Ледяная ведьма
Шрифт:
Оставался открытым вопрос, что будет делать такая семья с приемным ребенком после того, как он достигнет совершеннолетия? Насчет этого пункта дебаты все еще продолжались, но мер города склонялся к такому варианту, что с момента принятия подростка в семью эта проблема ложится именно на семью, а правительству больше не надо ни о чем думать. Чтобы не получилось так, что после 18-летия все эти подростки окажутся на улице, были приняты поправки к программе. По этим поправкам, если семья продолжала заботиться о выходце из приюта и дальше, до его 30-летия, то каждый год этой семье выплачивалась определенная сумма денег. Конечно, эта сумма была значительна меньше пособия,
Когда программа была запущена, начался настоящий бум. Оказалось, в нашем городе довольно много семей, которые готовы даже взять чужого ребенка для того, чтобы получше обеспечить своих собственных. Буквально через полгода санаторий наполовину опустел. Когда число подростков начало подходить к концу, народ начал разбирать детишек помладше. Никогда раньше наш приют не пользовался такой популярностью. Когда все эти люди приходили посмотреть на нас и видели те условия, в которых мы жили с момента катастрофы, они все как один впадали в ужас и уводили за собой кого-нибудь из наших, чтобы «спасти из этого омерзительного места!».
Наш город был действительно очень большой, в нем проживало несколько миллионов человек, а в приюте нас было всего около сотни детей разного возраста. Наши ряды стремительно редели, но меня никто не хотел брать. Меня это совсем не удивляло – зачем брать к себе домой такую мрачную и нелюдимую девочку, которую даже нянечки опасаются? Я догадывалась, что в моем личном деле стоит такое описание, которое могло отпугнуть даже самых меркантильных людей, желающих любой ценой получить это дурацкое пособие. В любом случае, ситуация не менялась – приходящие семьи выбирали кого угодно, но только не меня.
С момента начала проекта прошло уже полтора года, и нас оставалось около 20 человек, когда к нам пришла необычная гостья. Большинство воспитательниц к тому времени уже уволилось, так как у них почти не осталось работы. Недостроенный санаторий опустел, и для тех, кого еще не разобрали по семьям, наступило время почти полной свободы. Пару раз в неделю к нам приходили учителя, давали задания и проверяли наши знания, но все остальное время мы занимались чем хотели.
Я сидела в библиотеке и читала какую-то книгу, когда прибежала одна из оставшихся нянечек и торопливо потащила меня за собой. По дороге она торопливо объяснила мне, что за мной пришли. На мой изумленный взгляд она пожала плечами и пояснила, что пришла женщина, которой требуется именно девочка 15 лет. На тот момент я была единственной подходящей кандидатурой, но была уверена, что от меня откажутся сразу, только увидев меня или прочитав мою характеристику.
Когда я вошла в кабинет директрисы, то увидела стоящую ко мне спиной женщину с длинными черными волосами. Она внимательно слушала директрису, которая рассказывала обо мне, стараясь не слишком сгущать краски.
– Вы понимаете, Карен очень хороший ребенок, но сложный в общении… Но сейчас у нас осталось всего 17 детей, и большинство из них мужского пола. А вот и наша девочка пришла, вы можете с ней познакомиться, если считаете, что она вам подойдет…
– Я уверена, что Карен нам подойдет, – коротко отрезала собеседница и повернулась ко мне. Это был первый раз, когда я увидела свою будущую «маму». Ее глаза были холодными и пустыми, но губы растянулись в неискренней улыбке.
– Здравствуй, моя дорогая.
Я хотела поздороваться, но не смогла. В первый раз в жизни
***
Проснувшись, я не сразу поняла, где нахожусь. Мне было так тепло и уютно, как будто я сидела у костра, вот только вокруг было темно. Но когда я увидела, что рядом мирно спит Марк, я моментально вспомнила, как оказалась в его комнате, и сразу вскочила. Брат сонно посмотрел на меня и поинтересовался:
– Торопишься куда-то?
– Не совсем… А сколько времени сейчас? Мы что – проспали весь день?
– Нет, прошло всего часа полтора, не волнуйся. Лили и мама вернутся еще не скоро, никто тебя не увидит в нашей комнате. К тому же мы ничего ТАКОГО не делаем, – наверно, Маркус пытался пощутить, но я плохо воспринимала такого рода юмор, поэтому ответила резко:
– Для ТАКОГО я еще слишком маленькая, не забывай об этом! Мне всего 15 лет, извращенец!
Брат тяжело вздохнул и неопределенно пожал плечами, но ничего не возразил. Я же пыталась быстро сообразить, что делать дальше. Проспав несколько часов, я все еще плохо соображала и толком не могла придумать, как поступить с неожиданным союзником. Насколько я могу ему доверять? Его помощь была одноразовой акцией? Или же его отношение ко мне вдруг поменялось так кардинально? Для полноценного анализа ситуации мне не хватало данных, но и верить на слово своему недавнему противнику я тоже не собиралась. Сделаем-ка вот что…
– Я сейчас уйду в свою комнату, а ты поедешь в школу за сестрой. И не спорь со мной. Мы должны сделать вид, что ничего не изменилось. Никто не должен знать, что ты теперь на моей стороне.
Я специально сказала все это так, чтобы подчеркнуть, что на данный момент я ему верю и верю в то, что он мой союзник. Если он сейчас начнет спорить с последним утверждением, значит, его помощь была одноразовой, а в остальном ничего не изменилось. К тому же я постаралась высказать свои предложения самым приказным тоном, на который только была способна. Пусть разозлится – когда человек теряет контроль, он обычно говорит именно то, что думает, а не то, что ему полагается сказать. Его реакция меня не разочаровала:
– С какой стати ты тут раскомандовалась? Никуда я не поеду! Лилиан вполне может приехать домой на автобусе!
– Не спорь со мной, – повторила я ледяным тоном, чтобы его распалить еще сильнее. Но эффект был прямо противоположным – Марк вдруг сник и неохотно признал:
– Наверно, ты права. Если Лили увидит, что я продолжаю тебя защищать, она может попробовать выместить злобу на тебе, а я не всегда смогу быть рядом, чтобы остановить ее. Видимо, я должен согласиться на твой план, чтобы обезопасить тебя.
Интересная у него логика получается. Значит, он все еще мой друг? Я могу на него положиться в трудной ситуации? Или же этот часть его хитрого плана? Я никогда не умела никому доверять полностью. Мне всегда казалось, что даже если человек делает мне добро и ничего не просит взамен, за этим всегда что-то стоит. А уж добрые дела в исполнении моего братца, которого еще сегодня утром я считала недалеким, злобным, тупоголовым дурачком – для моей способности доверять это было серьезное испытание. Моя вечная подозрительность уже начала шептать мне на ухо всякие нелицеприятные варианты, для чего Марк так себя ведет, и многие из них были вполне реалистичными. Мне требовался способ проверить его искренность и хорошее отношение ко мне, но пока ничего не приходило в голову. Ладно, пока будем придерживаться моего плана, а дальше посмотрим.