Леди в зеркале

Бронтэ Элен

— Я верила, что вы сильнее, чем кажетесь, дитя мое, — улыбнулся мистер Фростенли, а мисс Беллсайд согласно закивала.

Итогом этого обсуждения и было решение об изменении внешности Мэриан, в результате чего она сидела теперь перед зеркалом и смотрела на растущую на туалетном столике горку отсвечивающей солнечными искрами меди, в которую превратились ее локоны.

С короткими волосами лицо девушки приобрело большую выразительность, непокорные кудряшки теперь не закрывали высокий лоб и стремительно очерченные брови, а умелые руки мисс Беллсайд и зеленая атласная лента

помогли придать головке нашей героини аккуратность, которой почти никогда не могла добиться сама Мэриан.

Приготовления к дороге не заняли много времени — миссис Уэдсли не возражала против непродолжительного отсутствия гувернантки своих дочерей, так как ожидала в гости сестру с тремя детьми и их двумя няньками, а они вполне могли справиться со всем выводком.

Начало июня принесло с собой жару, и обе дамы стремились поскорее покинуть душную карету, стараясь выиграть время в ущерб комфорту, поэтому в Лондон они прибыли совершенно измученными. Мисс Беллсайд заранее написала одной своей старинной приятельнице, охотно приютившей обеих леди под своим кровом и уговаривавшей их хорошенько отдохнуть после долгой дороги.

Но Мэриан горела нетерпением направиться поскорее к своим друзьям, чтобы объясниться с, ними, и даже думать не хотела об отдыхе. Она согласилась только привести себя в порядок и выпить чаю с травами, после чего намеревалась поехать к Мэллоу. Мисс Беллсайд не собиралась отпускать ее одну и потому вынуждена была пренебречь уютной спальней и задушевной беседой с подругой, но любовь к воспитаннице и желание восстановить справедливость пересилили усталость, и достойная дама снова уселась в карету, вполголоса стеная от боли в затекших от долгого сидения мышцах.

Увы, дом был заперт, а привратник сообщил дамам, что хозяева отправились в свое поместье, немного разминувшись с миссис Тревел, которая с дочерью и зятем прибыла в город позавчера. Разочарование вызвало у Мэриан приступ рыданий, и на этот раз мисс Беллсайд не торопилась унимать девушку, давая ей возможность выплакать напряжение последних дней.

— Почему бы нам не навестить завтра миссис Тревел? — спросила она полчаса спустя, когда они вернулись в дом своей гостеприимной хозяйки. — Ее доброе отношение к вам заслуживает того, чтобы посвятить ее хотя бы в некоторые подробности всей этой истории, так как ваше письмо и отъезд ее родственников, знавших о ее возвращении в город, наверняка привели эту даму в сильное смущение.

Заплаканная Мэриан послушно кивнула и отправилась к себе в комнату, чтобы в одиночестве сетовать на превратности судьбы и в который раз уже строить предположения относительно местонахождения мистера Найлза.

Как жаль, что приличия не позволяли ей писать ему! За последние месяцы она столько думала о нем, столько раз мысленно говорила с ним, что теперь досадные условности приводили девушку в состояние сильного раздражения, которому только способствовала усталость. Мельком глянув на отражение в зеркале, Мэриан внезапно ужаснулась своему виду.

— И это я? Подумать только, эта растрепанная фигура неопределенного возраста, с распухшим носом и красными глазами — я? Невероятно! A стоит

мистеру Найлзу увидеть меня в таком состоянии, он не просто не узнает мисс Лестер, а будет бежать в испуге до самого Эдинбурга, как если бы за ним гнался сам дьявол!

Подобная оценка своей внешности помогла Мэриан собраться с силами. Ее злость в некотором степени обратилась против нее самой, позволившей себе переложить решение личных проблем на выносливые плечи мисс Беллсайд, в то время как сама она предавалась печальным рассуждениям, и в еще большей степени — наконец-то против не знакомой кузины, ввергнувшей Мэриан в подобные неприятности в тот момент, когда, казалось, перед ней наконец-то расстилается дорога в счастливое будущее.

— Как будто мало у меня было огорчений в последние три года! Не говоря уж о семнадцати годах до этого! Так еще теперь эта мисс Совиньи вознамерилась отнять у меня все то, чего я смогла добиться любовью, терпением и усердным трудом! Ну нет, мисс Беллсайд права, она должна быть с позором изгнана из жизни моих близких, пускай отправляется куда, угодно, хоть к черту, и радуется, что я не буду добиваться, чтоб ее упрятали в Нью-гейт до скончания века!

Высказав эту тираду зеркалу, в котором перед ней поневоле возникало лицо с портрета тети Джун, часто ею рассматриваемого в последние дни в попытке представить кузину, Мэриан решительно отерла слезы и посвятила вечер заботе о своей внешности, заодно пообещав себе поменьше использовать в речи сильные выражения, не подобающие леди.

К ужину она спустилась значительно более уверенной в себе и своих силах, чем вызвала одобрение мисс Беллсайд. Проницательная дама все это время терпеливо ждала, когда ее любимица соберется с мыслями и предстанет перед друзьями той Мэриан, которую они привыкли видеть, — доброй, веселой и храброй девушкой.

— Вы готовы поехать к миссис Тревел? — поинтересовалась мисс Августа.

— О да, — без колебаний ответила Мэриан. — Лучше бы, конечно, Деборы не было дома. Встреча с ней и ее мужем — то еще испытание.

В этом подругам повезло — Дебби и ее муж обедали у какого-то профессора, которому мистер Планк собирался представить отчет о поездке в Болонью. Миссис Тревел приняла обеих дам с большим удовольствием — судя по ее нервным движениям, возвращение Деборы лишило ее покоя, к которому она уже успела привыкнуть за последние несколько месяцев.

Она шумно приветствовала Мэриан, любезно предложила ее подруге чувствовать себя как дома и, после того как на столе появились разнообразные сладости и первые фрукты из оранжереи, приступила к расспросам.

Читатель может вообразить, как была поражена эта дама, узнав о существовании кузины мисс Лестер, обманом проникшей в дом ее брата и учинившей там подобное. Мэриан и мисс Беллсайл договорились, что не станут рассказывать посторонним о побеге Джун Олдберри и обманном замужестве ее сестры, а также о дневнике Марианны, и остальном же они придерживались истины, будучи уверенными в деликатности своих друзей.

— Невероятно! Значит, вот почему мой брат уехал из Лондона, не дождавшись меня! Что же на творила эта змея?