Ледяной меч
Шрифт:
Были это его собственные мысли или чьи-то чужие, навязанные ему кем-то со стороны, он никак не мог понять. Перепутавшиеся в голове мысли, словно змеи, вгрызались в его полусонный мозг и не давали покоя. Сознание раздвоилось на две равные половины. Одна требовал покоя и умиротворения, другая уводила его в какую-то неведомую безымянную даль с продолжением кошмарного сна. Словно кто-то чужой, вклинившийся в его голову, внушал ему свои собственные мысли и направлял их невидимой рукой в нужное только ему русло, указывая Артуру дорогу то в одну, то в другую сторону, путая направления и дорогу, по которой он должен пойти. Беспокойный сон никак не хотел уходить из его головы. Словно щупальцами
— Да просыпайся же ты, чёрт тебя возьми, — услышал он чей-то грубый назойливый голос, сквозь пелену, которая застилала его разум.
И опять его кто-то не сильно затряс за плечо, пытаясь разбудить и привести в порядок. Отмахнувшись рукой, как от надоедливой мухи, он постарался повернуться на другой бок и продолжить свой сон, но попытки разбудить его не прекращались ни на одну секунду. Пронзающая острая боль в груди, заставившая замереть сердце, вырвала Артура из объятий ночного кошмара.
Сознание понемногу стало приходить в порядок, возвращаясь к нему, и он стал постепенно ощущать окружающий вокруг себя реальный мир, различать раздававшиеся вокруг него голоса и теплоту летней ночи, что окружала его. А беспокойный сон постепенно стал уходить куда-то в сторону, оставляя в его памяти неизгладимый глубокий след.
— Артур. Да проснись ты, чёрт тебя побери, — опять раздался у него в ушах чей-то назойливый до тошноты голос. — Вставай, хватит спать, соня, а то проспишь всё на свете.
Кто-то практически кричал ему прямо в ухо и снова тряс, стараясь разбудить и привести в чувство.
— Да врежь ему посильней, Ричард, может тогда он проснётся и соизволит открыть глаза, — услышал он уже другой голос, доносившейся откуда-то со стороны.
— Лежит, как бревно, даже страшно становится. Жив он или отдал богу душу, — произнёс прежний голос.
— Я сейчас кому-то так врежу, мало не покажется, — заворчал Артур и, открыв глаза, оскалился словно дикий зверь. — Что, давно у меня в зубы не получали, сволочи и дармоеды? Я могу это вам устроить в лучшем виде. Подходите, кровососы долбанные, не стесняйтесь.
— Гы-гы-гы, га-га-га, ха-ха-ха, гы-гы-гы, — разнёсся вокруг Артура громкий хохот.
— Лучше бы занялись каким-нибудь полезным делом, бездельники, — после минутной паузы уже тихим спокойным голосом продолжил Артур. — А не трогали уставшего от дальней дороги человека.
— Видишь, Ричард, а ты боялся, наш соня очнулся, — произнёс тот же голос и вновь заржал словно жеребец, разбрызгивая слюни в разные стороны. — Посмотри, даже соизволит огрызаться и шутить. Значит, точно пришёл в норму и чувствует себя хорошо после отдыха.
— А ну-ка, быстро и по одному, не перебивая друг друга, как на базаре, объясните мне понятным человеческим языком: что здесь происходит. И перестаньте ржать! — поудобней усевшись, зарычал на братьев Артур. — И прошу вас, перестаньте меня трясти, а то я уже стал побаиваться, что мой ужин выйдет нечаянно наружу. И я забрызгаю вас всех с ног до головы вечерней пресной и безвкусной похлёбкой, которой вы соизволили меня накормить.
— Какой, к дьяволу, ужин. Одурел, что ли. Уже наступило долгожданное утро в этих проклятых всеми землях, — произнёс светловолосый широкоплечий как кузнец Ричард и, подняв, словно кувалду свою правую руку, указал ею на Высокие (Орлиные) горы, которые находились на востоке от их временного лагеря.
— Какого чёрта здесь происходит? — ещё не придя полностью в себя, спросил Артур и потряс своей головой, разгоняя последствия беспокойного кошмарного
Безлунная ночь в Бескрайных землях подходила к своему завершению. Где-то на востоке всходило долгожданное в этом безумном и порою таком страшном мире ярко-красное, как кровь, солнце. Но из-за высоких гор виднелась пока только лишь светлая полоса неба да причудливые тени, отбрасываемые горами, что возвышались перед ними. Солнце появится из-за гор только через пару часов. И, отбросив свою тень, перевалив Высокие (Орлиные) горы, поплывёт по бескрайнему небесному океану, освещая и согревая землю, пробуждая её от ночных кошмаров, а вместе с ней и всё живое в Голубом мире. Гиперборея медленно просыпалась и приходила в себя после тёмной ночи. Ночи, особенно такие безлунные как сегодня, приносили в этот мир новые кошмары. Только в светлое время можно расслабиться и перевести дух. Тайны этого мира восхищали своими чудесами. Краски мира менялись с такой последовательностью и быстротой, что запоминать то, что было ещё вчера, не имело никакого смысла.
Магия, выплеснутая в этот мир колдунами и магами пятьсот лет тому назад, не могла никак успокоить свой буйный норов. Каждая безлунная ночь приносила в этот мир какой-нибудь сюрприз или ужас, пугающий всё живое своими кошмарами. То там что-то случится, то здесь произойдёт нечто ужасное и сверхъестественное. Открывались порталы в другие миры и пространства, выбрасывая из них странных и ужасных чудовищ или незнакомые и причудливые на вид вещи. Временами в Голубом мире появлялись люди из других, не менее странных и жестоких миров, чем их. Одновременно из их мира тоже временами исчезали бесследно вещи и люди. Никто не знал в этом безумном и переполненном магией мире, что могло с ними случиться завтра и что их ожидает именно сейчас. Поэтому люди старались не покидать своё жилище по ночам, опасаясь за свою жизнь и здоровье. А ещё больше переживали за безопасность и жизнь своих близких и родных, путешествующих в это время в чужих землях или находящихся в дальней дороге от отчего дома.
— Неужели уже наступило утро? — широко открыв удивленные глаза, изумлённо произнёс Артур. — Ведь я только прилёг отдыхать и на минуту закрыл глаза. Ещё даже путём не успел задремать, а вы меня уже будите и говорите, что я проспал всю ночь, и уже наступило утро. И не стыдно вам, дармоеды и бездельники, где ваша совесть и забота о товарище по путешествию.
— Да, уже наступило утро, Артур, а ты что, только заметил? — с издевкой в голосе произнёс Ричард и засмеялся, показывая рукой в сторону гор, где всходило такое долгожданное и желанное в этом неспокойном мире солнце.
— Почему ты меня не разбудил в положенный час, ведь мы же договорились, что следующим заступать на дежурство буду я, — окончательно проснувшись, произнёс Артур.
— Артур, если сказать честно и не кривить душой, — начал говорить Ричард и, замявшись, как барышня, опустил глаза, уставившись в землю.
— Продолжай свой рассказ, Ричард, если начал говорить, а не мнись, как красна девица. Я тебя очень внимательно слушаю. И объясни мне, пожалуйста, всё то, что здесь происходит? — произнёс Артур и, вновь окинув пристальным взглядом присутствующих членов их небольшого отряда, поднялся и потянулся, разминая затёкшие после долгого сна мышцы. — Продолжай, Ричард, я кому сказал. Что насупил брови и зыркаешь по сторонам, — резко выкрикнул он в сторону светловолосого детины, одного из братьев близнецов. — А то по зубам схлопочешь, и не посмотрю, что приятель.