Ледяная принцесса
Шрифт:
Ян пренебрежительно улыбнулся:
— Да, Андерс — это нечто такое, чего невозможно не знать, — притча во языцех, пария. Ты говоришь, у него с Алекс были отношения? Ты меня извини, но мне нелегко в это поверить. Мягко говоря, несколько странная пара. Я прекрасно понимаю, что он нашел в ней, но мне совершенно непонятно, что в нем для нее было интересного. А ты уверен, что это не слухи?
— Мы совершенно уверены на этот счет. Так все же об Андерсе. Ты его знал?
Он опять увидел зубастую улыбку Яна, но на этот раз еще зубастее. Тот покачал головой:
— Нет,
Ян отмахнулся от вопроса Патрика, словно тот сказал что-то неприличное. Но Патрик заметил, как в его глазах промелькнул отблеск беспокойства, и, хотя он исчез так же быстро, как и появился, Патрик почувствовал, что Яну неприятны вопросы об Андерсе. Хорошо, значит, он на правильном пути. Он позволил себе понаслаждаться своим следующим вопросом; прежде чем задать его, сделал театральную паузу, а затем спросил с совершенно невинным видом:
— Тогда как же вышло, что в последнее время Андерс звонил сюда много раз?
К своему великому удовлетворению, Патрик увидел, как улыбочка исчезла с лица Яна. Вопрос, безусловно, привел его в замешательство, и на мгновение за джентльменской внешностью Яна показалось что-то очень неприятное и страшноватое. Из-за фасада проглянул непритворный ужас. Ян попытался выиграть время, чтобы взять себя в руки, и начал очень тщательно раскуривать сигару, избегая при этом смотреть Патрику в глаза.
— Ты меня извинишь, если я закурю? — Он не ожидал ответа Патрика, а Патрик не стал ему ничего говорить. — Я совершенно не понимаю, как получилось, что Андерс звонил сюда. Я, во всяком случае, с ним не разговаривал и могу сказать то же самое о своей жене. Нет, это определенно все очень странно.
Он посмотрел на сигару, откинулся на спинку дивана, небрежно бросив другую руку на подушки. Патрик ничего не сказал. Он знал из своего опыта, что, если хочешь услышать от человека больше, чем он собирался сказать, самая лучшая тактика — это просто молчать. Это своего рода игра — кто не выдержит повисшей тишины и нарушит молчание. Патрик в этой игре здорово поднаторел, ему оставалось только ждать.
— Ты знаешь, теперь, как мне кажется, я понял. — Ян наклонился и оживленно замахал сигарой. — Кто-то звонил и молчал в трубку. Он не говорил ни слова, слышалось только, как кто-то дышит. И несколько раз, когда я подходил к телефону, тоже молчали. Должно быть, это и был Андерс.
— А для чего ему понадобилось звонить вам?
— Откуда я знаю? — развел руками Ян. — Может быть, из зависти. У нас довольно много денег, и это многим колет глаза. Такие, как Андерс, всегда обвиняют в своих несчастьях других, и чаще всего тех, кто, в отличие от них, добился чего-то в своей жизни.
Патрик подумал, что все это притянуто за уши. Конечно, на то, что сказал Ян, возразить было трудно,
— Как я полагаю, эти звонки, о которых ты упомянул, не сохранились на автоответчике?
— К сожалению. — И Ян наморщил лоб, чтобы казаться огорченным. — Потом было так много других звонков. Сожалею. Я очень бы хотел вам помочь. Если он позвонит опять, то я, конечно же, прослежу за тем, чтобы сохранить запись.
— Могу тебя заверить, Андерс вам больше звонить не будет.
— Да? Отчего же так?
Патрик не смог определить, было ли удивление на лице Яна настоящим или наигранным.
— Потому что Андерса нашли убитым.
Пепел с сигары упал на колено Яна.
— Андерс убит?
— Да, его нашли сегодня утром.
Патрик испытующе посмотрел на Яна. Если бы только он мог знать, что сейчас происходит у того в голове, как все было бы просто. На самом ли деле для Яна это новость или он превосходный актер?
— Это дело рук того же самого преступника, который убил Алекс?
— Об этом еще рано говорить.
Патрику не хотелось, чтобы Ян сорвался с крючка.
— Таким образом, ты утверждаешь, что не знал ни Александру Вийкнер, ни Андерса Нильссона.
— Я воспитан достаточно хорошо для того, чтобы знать, с кем я общаюсь, а с кем нет. Я только видел их и знал, кто они такие. Не более того.
Судя по всему, Ян успокоился, он опять улыбался своей крокодильей улыбочкой. Патрик решил попробовать подойти с другой стороны.
— Дома у Александры Вийкнер найдена статья об исчезновении твоего брата, вырезанная из «Бохусландца». Ты не знаешь, зачем ей понадобилось хранить эту статью?
В очередной раз Ян развел руками и поднял глаза к потолку, демонстрируя, что это выше его понимания.
— Об этом вся Фьельбака судачила много лет. Может быть, она сохранила статью из чистого любопытства?
— Может быть. А как ты смотришь на это исчезновение? Есть несколько теорий на этот счет.
— Да, я считаю, что Нильс наслаждается жизнью где-нибудь в теплых краях. Мама, со своей стороны, полностью убеждена в том, что с ним случилось какое-то несчастье.
— Вы хорошо ладили?
— Не могу утверждать, что мы были близкими людьми. Нильс, как ни посмотри, был намного старше меня, и он не пришел в восторг оттого, что у него появился приемный брат — кандидат на долю в мамином наследстве. Но мы не стали врагами, скорее мы относились друг к другу с безразличием.
— Нелли официально усыновила тебя после исчезновения Нильса, верно?
— Да, точно так, примерно через год.
— И ты получил полкоролевства?
— Да, думаю, можно так сказать. — Сигара догорела почти до конца и грозила обжечь Яну пальцы. Он резким жестом затушил ее о вычурную пепельницу. — Я вовсе не рад, что получил это такой ценой, но считаю, что со временем я за все расплатился. Когда я встал у руля, фабрика была в упадке, но я изменил структуру, перестроил все дело до основания, и теперь мы экспортируем рыбные консервы, консервированных раков и моллюсков по всему миру — в США, Австралию, Южную Америку…