Ледяное сердце
Шрифт:
— Зара, больно же! Мне даже на мгновение показалось, что ты меня убить решила, — обиженно буркнул он. — И глаза нормальные верни, а то эти во мне дыру прожгут! Отомстила же уже, чего тебе еще?
— Глаза тебе мои не нравятся! А, думаешь, мне вкус твоих клыков понравился?
Перехватив его взгляд, Зара обездвижила вампира, углубившись в закоулки его сознания. Даже для такой неопытной э-эрри, как она, задача оказалась несложной — вурдалаки не умеют ставить блоков.
Эйдан вдруг задергался,
— Ладно, забыли, больше мучить не буду. Только и ты не распускай свои клыки!
Девушка вернула себе привычные человеческие глаза и участливо поинтересовалась:
— Я тебя сильно приложила?
— Порядочно, не хуже твоего мага. Это он тебя научил?
Вампир осторожно подошел к ней и успокоился, убедившись, что она сняла защиту.
— Давай я тебя до дома провожу? Тут неподалеку странные личности околачивались…
— Проводи, — пожала плечами Зара, — только за спину не заходи. Кстати, как твоя рана?
— Которая из двух?
— Эйдан, прекрати! Я ведь тогда лишь слегка тебя обожгла.
— У тебя странное понятие о «слегка»! Спасибо, оклемался, в кормлении с ложечки кровью не нуждаюсь. Зато сейчас все тело болит. И наизнанку выворачивает.
Его немного пошатывало — остаточные явления после боевого заклинания, частички, наверное, еще бродят внутри жертвы.
— Если кусаться не будешь, попробую снять боль.
Вампир замер в желтом пятне света фонаря, демонстрируя отсутствие клыков и красного отлива зрачков. Даже не ухмылялся — видимо, опасался, что девушка неправильно истолкует выражение его лица.
— Руки за спину убрать? — безразлично спросил он.
— Перестань паясничать, просто стой спокойно!
Кожа у Эйдана была, как обычно, морозно-холодная, но на этот раз покрылась испариной, да и ухо различало биение сердца — признак того, что что-то не так.
Вампир прикрыл глаза, позволяя рукам Зары нащупывать источник боли.
— Мне так гораздо больше нравится, — пробормотал он.
Совсем обнаглел! Решил еще и удовольствие получить!
— Даже не думай! — прошипела сеньорита Рандрин.
— Ты не в моем вкусе, — приоткрыв один глаз, ответил Эйдан. — Просто приятно, когда хорошенькая девушка, пусть и магиня, так ласково скользит по тебе пальчиками.
И тут же получил пощечину.
— Никаких больше тебе ласковых прикосновений! Найди себе такую же кровососку и милуйся с ней, сколько хочешь!
Зара сердито зашагала вверх по улице. Часть болевого синдрома она сняла, часть еще осталась, но пусть избавляется от нее сам!
— Что-то ты сегодня не в настроении! — он без труда опередил ее; теперь Эйдан двигался легко и свободно, как прежде. — Кстати, спасибо. А еще говорила, что вампиров
— Они и не действуют, я свою энергию забирала, а она несла в себе болевой заряд.
— Зара, перестань дуться! Я тебе за это одну интересную вещь расскажу, тебе понравится.
Девушка остановилась и, не выдержав, улыбнулась: настолько был потешен вид заискивающего вампира.
Эйдан решился приблизиться — негативной реакции не последовало, и вскоре странная парочка вместе рассекала густую вязкую темноту июльской ночи, пропитанной мускусным ароматом тайны.
Глава 30
Зара сладко потянулась и перевернулась на другой бок. Не вставая, впустила в комнату, солнечные лучи и постаралась пропитать ими свое сознание — хватит с нее хандры, пора думать и жить для себя, а не строить воздушные замки из песка.
Умылась, оделась, твердо решив не идти сегодня на тренировку. Провалитесь Вы ко всем демонам мира, Меллон Аидара! И без Вас научусь магии, вот только отец вернется… Кстати, пора бы ему, обещанные две недели истекли вчера, а от него ни слуху, ни духу. В Совете тоже в недоумении — в прошлый четверг приходил один из его помощников, расспрашивал, скоро ли вернется Рэнальд Рандрин. Апполина отделалась молчанием, а Заре пришлось рассказать про друга. Помощник о друге слышал — герцог не вдруг сорвался с места, даже кое-какие указания оставил, но вот об адресе своего знакомого не удосужился сообщить.
Завтрак прошел в ставшем привычном молчании, прерываемом лишь эльфийскими напевами Апполины. Правда, потом она вернулась в этот бренный мир и попросила кузину разобрать дядину почту.
— Почему я? — удивилась девушка.
— Во-первых, ты его дочь, а, во-вторых, я предпочитаю не знать об его делах.
— Считаешь политику грязным занятием? — догадалась Зара.
— Вроде того. На самом деле все проще, — улыбнулась она, сбросив на пол мягкую туфлю. — Когда-то давно я случайно проговорилась об одном дядином письме в Совете. О том, о котором не следовало упоминать. С тех пор я взяла за правило не держать в руках чужую корреспонденцию.
— Ну да, ты же солгать не сможешь, — хмыкнула кузина.
— Я умею врать, — смутившись, ответила Апполина. — Только ложь не должна противоречить моим принципам.
Кузина ушла переодеваться: сегодня она опять шла на работу во Дворец заседаний, — а Зара спустилась вниз и забрала со специального столика ворох писем, адресованных Рэнальду Рандрину. Тут же рассортировав их на две неравные кучки: личные и деловые (определить было просто: на личных писали: «Р.Х. Рандрину», на деловых указывали полное имя и титул), девушка снова вернулась в комнаты.