Ледяной поцелуй
Шрифт:
Я не знаю, как это случилось, я укусила его — проткнула клыками кожу. Пошла кровь. Ее запах ударил мне в нос, у меня закружилась голова. Я попробовала кровь языком. Соленая. Противная. Обычная.
Рома вскрикнул и оттолкнул меня, глядя на свое плечо. Я отлетела к столу, оперлась на него и увидела, что на нем, под стеклом, лежит мое фото то самое, с моей первой аватарки, где я с двумя светлыми косичками, в больших солнечных очках, топике и шортах.
— Прости, я не… — начала я, но он не дослушал, грубо схватил меня за руку и крикнул в лицо:
— Дура несчастная!
А
Я надела их и побрела прочь.
Ноги привели меня на кладбище. Я плакала, стоя возле креста, а затем легла на сырую землю и, прижав ноги к животу, так лежала. Даже не знаю, сколько времени.
Меня тошнило, но не вырвало. Нечем. Я почти ничего не ела сегодня.
А потом я оказалась на той скамейке посреди оживленной улицы.
И та женщина сказала мне идти домой.
У меня в голове все в одну кучу перемешалось. Мне кажется, я уже ничего не понимаю. Только одно. Мне очень больно. Я плачу, и клыки мне мешают, ненавижу их. Всех ненавижу, и себя, и Рому. А его больше всех, больше всех люблю.
У меня в голове немного прояснилось, словно во тьму фонарем посветили. Мне вдруг вспомнились две девочки, заглянувшие в кабинет изо и крикнувшие: «Сумерки» — самый тупой отстой!»
Я пнула одну из них. И другие члены клуба их пинали. Зачем мы так?
А ведь Рома еще выразил неодобрение, когда я ему рассказала, а я даже внимания не обратила.
Почему я сейчас это вспомнила?
В дырочках моих колготок дрожат слезы, на сапогах грязь.
Во что я превратилась?
Мне вспомнилось брезгливое выражение лица Коли, и я обхватила себя за плечи, по спине побежали мурашки.
Я вспомнила Галю — мою лучшую подругу. Или уже нет?
Слезы душат меня. Я даже не представляю, как дела у моей подруги.
Меня осеняет. У нее появился Юра! А все ли у них хорошо? Куда они ходили на первое свидание? Поцеловал ли он ее? Понравилось ли ей? Как они проводят время? Что он ей творит? Признался ли в любви?
У меня такое ощущение, что я пропустила полжизни.
А что с Мирой? Она все еще дружит с той второгодницей? Кажется, Мира писала мне, но что именно, не помню.
А мои папа и мама? Такое чувство, что мы давно не виделись.
Как же я скучаю по ним по всем!
Я спала в своем гробу и скучала по ним, только никак не могла найти время, чтобы сказать об этом.
На улице уже почти не осталось людей. Воздух теплый и свежий.
Мама, наверно, волнуется, что меня нет. Надо бы ей позвонить. Вот только сумка осталась у Ромы.
Как же стыдно перед ним. Сколько времени он все это терпел. А что сделала я в благодарность? Укусила его! Да меня точно надо сдать в психушку!
Я еще около получаса сидела и обо всем думала.
У меня перед глазами стояло фото со стола Ромы, где я другая — прежняя. Меня прежнюю все любили. И я любила себя.
Рома говорит, вампиров не существует. А может, так и есть. А те несчастные на форумах и я — мы просто внушили себе…
Чем больше думаю об этом, тем четче осознаю: я
Все, что мне было нужно от вампиров, — это их сила, чтобы больше никогда не испытывать чувства беспомощности. Я хотела уметь постоять за себя, защититься, если вдруг..
Если Рома или кто-нибудь другой — кто угодно — попытается сделать мне больно. Только как странно. Рома любит меня, но мы больше не вместе, и мне больно. Чем теперь может помочь невероятная сила? И не в том ли сила на самом деле, чтобы перестать жить страхами?
Ощущаю страшную усталость и опустошенность. Недоверие и ожидание матча-реванша вымотали меня. Такое чувство, словно я невыносимо долго стояла в углу ринга, готовая к бою, поджидая соперника, а он так и не пришел. Бессмысленное ожидание разозлило, распалило еще больше, подогревая желание доказать себе, Роме, его друзьям…
Как же глупо. Рома дал понять, что на ринге мы не встретимся, и попросил уйти из его жизни. И лишь тогда я поняла, как сильно хочу остаться в ней, без боксерских перчаток — без клыков. Наша любовь — не ринг для боев и не площадка для игр.
Я медленно встала и пошла к высотному дому, поднялась на двенадцатый этаж и нажала на звонок.
Рома открыл, оглядел меня, грязную, с потекшей тушью.
— Здравствуй. — Я вынула из глаз линзы и бросила их. — Я не вампир.
Он долго смотрел на меня, потом кивнул и открыл шире дверь.
— Знаю, просто глупая маленькая девочка.
Эпилог
Перепрыгиваю через лужи. Полчаса назад прошел дождь, а теперь выглянуло солнце, весь асфальт блестит, и в лужах отражается небо и дома. Пахнет черемухой. Я все подошвы своих белых кед запачкала грязью. Нет, это не те кеды с надписью «Twilight» и яблоком.
Те в прошлом.
— Смотри! — крикнула я Роме и перепрыгнула через здоровенную лужу.
— Даша, — взволнованно воскликнул он, ты свалишься!
Я обернулась, смотрю на него через плечо, улыбаюсь.
— Ни за что, я же в белом!
На мне белые бриджи и розовая кофточка с красивыми перламутровыми пуговками. Мама вчера купила.
Она больше не думает, что мне нужен психиатр. Папа тоже. Никто так больше не думает. Ну разве что Коля. Иногда. Мы, бывает, ходим втроем в кино. Я, Ромка и Коля.
Я с ним примирилась, не такой уж он и плохой.
А Лешу по-прежнему ненавижу.
Галя все так же моя лучшая подруга. Она с Юрой встречается, у них отличные отношения, как и у нас с Ромой. Но мне кажется, Рома меня больше любит чем Галю Юра. Ну, возможно, мне лишь так кажется! Мирка все еще общается с второгодницей и ее друзьями, но я решила, мы во что бы то ни стало отобьем ее от этой компашки. Она наша подруга и нужна нам. И мы ей нужны! А еще, кажется. Баранов проснулся и понял, что Мира и ему нужна. Посмотрим!