Ледяная синева
Шрифт:
— Ф-фу… — вытер вспотевший лоб Тихон. — Почему ты хотел взлететь?
— Лучший способ защиты от сканирования — держаться в тени планеты, — доложил Гулливер. — Это известно даже начинающему пилоту.
— А как насчет того, что запасы энергии у нас ограничены и пополнить их нет возможности? Это начинающему известно? Я тебя имею в виду, для ясности.
— Экономия энергии в условия задания не входила... Был получен приказ…
— Согласен… Семь раз отмерь и один раз отрежь — поговорка не для ИскИнов. Кстати, что там с пленником? Надеюсь, хоть
— Отвечаю по порядку. Очнется скоро… Часа через четыре… максимум — пять эннэми придет в себя. Сюрпризов нет. Есть новость. В мозгу чужого нет центра формирования ложных ответов. Их мозг устроен точно так же, как искусственный интеллект. Если спрашивать — он либо промолчит, либо даст правдивый ответ.
— Отличная новость! Ну, хоть что-то хорошее. Значит, скоро наш пленник запоет, как соловей.
— Это вряд ли… — монотонно продолжил рапортовать ИскИн. — Во-первых, — их нельзя заставить. Они не ощущают боли…
— Это невозможно! Я не большой ученый, но помню, как на уроках нам объясняли, что человечество выжило и развилось только благодаря тому, что остро чувствует боль. Поскольку это заставляло первобытных людей не рисковать напрасно. А думать, прежде чем действовать. Что в свою очередь, стимулировало развитие мышления и самого мозга.
— Я всего лишь констатирую факты. Выводы — не входят в мою задачу. Но, поговорить вам с ним все равно не удастся. Во вторых, — он немой.
— Очуметь… — Тихон страдальчески сполз с кресла. — Да что ж за день такой сегодня? Все вверх тормашками… Хотя, чего это я? Тьфу… Не, Аня права, пора и в самом деле отдохнуть... Сколько до расчетного появления рейдера чужих?
— Четырнадцать минут восемь секунд…
— Вот. Дождусь результата и, если эннэми улетели — спать до утра. А потом придет уважаемый Кнорс, и пусть наш пленник будет хоть трижды глухонемой — старик вытащит из него любую информацию. Так что не дрейфь, Гулливер, будет праздник и на нашей улице… Или у тебя еще и «в третьих» припасено?
— Не понял вопроса? Прошу уточнить.
— Забудь…
— Опять праздник? — сунула голову в рубку Аня. — Мало еще повеселились?.. И по какому случаю?
— Самому важному… Анюта, — улыбнулся парень. — Конец рабочего дня. А то и недели. Блин, как же я устал.
— Что, совсем-совсем?..
Тихон прислушался к организму и развел руками.
— Абсолютно и полностью… Запасы жизненной энергии на нулю.
— Это невозможно! — тут же вклинился Гулливер. — Я постоянно веду мониторинг состояния экипажа. Здоровью людей ничего не угрожает. В частности, энергетический баланс…
— Так я и знала, — рассмеялась Аня. — Бессовестный врунишка и симулянт…
Тихон тоже рассмеялся. Потом уточнил:
— Что с временем пролета эннэми? Сколько осталось?
— Семь… шесть… пять… четыре… Время вышло. Звездолет чужих третий виток не завершил.
— Ну и черт с ними… Будем надеяться, что они все же убрались домой, а не
— В этом нет смысла… — вставил свои «пять копеек» Гулливер. — Сканеры звездолета работают одинаково, как на освещенной, так и на затемненной стороне планеты. Зачем тратить энергию на посадку и взлет, если поиски не завершены и их можно продолжать в свободном планировании?
— Не знаю, дружище. И очень надеюсь, что ты прав. И эннэми думают так же. Туши свет… И приятных тебе снов.
— ИскИны не спя…
— Тогда просто помолчи. Будить разрешаю только в том случае, если нас обнаружат эннэми.
Пшеничное поле… Художник не поскупился на краски, и светло-желтое полотно цвело красными маками, ярко-синими васильками и, конечно же, белыми ромашками. Словно кто-то решил празднично приукрасить ниву, прежде, чем пузатые, пышные колосья лягут под жаткой комбайна и отдадут людям, зерно. Больше всего Тихон любил этот час, когда уже известно время выхода техники в поле, и влагометр отсчитывает последние минуты, когда солнце высушит выпавшую ночью росу, до требуемого для качественного обмолота уровня.
— Командир… пора вставать…
Поскольку Гулливер и Аня не могли в реальности разговаривать в унисон, а прежнее сновидение нравился ему больше — Тихон повернулся на другой бок, потащив одеяло на голову.
— Командир… Эй! Хорош дрыхнуть!
Дуэт не унимался, и парень попытался залезть под подушку. Поскольку как раз в этот момент начало снится что-то очень приятное, красочное, как в детстве… и Тихону очень хотелось посмотреть этот сон. Но не получилось — и одеяло, и подушка были беспощадно отобраны.
— Курсант фон Виден! Подъем!
— Да что случилось? — Тихон уселся на кровати, зевая и потирая глаза. — Ни днем, ни ночью покоя от вас нет. Который час?
— Бортовое время восемь часов шестнадцать минут… — тут же доложил ИскИн. — Местное, если внести поправку на скорость вращения планеты, примерно соответствует шести часам ровно.
— Офигеть! Шесть утра… У нас что страда началась? Комбайны в поле?
— У нас… ЧП.
Теперь отвечала Аня.
— Эннэми?! — Тихон вспомнил вчерашний день и пулей слетел с кровати. — Близко? Сколько времени осталось?
— Нет, нет… это не совсем то, о чем ты подумал.
— Подожди… — парень помотал головой, стряхивая остатки сна. — Ты сказала «ЧП»? Или мне послышалось?
— Да… — подтвердила девушка. — «ЧП». У меня подгорела яичница…
Тихон сел обратно.
— Это шутка?
— Ничего себе, шутка! — возмутилась Мирская. — Впервые в жизни! Ничего подобного со мной не случалось с шести лет. Мама умрет со стыда… если узнает… когда-нибудь.
— Ну, ладно-ладно… — Тихон взял девушку за руки, потянул к себе и усадил рядом. — Во-первых, — я ее быстро съем, и мы никому не расскажем об этом. Обещаю. А во-вторых, — я уверен, для такого ЧП была важная причина.