Ледяной поцелуй страха

Калинина Наталья Дмитриевна

— Нет, — покачал головой Андрей и наклонился к сыну, который уже допил какао и теперь спрашивал, может ли встать из-за стола, чтобы поиграть. Мужчина разрешил с условием, что Никита будет играть у него на глазах.

— Бедный ребенок, — сказала, с грустью глядя на то, как мальчик принялся катать по соседнему столу машинку, Полина. — Ладно мы, взрослые… А он наравне с нами выдерживает все эти «приключения». И, главное, не капризничает, не плачет.

— Он у меня чемпион, — в какой уже раз повторил Андрей эту фразу и тяжело вздохнул. — Сегодня он какой-то апатичный, не такой живой, как всегда. Не приболел

бы. Надеюсь, это потому, что не выспался… Так что вы говорили про сообщение, которое получила Настя?

Полина кратко, не вдаваясь в подробности, рассказала о случившемся. Андрей выслушал ее с хмурой галочкой между бровей и, когда девушка закончила, вымолвил:

— Сочувствую… Любыми способами, но мы должны найти отсюда выход! Не откладывая. Сегодня.

— Об этом думаю и я. И кажется мне, что выход найдется, если мы поймем, что это за место.

— Вы у нас специалист по всяким мистическим загадкам, — усмехнулся, но по-доброму, так, чтобы не обидеть ее, Андрей.

— Выдуманным, Андрей, выдуманным… — с горечью произнесла Полина. — Сама придумываю, сама разгадываю. Вчера одна из моих версий потерпела крах.

— Хватит вам об этом, Полина, не казните себя. Ничего страшного не случилось, только еще одна долгая прогулка. Мы лишний раз убедились, что этот способ не действует. Вы завтракать собираетесь? А то я увлек вас разговорами, вы и про завтрак забыли.

Полина поднялась и взяла чистую тарелку, положила в нее немного оладий со сметаной и вернулась обратно за стол. Но их едва начатый разговор прервал вошедший в столовую Геннадий. Одет был парень в одежду, которую ему дал накануне Андрей. Хмуро поздоровавшись с сотоварищами, он взял хлеба и колбасы и налил себе чаю. Завтракали молча: ни Геннадий, находившийся в пасмурном настроении, не желал общаться, ни Полина с Андреем не возобновляли прерванный разговор. Никита подошел к столику и спросил, когда они пойдут домой.

— Скоро, сын, скоро…

— Это смотря что домом уже называть! — ядовито заметил Геннадий и резко отодвинул от себя тарелку. — Если сегодня же не выйдем…

Он не договорил, угроза так и повисла в воздухе, встревожив Полину. Никита, бросив на Геннадия настороженный взгляд, отошел к другому столу и принялся вилкой ковыряться в «моторе» машинки, «чиня» ее.

— Мы ищем разгадку. Но это не так просто, как понимаешь.

— Без ста грамм не разберешься, — брякнул Геннадий и поднялся, чтобы принести себе еще еды. Полина проводила парня встревоженным взглядом и, пока тот придирчиво выбирал кусочек омлета, шепотом спросила у Андрея:

— Мне показалось, что от него пахло алкоголем? Он что, выпил?..

— Мог, — кивнул Андрей. — В мини-баре есть миниатюрные бутылки с водкой. А с нашими приключениями…

— Я не о том! — торопливо перебила все тем же шепотом девушка. — Он же сказал, что у него непереносимость алкоголя! Даже валерьянку в каплях принимать не может. Не помните?

Андрей удивленно поднял брови, но ответить не успел, так как за стол вернулся с полной тарелкой молодой человек.

— Геннадий, тебе плохо не станет? — прямо в лоб, не найдя других слов, задала вопрос Полина. Парень удивленно посмотрел на нее, затем перевел взгляд на свою тарелку и заулыбался:

— Не станет, моя дорогая. Я не так уж много ем, как тебе показалось.

— Я не о том, — досадливо

поморщилась Полина, поняв, что ее вопрос прозвучал двусмысленно и бестактно. — У тебя вроде бы алкогольная непереносимость? Врачей тут нет, сам понимаешь.

Улыбка сползла с лица парня, и по изменившемуся выражению стало понятно, что вопрос его загнал в угол. Но он тут же взял себя в руки и, проглотив почти не жуя омлет, весело воскликнул:

— А я уже покойник, писательница! Даже могилку собственную видел, забыла? Так что водочка меня не убьет. Ну давайте, бывайте. Пойду посплю. Похоже, торопиться тут особо некуда. А вы подумайте, подумайте, как нам выйти. Если выйдем, я вам денег дам. Не верите? По штуке на каждого! Две штуки баксов подарю вам, если придумаете, как из этой фигни выпутаться, млин. Слово даю. Ну, бывайте!

И он ушел, по пути задев один из столов.

— Во дает! — воскликнула Полина. — Зачем только, спрашивается, он нас обманул?

Андрей не ответил, наблюдая за Никитой. Вид играющего сына на него подействовал успокаивающе, тревожная галочка меж бровей разгладилась, губы тронула легкая улыбка, голубые глаза наполнились нежностью. Но уже следующий вопрос Полины стер с его лица выражение тихого умиротворения.

— Андрей, мне хотелось спросить… Вы знаете, кто такой Мака?

— Мака? — воскликнул он, и Никита испуганно на него оглянулся. Андрей перехватил взгляд сына и понизил голос:

— Почему вы об этом спросили?

— Никита вчера сказал мне, что ничего не боится, кроме Маки. И попытался нарисовать какую-то рожицу. Мне сейчас об этом вспомнилось, и я подумала, не еще ли одна это попытка вступить с нами в контакт через вашего сына?

— Нет! Нет, это… — Андрей запнулся, вновь оглянулся на сына и затем повернулся к Полине. Взгляд его показался девушке решительным, будто мужчина отважился открыть какой-то личный секрет.

— Мака — это игрушка. Клоун Макар, имя которого Никита произносит как Мака. Это долгая история… И очень личная.

— Простите, — смутилась девушка, и ее щеки заалели нежным румянцем. — Я только думаю над разгадкой этой истории и…

— Не нужно извиняться, — тихо произнес Андрей. Протянув через стол руку, он накрыл ладонью пальцы Полины. Она отчего-то смутилась еще больше, но не сделала попытки убрать свою руку из-под его. Андрей сам, помедлив, снял ладонь.

— Клоуна подарила Никитке его мать. Моя жена. И кошмарней игрушки я не видел. Голову бы открутил тому, кто придумал этот ужас. Во-первых, само выражение лица этого клоуна не как у детской куклы, а как у клоуна из фильма ужасов. Понимаете? Жуткая ухмылка и огромные вытаращенные глаза. Но хуже всего то, что эти глаза еще и светятся. Добавлен в них какой-то специальный пигмент, который накапливает дневной свет и заставляет радужку в темноте светиться.

— Жуть какая, — поежилась Полина и оглянулась на Никитку, борясь с сильным желанием подойти и обнять его. Но… Андрей ее не поймет.

— Жуть, согласен. Но хуже всего то, что эта так называемая игрушка еще и хохочет. У ребенка от такого «подарка» начался невроз. Он долго потом по ночам просыпался с криками, хоть я и уничтожил клоуна сразу. Это случилось два года назад, но, видите, Никита до сих пор помнит. Это его самый сильный страх еще и потому, что он решил, что Мака забрал его маму.