнее время Шотландия вновь начала причинять ему много неприятностей, пользуясь тем, что он пребывал далеко от нее…
Шторм прекратился, не нанеся английской армаде существенного урона, и дальнейшее плавание прошло благополучно. Однако король Эдуард приближался к берегам родины в подавленном настроении. Выводы, которые он сделал во время беспокойного плавания о последних годах проводимой им французской кампании, были малоутешительны. Он возвращался домой без ощутимых плодов победы. Да, на море он разбил французов, но они остались непобежденными на суше. А теперь еще нужно снова разбираться с шотландцами…