Ледяной свидетель (сборник)
Шрифт:
Ответ на запрос из Орехова пришел быстро, буквально в течение часа.
– Значит, Петр, зовут нашего неизвестного Вячеслав Михайлович Неделин, – выкладывая перед Орловым факс, сообщил Гуров. – Ну, еще нужно убедиться, что это он, его мать сейчас как раз едет к нам для опознания. Где-то часа через два должна быть. Если она опознает в неизвестном своего сына, то мы со Стасом, не теряя времени, вместе с ней отправимся обратно. Заодно по дороге и ее расспросим, и домой доставим.
Орлов кивнул, одобряя подобный вариант, и спросил:
– А что еще известно об этом Неделине? Из Орехова что сообщили?
– Значит, заявление было принято первого
– А почему нам не сообщили? – нахмурился Орлов. – В смысле, московской полиции?
– А вот этот вопрос я собираюсь задать полиции славного города Орехова, – усмехнулся Гуров.
– Да по разгильдяйству, непонятно, что ли, – вставил Крячко.
– А зачем сын поехал в Москву? – снова обратился Орлов к Гурову.
– Сказала, что по рабочим делам, больше она ничего не знает. Кроме того, в факсе многого не сообщишь, думаю, все подробности мы выясним на месте.
– В полицию Орехова обратитесь в первую очередь, – наказал Орлов. – Я и сам с ними свяжусь, чтобы к вашему приезду подготовили все документы.
– Да ничего мы у них не узнаем! – скептически махнул рукой Крячко. – Ясно же, что работали они спустя рукава. Скорее всего, даже и не искали этого Неделина. Да про ореховскую полицию давно слава идет, и не самая лучшая.
– Ладно, разберетесь на месте, – кивнул Орлов.
За время ожидания приезда матери Неделина Гуров успел получить заключение экспертов по мобильному телефону Юрия Кухлинского – точнее, по всем звонкам. Восстановив весь архив входящих и исходящих, эксперты установили, что двадцать седьмого ноября в восемнадцать сорок был совершен звонок с неизвестного номера, который нигде не зарегистрирован. Больше с него ни одного звонка не поступало. Номер этот совершенно точно не принадлежит сантехнику дяде Коле, которого в миру именуют Николаем Васильевичем Клепкиным, и звонок, сделанный на него экспертами, лишь подтвердил, что номер заблокирован. Определить местоположение абонента также не представлялось возможным.
– Скорее всего, он просто выбросил «симку», – высказал мнение эксперт, которое полностью совпадало с мнением Гурова. Значит, по номеру они ничего не определят. Да и глупо было рассчитывать на столь легкий путь вычисления преступника. Он явно очень многое продумал, если даже от одежды убитого избавился. Пока, кстати, обнаружить ее не удалось, хотя участковый с сержантами ППС сейчас шерстил все дворы и подвалы в районе.
…Мать Вячеслава Неделина приехала еще раньше, чем ее ожидали. Женщина явно нервничала, стараясь унять дрожь в руках, и, найдя кабинет полковника Гурова, попросила сразу же провести ее к телу. Звали ее Татьяна Алексеевна, и выглядела она очень молодо.
– Быстро вы добрались, – с удивлением заметил Гуров, стараясь говорить о вещах отвлеченных перед крайне неприятной процедурой опознания.
– Мне предлагали прислать полицейскую машину, – глядя на Гурова тревожным взглядом, пояснила женщина, – но я решила заказать такси, чтобы получилось быстрее.
Она комкала в руках сумочку и смотрела на Гурова умоляюще, словно от него зависело, чтобы убитый мужчина оказался не ее сыном.
– Пойдемте, – вздохнув, пригласил Гуров, думая о том, что замороженное
Сомнения отпали сразу. Патологоанатом сохранил оптимальный температурный режим, так что узнать черты лица покойного вполне было можно. И по тому, как исказилось болезненной судорогой лицо женщины, Гуров понял, что личность убитого они наконец-то установили…
Глава 5
– Слава у меня старший сын, – говорила Татьяна Алексеевна, сидя на пассажирском сиденье внедорожника, на котором Гуров и Крячко отправились в Орехов, прихватив ее с собой. – Есть еще Антон, он студент. А Слава уже окончил юридическую академию и поступил в аспирантуру. Правда, процесс написания кандидатской у него немного застопорился…
– А почему? – продолжая следить за дорогой и плавно поворачивая, спросил сидевший за рулем Гуров, заметив, как женщина запнулась.
– Да… С девушкой у него тогда роман начался. Сами понимаете, в молодости от этого часто теряют голову. Девушка и впрямь прехорошенькая, только, на мой взгляд, не слишком умная, но Слава этого не замечал. Я не вмешивалась открыто – это его дело. Ах, да что теперь об этом говорить! Все это теперь не имеет никакого смысла. Пусть бы женился на ком угодно, только… только бы был жив. – Татьяна Алексеевна достала из сумочки платок и прижала к глазам. В молчании прошло несколько минут, Гуров ждал, когда она успокоится. – Извините, – выдохнула она и продолжила: – Они собирались пожениться, я в общем не возражала, только настояла, чтобы прежде он закончил аспирантуру. Вот Слава и взялся доделывать свою работу.
– Как зовут невесту вашего сына? – спросил Гуров.
– Олеся Юрьева, учится на дизайнера в нашем колледже, – ответила женщина, и Гуров записал адрес и телефон Олеси.
Затем он попросил Неделину рассказать о том, над какой темой работал ее сын. Татьяна Алексеевна сказала, что точно не знает, потому что сама она музыковед и в юриспруденции разбирается слабо. А на вопрос, жили ли они вместе, она ответила:
– Жили, но полгода назад Вячеслав снял квартиру и стал жить отдельно. Это понятно, он же встречался со своей Олесей, а приводить ее к нам в двухкомнатную квартиру, где еще и Антон, было неудобно. После свадьбы мы хотели продать нашу квартиру и добавить денег, чтобы Слава с Олесей могли купить себе хотя бы однокомнатную. И потом, он уже участвовал в нескольких процессах, неплохо зарабатывал, они с Олесей даже пару раз ездили отдыхать за границу – в Египет и в Испанию.
– А ваш младший сын тоже учится в юридической академии? – подал голос Крячко.
– Нет, он будущий экономист, – повернулась к нему Татьяна Алексеевна.
Гуров спросил, были ли у Вячеслава враги, но женщина категорически ответила, что нет, и Лев понял, что объективный ответ на этот вопрос нужно искать в другом месте. Он расспрашивал о его друзьях, об однокурсниках по аспирантуре и поинтересовался, с кем общался Вячеслав перед отъездом в Москву и почему вообще решил сюда ехать.
– Он говорил, что здесь живет какой-то человек, который может ему помочь. Я не спрашивала, кто да что, я вообще не слишком любопытна и стараюсь не лезть в дела своих взрослых сыновей. Вячеславу двадцать семь лет, и он всегда был самостоятельным. Может быть, зря я настолько полагалась на его самостоятельность…