Ледяное проклятье
Шрифт:
Помимо всего прочего, существовала еще одна важная деталь — именно тот воин, что сейчас трясется в ознобе и выкашливает из себя легкие, именно он без раздумий спустился в ледяную воду и вытащил меня на поверхность. Именно тот воин, что сейчас беспомощен как младенец, спас мне жизнь…
И пусть он всего лишь бездумно повиновался приказу, факт остается фактом. Я в долгу перед ним.
Прошло три полных дня, а ниргалу не становилось лучше. Он все так же неподвижно лежал лицом вверх, покорно глотал наваристый бульон и горький отвар из трав, но толку это не приносило ничуть. Но по крайней мере ему не становилось хуже, чего нельзя сказать обо мне.
К рассвету третьего дня я уже был на взводе и с трудом держал себя в руках. Вместо того чтобы двигаться к поселению, мы намертво застряли на этой клятой поляне и, похоже,
Сам я успел приложить руку ко всем занятиям, не связанным с приближением к обжигающему теплу, чтобы хоть как-то занять разум и заставить, казалось бы, застывшее время сдвинуться с места. Получалось плохо. Особенно тяжело мне приходилось ночью, когда все остальные члены отряда погружались в сон до утра. Мне же хватало пары часов, после чего глаза открывались сами собой, и, изрыгнув очередное проклятье, я принимал сидячее положение и молча пялился в темноту. То еще занятие, и уж точно никак не способствующее умиротворению души. А если учесть, что единственным развлечением было наблюдение за стоящим на страже ниргалом и сыплющимся с небес снегом… Но я держался. Стиснул свои насквозь промороженные зубы и держался, нарочито отгоняя мучившие меня мысли о поселении.
Единственным положительным моментом было то, что у меня появилось вдоволь времени, чтобы разобраться с другой проблемой. Я постарался переключить внимание на состояние своего тела и на торчащий за плечами пучок белесых щупалец. Особенно меня беспокоил тот факт, что многократно обвившаяся вокруг моей шеи парочка щупалец ни в какую не желала разматываться. Попытавшись силой разогнуть неподатливые отростки, я потерпел поражение. Щупальца словно закостенели. В голове мелькнула шальная мысль попытаться перерезать их ножом, но столь же быстро я решил этого не делать. Охватывающие шею щупальца беспокойства не причиняли, я их практически не чувствовал. А вот что произойдет, если я попытаюсь их перерезать, это еще вопрос. Запросто заполучу дырку в горле от неудачного движения ножом, или же, в ответ на агрессию, ледяные плети конвульсивно сожмутся, и я останусь без головы. Впрочем, оставшейся свободной длины побегов хватало, чтобы я мог снять сумку с кристаллом и попытаться разгадать его загадку. Долгими ночными часами я завороженно вглядывался в глубину кристалла. Строил безумные догадки о таинственном синем мерцании внутри этого бережно ограненного куска горного хрусталя. Тщетно. Единственный вывод, к которому я пришел, был следующим — «древняя магия». Заодно и посмеялся над собой, запрокидывая лицо к ночному небу.
Моя книга для заметок пополнилась несколькими рисунками и обрывками перечеркнутого текста. По центру одной из страниц красовалась огромная надпись, еще и обведенная жирной линией. «Слишком мало достоверной информации!!!» Я занимался тем, что ненавидел больше всего, — я гадал, переливал из пустого в порожнее. Мне не за что было уцепиться. Нет даже обрывка нити, потянув за которую, можно было бы распутать весь клубок.
Как можно понять, что со мной приключилось, если я не имею ни малейшего понятия об истинном предназначении кристалла? Я
Что самое невероятное и обескураживающее — я по прежнему «поглощал» снег. И не только ладонями, когда сминал очередной снежок. Каждое утро я обнаруживал, что за прошедшую ночь очередной сугроб, в котором я устраивался на ночлег, изрядно «худел», уменьшался в объеме. Сначала я грешил на тяжесть своего тела, думал, что снег просто уминается. А потом лег спать на тонком слое свежевыпавшего снега и через два часа проснулся на абсолютно голой земле, точно повторяющей контуры моего тела.
Еще через день после этого ошеломляющего открытия, когда я по шею сидел в облюбованном сугробе, сидящий у костра Тикса оторвался на мгновение от блаженного созерцания очередного камня, ткнул ворованным молотком в мою сторону и безапелляционным тоном заявил:
— А змея жирнеет!
Переварив услышанное, я попристальней взглянул на лениво извивающиеся щупальца и убедился в его правоте — они и правда изрядно «пожирнели». Выходящий из кристалла пучок белесых побегов стал толще вдвое и сейчас превышал толщину запястья. Да и отходящие от общего ствола «ветви» заматерели, стали толще и, как мне показалось, длиннее.
Вывод напрашивается сам собой — щупальца поглощают снег и за счет этого увеличиваются в объеме. Но это только на первый взгляд все так просто — ведь снег исчезал в моих ладонях, словно впитывался сквозь кожу. Покачивающиеся вокруг моей головы и плеч ледяные отростки хоть и не упускали возможности покопаться в окружающем меня снегу, но снег после соприкосновения с ними не исчезал. И что же это выходит? Получается, что я впитываю снег своим телом, а затем передаю его связанному со мной кристаллу? Нет… чушь какая-то получается… хотя отбрасывать эту возможность не стоит — во всяком случае сразу.
Кроме туманных предположений о приключившейся со мной беде я располагал лишь крайне скудными обрывками информации, полученной от Лени. Большей части этих сведений доверять не стоило — легенда на то и легенда, чтобы сильно приукрашивать события, а зачастую и искажать их, не обращая внимания на факты.
Что я знал точно? Да практически ничего.
Мне известно имя давно умершего человека, который, возможно, является причастным к созданию кристалла из горного хрусталя. Некий Кассиус Ван Лигас. Законный правитель крупного поселения, расположенного на острове Гангрис. Судя по всему, Кассиус обладал магическим даром, знать бы еще, каким именно. Можно предположить, что Кассиус отказался перейти на сторону наместника Тариса Ван Санти и тем самым подписал смертный приговор как себе, так и всем жителям острова. Вскоре мятежные войска под предводительством полубезумного полководца Риза вторглись на Гангрис, и началась кровавая резня, в результате которой остров обезлюдел. Здесь все логично — на острове не могло быть приличной армии, самое большее — хорошо вымуштрованный личный отряд владыки. Человек сто, ну максимум вдвое больше. Они не могли сдерживать превосходящие по численности войска слишком долго. А если учесть возможное наличие в войске Риза переметнувшихся на сторону Тариса боевых магов — все произошло практически мгновенно.
Если верить легенде, вся семья Кассиуса была уничтожена, а он сам необъяснимым образом уцелел и впоследствии присоединился к легендарному отряду Листера Защитника… С этого момента все события смешиваются в туго сплетенный клубок и возникает еще больше загадок. Для начала самый интересный вопрос, пусть он и не имеет отношения к моему состоянию, но все же: семья Кассиуса погибла, как же уцелел он сам? Обычно в первую очередь погибают сражающиеся с мечом в руках воины, а уже затем подходит черед скрывающихся в домах беззащитных детей и женщин. Почему он допустил гибель семьи? Как сумел покинуть остров, преодолеть приличное расстояние до берега, умудрился найти на огромных территориях западных провинций отряд Листера и присоединиться к нему? Это практически невозможно.
Только… Это становится возможным, если только отряд Листера УЖЕ находился на острове Гангрис. Тогда возникает следующий вопрос: что могло понадобиться Защитнику на острове, лежащем далеко в стороне от его главной цели?
Если верить имеющейся у меня в наличии карте, остров Гангрис находится в Ядовитом море, к югу от ближайшего к нему побережья Диких Земель. И очень далеко к юго-востоку от портового города Инкертиала — столицы западных провинций, где в то время правил наместник императора Тарис, по чью душу, собственно, и вел свой отряд Защитник, таща с собой Ильсеру — каменный саркофаг.