Леди второго сорта
Шрифт:
Мне аж завидно стало. Бывает же такая любовь! Прям как в книгах. А вот я еще ни разу ни в кого не влюблялась до беспамятства. Как со Славиком на третьем курсе сошлась, так больше ни на кого и не смотрела, хотя горячей любви между нами не было. Скорее, симпатия, удобство, и привычка. А тут…
– Всего доброго, лорд Каллеман, – поторопилась попрощаться с главой полиции, и Давенпорт выкатил кресло в коридор.
Пока мы не покинули здание, опекун не проронил ни слова. Молчал он и всю дорогу до дома.
Мне стало не по себе. Оказывается, это не очень удобно, когда на тебя все время смотрят сверху вниз. Если бы я могла встать и оказаться на равных с этим непонятным мужчиной…
– Белла, расскажи еще раз по порядку, что произошло.
Давенпорт отступил на шаг и наконец-то перестал нависать надо мной и сел в кресло.
– Что именно вы хотите услышать? Что в этом доме есть кто-то, кто желает моей смерти? Или то, что мое недавнее падение, как я подозреваю, вовсе не было случайным?
Я все-таки не смогла сдержать эмоции, и они прорвались наружу.
– Успокойся, Изабелла. Я понимаю, ты расстроена, но постарайся держать себя в руках.
В отличие от меня, опекун оставался невозмутимым, и это неожиданно разозлило. Чурбан бесчувственный! Меня тут едва не убили, а ему все равно.
Одеревеневшую от долгого сидения спину свело болью, но я изо всех сил старалась держаться и не показывать, как мне плохо.
– Тебе прекрасно известно, что юной леди не пристало слишком открыто проявлять свои чувства, – продолжал занудствовать Давенпорт.
– Даже когда юную леди пытаются убить? По-вашему, я должна была тихо сидеть и ждать, пока неизвестный сделает свое дело?
При воспоминании о чужих руках, сдавливающих горло, по коже пробежали мурашки.
Давенпорт не ответил. Он смотрел на меня, и на его длинном холеном лице застыло раздумье.
– Белла, а ты действительно уверена, что видела… нападавшего? – спустя долгие несколько минут спросил опекун.
– То есть вы мне не верите?
Внутри плеснулось возмущение. Неужели этот сухарь думает, что я лгу?
– Почему ты не дождалась меня и отправилась в полицию? – ушел от ответа Давенпорт.
– Потому что испугалась за свою жизнь.
– Белла, послушай…
Договорить опекун не успел. В коридоре послышался шум, в дверь постучали, и в гостиную вошли полицейские, сопровождаемые растерянным дворецким.
– Лорд Давенпорт, полиция, – торопливо озвучил очевидное Петерсон, нервно передергивая плечами.
Выглядел он каким-то помятым. И взгляд серых глаз был точь в точь, как у виноватого пса.
– Говорят, с осмотром пришли, – опасливо добавил дворецкий и как-то странно покосился в мою сторону.
Неужели тоже боится? Вот
– Мы должны осмотреть место происшествия, – подтвердил слова Петерсона один из «копов», невысокий, похожий на цыгана, брюнет. Его желтые глаза мгновенно обшарили комнату и остановились на Давенпорте.
– Следуйте за мной, – холодно произнес опекун.
Он поднялся и, не оглядываясь, пошел к дверям.
– Ключ от спальни у меня, – негромко сказала ему вслед.
– Леди Бернстоф, вас мы тоже попросили бы пройти… хм, – брюнет запнулся, посмотрел на мои ноги и договорил: – То есть, проехать с нами.
– С удовольствием, – улыбнулась в ответ, а в голове всплыла незабвенная фраза из старого фильма: – «С радостью предаюсь в руки родной милиции». Вот же, и откуда что берется?
– Не думаю, что в этом есть необходимость.
Голос Давенпорта мог заморозить воду в стоящем на столе графине, но на полицейских это не произвело никакого впечатления. Крепкие оказались ребята.
– Это уж мы сами решим, – в оскале «цыгана» мелькнуло что-то волчье, а в желтых глазах блеснул едва заметный огонек. – Прошу, леди Бернстоф.
Полицейские расступились, и я, гордо подняв голову, проехала мимо неодобрительно поджавшего губы опекуна, и оказалась в коридоре.
– Нам нужны те, кто проживает в доме, – обратился к Петерсону брюнет. Похоже, он был за главного. – Собери всех в гостиной.
– Слушаюсь, ваше высокородие, – проблеял дворецкий, и на негнущихся ногах отправился выполнять распоряжение полиции.
– Варт, Дукит, Мартон, осмотрите первый этаж, Гловер и Ридинг – вы со мной, остальные проверяют верхние этажи, – продолжал распоряжаться желтоглазый.
Полицейские молча разошлись, недовольный Давенпорт направился к лестнице, а мы с оставшимися копами заторопились вслед за ним.
Осмотр длился почти два часа. Полицейские обшарили весь дом, заставили меня повторить свои показания и рассказать, где именно я находилась в момент нападения, а потом принялись допрашивать слуг. И тут дело застопорилось. Работники мялись, путались, испуганно поглядывали на Давенпорта и на ведущего допрос «цыгана», и в итоге с трудом могли рассказать, где были прошлой ночью, и чем занимались.
Даже Присси, которая почти все время провела со мной в кабинете, долго заикалась, и толком не ответила ни на один вопрос.
– Не знаю, ваше высокородие, – твердила она и смотрела на полицейского так, будто тот собирался заковать ее в кандалы и отправить в тюрьму. Похоже, «цыган» вызывал у нее еще больший страх, чем я.
– Довольно, капитан, – не выдержал Давенпорт. – Вы же видите, слуги здесь ни при чем.
– Вы так уверены?
Желтые глаза капитана остро блеснули.
– Мы можем поговорить наедине? – после секундной паузы спросил опекун и, дождавшись от собеседника короткого кивка, направился к выходу из гостиной.