Ледяной ад
Шрифт:
Затем она вместе с Ди вернулась в помещение, где были разложены вещи. Геодезические инструменты Огаты и метеорологическое оборудование Косута также разочаровали Хэнли. Разнообразие колб и пробирок Анни Баскомб — специалиста по борьбе с загрязнением окружающей среды — повергло ее в уныние, и она решила оставить их «на закуску».
Из морозильника Минскова Джесси достала пластиковые тюбики с пробами ледяной массы.
Она перевела удивленный взгляд на Ди.
— Насколько я знаю, исследователи приносят пробы на станцию и растапливают. Их интересует наличие питательных веществ, микробов,
Хэнли отдала дискеты с копиями файлов Минскова Кийоми. Образцы льда выглядели многообещающе. Если трое ученых наткнулись на что-то смертоносное, то оно вполне могло гнездиться во льду. По словам сослуживцев Минскова, возраст покрова, пробы которого он брал, исчислялся миллионом лет. У Хэнли от возбуждения и испуга пробежали мурашки по телу.
Она растопила пробы, поместила их в питательные среды и закрыла в воздухонепроницаемых емкостях.
— В каком отделе «Трюдо» вы работали до того, как вызвались помогать мне? — спросила она у Кийоми.
— В «Хибернакулуме».
— Звучит красиво. А что это такое?
— Это инициированный НАСА проект по изучению феномена зимней спячки. Мы стараемся выяснить, каким образом арктическим животным на семь месяцев удается сокращать свою жизнедеятельность до минимума и при этом не терять здоровье. НАСА нужны гормоны, отвечающие за инертность в зимний период. В проекте участвуют также канадские, американские и немецкие фармацевтические компании. Они хотят знать, почему уровень холестерина у животных в два раза выше зимой, чем летом, и почему они не страдают от склероза. Медведи наращивают количество белка, даже когда не едят; в их организмах не накапливаются токсины и расходуется исключительно жировой запас. Желчь спящего медведя, введенная человеку, растворяет желчный камень. Представляете!
— Представляю, какие деньги готовы выложить за результаты ваших исследований эти производители медпрепаратов.
Кийоми кивнула:
— Сумма покроет половину нашего бюджета.
Хэнли положила руку на плечо Кийоми:
— Спасибо, что вызвались мне помогать.
— Юнзо, Анни, доктор Минсков, Алекс, — неторопливо перечислила Кийоми. — Они были нашими друзьями.
Позволив себе два часа сна, Хэнли и Ди опросили медиков, выезжавших на место происшествия, и сравнили их рассказы с официальным докладом. Индивидуальные толкования события почти не расходились, факты совпадали полностью. В момент обнаружения Баскомб и Огата были живы, у них наблюдался нитевидный пульс при том, что кровяное давление было чрезвычайно низким, легкие не работали и кожные покровы белели, как снег; Минсков не подавал признаков жизни.
— Мы все равно попробовали его реанимировать, — сообщила младшая медсестра.
— Ja, [21] — подтвердил Ули.
— И ничего?
— Nichts. [22]
Хэнли поблагодарила их и вызвала Саймона Кинга, возглавляющего отдел защиты окружающей среды, в котором работала Анни Баскомб.
— Не было ли каких-либо странностей в ее
— Нет.
21
Да (нем.).
22
Ничего (нем.).
— Она держала на станции домашних животных?
— Нет.
— Получала ли она в последнее время какие-либо телесные повреждения на лабораторных работах?
— Нет.
— Укусы подопытных животных?
— Нет.
— Она часто контактировала с птицами?
— Нет.
— Вы не замечали странностей в ее походке?
— Нет.
— Она каким-либо образом контактировала с кожсырьем?
— Нет.
— Со щетиной?
— Нет.
— Со ртутьсодержащими смесями?
— Нет.
— С серой?
— Нет.
— С фунгицидами?
— Нет.
— Она любила есть моллюсков?
— Нет.
— А яйца?
— Нет. Это все?
— Он когда-нибудь отвечает «да»? — поинтересовалась Хэнли у Ди после того, как Кинг ушел.
— Нет.
Женщины расхохотались.
Вернувшись в свою лабораторию, Джесси натянула защитную одежду и проверила кислородные баллоны на предмет осадка этиленгликоля, хрома, метилртути… Все впустую.
Кийоми вручила Хэнли результаты анализа жидкости, собранной с двух тел. Прозрачная влага вокруг ртов погибших оказалась водой. Простой пресной водой с небольшой примесью безвредных бактерий из ротовой полости.
Черт побери! — Хэнли скомкала бланк и швырнула в мусорную корзину.
Пока эскимос с профессиональной ловкостью разбирал машину, она пристально смотрела на его маленькие ладони, на резкие черты лица.
Фургон оказался в безупречном состоянии. Никаких следов коррозии или пожара.
— Проклятие, — пробормотала Хэнли. Она так надеялась найти хоть какое-то свидетельство физического воздействия на людей.
Нимит перешел к снегоходу, которым управлял Косут, и подверг «хорька» вивисекции столь же сосредоточенно, что и предыдущую машину. Снова ничего.
— Невероятно! — воскликнула Хэнли.
— Что именно?
— Безукоризненная чистота автомобилей.
— Спасибо.
— Не думайте, что это комплимент. Надеюсь, вы не догадались их помыть или сделать что-нибудь еще?
— Нет. К ним никто не подходил с тех пор, как все это произошло. Поверьте, желающих не нашлось.
Лабораторный журнал Хэнли все пополняли записи об отрицательных результатах поисков. Кийоми на дискетах Минскова не нашла информации, заслуживающей внимания; в пробах льда тоже не обнаружилось ничего интересного, как, впрочем, и в остатках пищи, найденных на месте полевых работ. Хэнли переправила Исикаве список химических веществ и смесей, обнаруженных в лагере. Ким прошерстил справочник по фармацевтике и базу данных Управления США по охране труда и промышленной гигиене и выявил множество токсинов, однако ни один из них не вытравливал глаза и не испарялся из организма бесследно. Ни сам по себе, ни в сочетании с другими препаратами.