Ледяная синева
Шрифт:
Его глаза подозрительно сверкнули:
– Выглядите как утопленный котёнок.
– А вы откуда знаете? Доводилось топить котят?
– Не котят.
Ровный голос Такаши заставил Саммер вздрогнуть.
– Ну, по крайней мере, вы так же хорошо спасаете людей от утопления, – заметила она.
– У меня свои таланты. Идите переоденьтесь, но не слишком задерживайтесь. Просто скажите, где начать поиски.
– Думаю, в студии Мики в задней части дома. Либо там, либо в спальне – это большая комната прямо после кухни. Я знаю, что в моей комнате вазы нет.
– Да? И зачем
Саммер со страшной силой захотелось побить его. Хотя замечание и не содержало пренебрежительного оттенка, но его холодное всеведение выводило из себя.
– Мика иногда спал с женщинами.
– Но не с вами. – Такаши ничуть в этом не сомневался, и отрицать было бы пустой тратой времени.
– У меня… проблемы со сном. Так сказать, ночные кошмары. Я люблю мой маленький домик, но временами мне нужно находиться рядом с кем-то.
Така пристально посмотрел на неё.
– И что же могло стать причиной кошмаров у столь обыкновенной молодой женщины? Кажется, мы что-то пропустили в вашей биографии.
Они шли по заросшей дорожке, и мрак помог ей скрыть выражение лица. Саммер не нуждалась в зеркале: она и так знала, что стала бледной как полотно, а в глазах отразилось страдание. Хорошо, что Такаши не мог этого видеть. Она передала ему ключ.
Такаши молчал. Саммер хотелось знать, о чём он думает. Что бы это ни было, она готова была побиться об заклад, что мысли не из приятных, хотя это никак не отражалось на его строгом экзотично-красивом лице.
– У вас десять минут, – предупредил О’Брайен. – И не делайте ошибку, снова пытаясь сбежать. – И он вошёл в мрачный дом, не обращая больше внимания на Саммер.
Трясущимися руками она покормила кошек. По крайней мере, с приоритетами у неё всё в порядке. Призрак, Виолончель и Пуська остались довольны. Такаши занимался поисками в спальне Мики, но делал это совершенно бесшумно. Саммер почти ничего не знала о человеке, с которым провела последние двадцать четыре часа, но была уверена, что когда он закончит, то не останется никаких следов его пребывания. В отличие от братьев, порывшихся в её доме.
Саммер прошла в свою маленькую спальню и по дороге в ванную захватила черные джинсы и футболку. Она быстро приняла душ и, завернувшись в полотенце, принялась осматривать ожоги на голенях и руках. Она даже не заметила, что обожглась. Неудивительно – была слишком занята, спасая свою жизнь.
Саммер натянула простой чёрный бюстгалтер и трусики, села на закрытый унитаз и, бормоча себе под нос проклятия, достала тюбик с мазью. Мазь, конечно, вряд ли поможет. Было чертовски больно, и уже начали появляться волдыри. Даже свободные джинсы станут больно тереться о ноги, но разве у неё есть выбор?
Саммер не заметила, как открылась дверь. Не заметила и Такаши, появившегося в проёме и разглядывающего её своими тёмными непроницаемыми глазами, пока он не заговорил:
– Что, чёрт побери, вы с собой сделали?
[1] Гайдзин (яп. ) – сокращение японского слова гайкокудзин (яп. ), означающего «иностранец». Иероглифы, составляющие слово гайкокудзин ,
Глава 8
Вскрикнув, Саммер схватила отброшенное полотенце и завернулась в него.
– Уходите!
– Не говорите ерунды. – Такаши пересёк комнату, схватил полотенце за край и дёрнул. – Как вы поранились?
– Дайте мне одежду…
– Мне абсолютно наплевать, одеты вы или нет, – отрезал он. – Нужно осмотреть раны и убедиться, что вы и дальше сможете ехать со мной.
Саммер обхватила себя руками в бесполезном усилии оградиться от равнодушного взгляда. Она знала, что её непримечательное пухлое тело вряд ли заинтересует Такаши. И не то чтобы – Боже упаси! – она хотела чего-то подобного. Просто эти безразличные тёмные глаза не должны видеть её голой!
Но Такаши был сильнее, решительнее и нетерпеливее. Значит, чем дольше она будет сопротивляться, тем дольше ей придётся оставаться в неловкой ситуации.
– Я была на кухне в лапшичной, когда туда пришли братья. Пришлось опрокинуть чан с кипятком, чтобы их остановить. Видимо, вода случайно выплеснулась и на меня, хотя тогда я ничего не почувствовала.
– Дайте ваши руки.
Если она протянет руки, то больше не сможет прикрываться. Но нельзя сказать, что даже сейчас ей это хорошо удавалось, поэтому Саммер втянула живот и выставила ладонь.
– Обе.
Она решила не перечить, по крайней мере, пока, и вытянула руки. Они не тряслись, так что можно собой гордиться. Учитывая, что она сидела в одном белье перед незнакомцем – очень красивым незнакомцем – и что недавно её пытались убить, это было большое достижение.
Такаши взял её руки в свои, перевернул, чтобы получше рассмотреть ожоги… Увидел шрамы. Пояснений не понадобилось – даже дурак распознал бы следы неумелой попытки самоубийства. Как ни странно, но он воздержался от замечаний.
– Когда мы приедем, то я найду какое-нибудь лекарство.
– Куда приедем?
О’Брайен не обратил внимания на вопрос, выпустил её руки и присел на корточки, чтобы осмотреть лодыжки. Саммер с трудом подавила порыв отпрянуть. Мужчина, стоящий перед ней на коленях, вызывал странные и непривычные эротические мысли.
Она готова была отдать десять лет жизни, лишь бы оказаться одетой.
Раньше ей удавалось жить осмотрительно, избегать страстей. Саммер знала, что может заниматься сексом: три месяца со Скоттом наглядно это продемонстрировали. Хотя, конечно, нельзя сказать, что она жаждала предаваться любви, так что последние несколько лет прошли совсем без постельных утех. Но по какой-то совершенно безумной причине этот мужчина будоражил в ней чувства, которые либо давно умерли, либо никогда раньше не существовали. И Саммер это не нравилось.