Ледяное сердце
Шрифт:
Наконец, тьма уступила место свету, и «каменный мешок» выпустил на волю свою жертву.
Девушка оказалась у высокого широкого подъезда с аркадой; чуть в стороне был разбит уютный садик, облюбованный членами Совета для ведения приватных бесед. Среди зелени чинно разгуливали павлины и цесарки, привнося в него буйство красок природы.
— Вы к кому? — окликнул ее человек в форменном камзоле.
— К магистру Маргуту, — отчего-то смутившись, ответила она.
— Да, он еще здесь. Проходите! — он посторонился, пропуская
Девушка кивнула и быстро пересекла разделявшее ее и массивные дубовые двери расстояние. Истинный Дворец заседаний находился за ними.
Гвардейцы без лишних вопросов настежь растворили тяжелые створки: сюда не попадают те, кому не положено здесь находиться, и Зара замерла, едва удержав возглас восхищения.
Холл был огромен и наполнен светом; лестница цвета жженой карамели плавной спиралью взбиралась под потолок двумя лестничными маршами. Отполированный до блеска каменный пол отражал восторженное выражение лица посетительницы, не знавший, на что ей обратить внимание в первую очередь: на роспись потолка, витиеватые, но в то же время устойчивые светильники или наполнявших холл людей. Весь свет общества, сплошь дворяне. И она, наравне с ними.
Решившись, Зара направилась к лестнице; никто ее не остановил.
Справившись с волнением и убедив себя, что Дворец заседаний, по сути, — всего лишь большой особняк, девушка поднялась на один этаж. Куда же теперь? Доверившись интуиции, она свернула налево. Что ж, поищем Красный зал, возле которого ей назначил свидание наставник.
Сколько же здесь коридоров и дверей! И везде полным-полно солдат, издали походящих на статуи. Они будто бы и не дышат вовсе и абсолютно ни на что не реагируют — вышколены до безобразия.
Убедившись, что разобраться самой в этом сонме помещений невозможно, Зара остановила первого попавшегося человека (спрашивать у статуй-часовых бесполезно, все равно не ответят) и попросила ей помочь. Человек буркнул что-то неразборчивое, махнул рукой и скрылся из виду, углубившись в кипу своих бумаг.
— По крайней мере, этаж верный, — вздохнула девушка, продолжив свои скитания.
И тут Зара услышала голос, напряглась, прижалась к стене, не зная, что ей делать: бежать или остаться. Но время было упущено, и ей предстояло встретиться лицом к лицу с тем, кого она так желала и одновременно не хотела видеть. Рано или поздно, должна была наступить развязка.
Из-за угла показался высокий человек. Его камзол был сшит из изумительной переливчатой ткани, но ее цвет казался блеклой подделкой по сравнению с глазами. Словно два топаза, они сверкали на его благородном лице, обрамленном мягкими, еще не тронутыми сединой, светло-каштановыми волосами. На груди, соприкасаясь с церемониальной герцогской цепью, блестел цветок бессмертника.
Зара, не отрываясь, смотрела на Рандрина; теперь, оказавшись намного ближе к нему, чем в первый раз, она понимала, чем он прельстил ее мать.
— Что ж,
Расширив свои синие глаза, впустив в них отблески солнечного света за окном и преломив его в темноте, наступавшей изнутри и постепенно вытеснявшей из радужки лазурь, Зара выровняла дыхание и сделала шаг вперед. Одна рука непроизвольно сжата в кулак, другая по-прежнему сжимает пропуск.
Этот элегантный господин, беседующий с двумя посеребренными временем государственными мужами, такой спокойный, такой безучастный, лишил ее имени, тепла, заботы, любви, подло украл восемнадцать лет беззаботной жизни, выбросил, словно вещь, Эгюль и ее дочь.
У него было все — у них ничего. Да если бы не ее настойчивость и решимость, Зара бы до сих пор прозябала в деревне. Но ему-то до этого не было никакого дела! Нет, папочка, нужно платить по счетам.
Былая обида поднялась со дна ее сердца, подступила к горлу.
— Рэнальд Хеброн Рандрин, помните ли Вы еще вечер, проведенный в одной славной гостинице в Юре? — крылья заскреблись под лопатками и пушистыми мощными побегами вырвались наружу. Девушка смаковала это ощущение, специально собирала в сердце злость, превращая ее в концентрированную эссенцию, кислоту, способную проесть любую броню. И вот крылья взметнулись над головой, несколько раз угрожающе хлопнули, породив поток прохладного воздуха.
Герцог С» Эте недовольно перевел на нее глаза и замер, будто увидел приведение. Целая гамма эмоций сменилась на его лице: от недоумения и удивления до страха и нерешительности.
Зара улыбнулась, но это была не счастливая улыбка дочери, а коварная улыбка ведьмы.
Оттолкнувшись ногами от пола, она на миг почувствовала себя во власти воздушной стихии. Увы, Зара не умела пользоваться крыльями, поэтому вынуждена была вновь опуститься на пол.
— Кто Вы?
Девушка на уровне подсознания почувствовала, как отец сотворил защитное заклинание. Значит, о магии стоит забыть.
То ли злости в ней стало меньше, то ли пришло осознание своей беспомощности против взрослого опытного мага, но крылья дрогнули в последний раз и пропали.
— Кто я? — Зара обошла вокруг Рандрина и остановилась в нескольких метрах от него. — Вам официально или по рождению?
— Потрудитесь объясниться, сеньорита, — сдвинул брови герцог.
Ближайшие часовые напряглись, взялись за оружие, готовые по первому взгляду придти на помощь сиятельному члену правящей элиты.
— Нет, это Вы потрудитесь объяснить этим господам, — Зара обвела рукой его собеседников, — что Вы в свое время сделали в гостинице «Белая ладья». Там служила одна милая доверчивая девушка, настолько доверчивая, что поверила в Ваши чувства. Подонок!