Леди туманов
Шрифт:
Дойдя до комнаты миссис Прайс, расположенной напротив комнаты Эвана, Джулиана помедлила, раздумывая, куда зайти сначала. Вчера она говорила с Званом — это ничего не дало. Значит, остается миссис Прайс. И Джулиана постучала к ней.
Увидев на пороге хозяйку дома, Кэтрин слегка смешалась, но тут же попыталась скрыть это
— Доброе утро, леди Джулиана.
Заплаканные глаза Кэтрин подтверждали, насколько верное решение приняла Джулиана.
— Можно войти?
Какую-то долю секунды Кэтрин колебалась,
Закрыв за собой дверь, та сразу приступила к делу.
— Салли сказала мне, что вы собираетесь сегодня утром уезжать, поэтому я пришла узнать, все ли у вас в порядке.
Отвернувшись, Кэтрин с запинкой проговорила:
— Все… хорошо.
— Вижу по вашим покрасневшим глазам, все идет как нельзя лучше.
Кэтрин напряглась:
— Пожалуйста, леди Джулиана, давайте не будем говорить об этом.
— Очень хорошо. Не будем. Но, по-моему, вам следует знать: напротив вас, в своей комнате, сидит Эван, который, убежден, будто вы не хотите выходить за него замуж из-за его низкого происхождения.
Вот оно. Это случилось. И хуже не могло быть. Но ничего исправить уже нельзя.
Кэтрин понадобилось несколько минут, чтобы собраться с силами и, подавив рыдания, ответить:
— Пусть. Так даже лучше, — прошептала она. Джулиана начинала выходить из себя. Эта женщина оказалась не менее упрямой, чем Эван.
— Так лучше? Послушайте меня, мисс Прайс. Это вовсе не лучше. Вы не имеете права оставлять Эвана с подобными мыслями, будто он недостоин столь высокородной дамы, как вы. В особенности, если у вас какие-то другие причины для отказа.
Миссис Прайс повернула к Джулиане залитое слезами лицо, но выражение его оставалось все таким же непреклонным.
— Как я уже сказала, леди Джулиана, у меня нет желания обсуждать это.
И тут Джулиана взорвалась:
— Зато у меня есть! Садитесь, миссис Прайс!
— Я не ста…
— Садитесь! — приказала Джулиана.
Непривычно командный тон и решительность Джулианы вынудили Кэтрин подчиниться. Она присела на краешек кровати и с вызовом посмотрела на собеседницу.
Джулиана скрестила руки на груди.
— Я расскажу вам некоторые вещи об этом молодом человеке, о которых я не говорила ни одной живой душе на свете. И даже ему самому. Он, без сомнения, возненавидит меня, если узнает, что я рассказала вам это. Но он для меня — как родной сын, и я не могу стоять в стороне и наблюдать, как он страдает.
Она с трудом перевела дыхание.
— Когда я кончу, вы можете поступать, как вам вздумается… разбить его сердце… сами молча страдать всю оставшуюся жизнь… Меня это не волнует. Но сначала вы меня выслушаете.
Миссис Прайс с каменным выражением смотрела на нее.
— Эван Ньюком — совершенно удивительный человек, — начала Джулиана, —
Поза миссис Прайс выражала уже не столь непреклонную решимость, как прежде.
— Он никогда не жаловался на отцовские побои, — продолжала Джулиана. — Но я постоянно видела их следы — с первых лет, как стала опекать Эвана. Он приходил на уроки весь в синяках. И всякий раз уверял, будто получил их в драке с другими мальчишками. Впервые он появился с подбитым глазом в семь лет. И зная, что отец не позволяет Эвану водиться с другими ребятами, я не поверила его объяснению.
Лицо миссис Прайс побелело от ужаса, но голос Джулианы не дрогнул.
— Настал день, когда у Эвана оказались переломанными ребра — он, видите ли, «упал с дерева». Это при том, что он лазил по деревьям как обезьянка. И как ни странно, когда мать Эвана пришла предупредить, что Эван не сможет явиться на занятия, у нее тоже был подбит глаз.
И тогда я наконец поняла все. Мать Эвана… сестра… старший брат… все они носили на себе следы избиений, хотя никто из них не признавался в истинном положении дел, ссылаясь на разные «несчастные случаи».
Слезы снова навернулись на глаза миссис Прайс, и она, заглушая рыдания, прижала руку к губам.
— Вы видели Мэри, — все тем же тоном продолжала Джулиана, — и могли убедиться, какая она милая и добрая женщина. И такая женщина и слезы не уронила на похоронах своего отца. Ни единой, хотя у могилы матери она громко плакала. А старший брат… Эвана… — Джулиана отвела глаза. — Он тоже один из самых вспыльчивых людей, каких я знаю. И его семейство тоже ходит в синяках. Думаю, расти в такой обстановке довольно трудно. И это оставляет свои следы воспитание, подученное там.
Джулиана снова обратила взгляд на миссис Прайс:
— Но Эван сумел все это преодолеть. Он получил образование вопреки системе, которая почти не допускает валлийцев в университеты. У него хватило силы и таланта сделать себя ученым и личностью. Но его не оставляет страх, что прошлое засело в нем навсегда… и что он недостоин любви. И если вы уйдете, оставив его с таким ощущением…
— Пожалуйста, Джулиана, не продолжайте! — вскричала миссис Прайс. По ее лицу струились слезы. — Вы не понимаете. Я знаю, какой чудесный человек Эван. И была бы счастлива выйти за него замуж. Я почла бы это за честь. — Рыдания мешали ей говорить. — Но я не могу, и он знает почему.