Ледяной укус

Нейл Хлоя

— Вот именно.

— И этого для меня достаточно, — сказал Люк, отъезжая обратно к своему столу.

Как только он ушел, Линдси наклонилась вперед. — Где ты была, до того как зазвонил телефон?

Мои щеки загорелись. — Я просто думала.

— Ты не просто думала? — прошептала она, нахмурившись — Хочешь поговорить?

Мы можем выйти наружу.

Не было смысла в попытке обмануть Линдси. Она была вампиром-эмпатом и могла читать эмоции других.

— Не сейчас. Возможно позже.

Линдси

снова выпрямилась. — В таком случае, Страж, возвращайся к работе. К нас на свободе двойная проблема.

И двойная беда в Доме, даже если никто об этом еще не знал.

Через несколько минут — и без предметной работы — позже, дверь открылась и

Марго вошла с помощником и подвижной корзиной ароматной пищи.

— Что это? — спросил Люк, подходя к Марго.

— Ваш очень вдумчивый Страж заказал ужин, — сказала Марго. — Она просила домашнюю пищу, но я ее немного обманула.

Люк положил руку мне на плечо. — Я знал, что тебя надо оставить поблизости.

Я закатила свои глаза. — Что ты принесла? — спросила я, но ответ выяснился достаточно быстро, и я улыбнулась впервые за это время.

— Ты ездила на Максвелл Стрит, — сказала я.

— Это холодно. Я подумала "сердечная" сделает тебе приятно.

В Чикаго был ряд продуктов, которые были полностью узнаваемыми туристами, как Чикагский стиль хот-догов и глубокой пиццы. Но те из нас, кто жил здесь знали другие секретные прелести: радужные шишки; попкорн Гаретта; и

Максвелл Стрит Польские. Последние были Польскими собачками с жареным луком и горчицей. Они были горячими, пряными и сумасшедше вкусными. И там были не просто Польскими. она также доставила сыр-фри, формочки заварного крема, и стаканы с кровью.

Холестирин не мог сравнится с вампирским бессмертием.

— Это выглядит замечательно, Марго, — сказал Люк, когда Джульетта и Линдси схватили тарелки и Польские. Жаль Келли была на патрулировании.

— Ты очень кстати. — закончила Марго, а затем выкатила скрипучую телегу и закрыла за собой двери.

— Ты превзошла себя, Мерит.

— Я не знала, что она на самом деле сделала пробежку за Польскими. Она сделала все возможное для этого. — я схватила Польские и откусила, закрыв глаза в истинном удовольствии. Я люблю Чикаго.

Мы ели спокойно, четверо вампиров с быстрым метаболизмом и волнением в наших сердцах, по крайней мере до того, как завибрировал пейджер Люка. Он отстегнул его и проверил экран. — Ты могущественна так же, как голова наверху.

Пейдж здесь.

Я закончила свою собачку и вытерла лицо салфеткой. — Я поселю ее в библиотеке.

— Следующие слова слетели с моих губ прежде, чем я успела подумать. — Могли бы вы рассказать Этану о вызывающем заклинании?

Люк

и Линдси переглянулись. — Почему бы тебе не рассказать ему? — спросила

Линдси.

Потому что он ведет себя как осел, молча подумала я, но разыграла свои карты дипломатично.

— Я хочу доставить Пейдж в библиотеку, так что я не успею попасть в его офис, и мой телефон плохо работает в библиотеке. Из-за лестницы. И т. д..

Это было дерьмовое оправдание, и я поняла, что никто из них не купился, но они это отпустили.

— Мы скажем ему, — сказал Люк. — А ты берись за работу.

Я улыбнулась с фальшивым настроением, затем гордо пошла к двери. У Линдси с этим будет полевой день.

Я нашла Пейдж на первом этаже в фойе. У нее были сумки в руках, и она была одета в джинсы и футболку Уайт Сокс с длинными рукавами. Она нашла некоторую свою одежду; жаль что выбрала неправильную команду. Мы живем на

Южной стороне города, что делает Уайт Сокс логичным выбором, но это не уменьшает моей любви к Кабс.

— С возвращением, — сказала я.

— Спасибо. Это была длинная ночь.

Я направила ее к лестнице и мы направились на второй этаж. — Где ты была?

Катчер подвез меня на встречу с Баумгартнером. Я разговаривала с ним. Я разговаривала с Саймоном.

— Что Баумгартнер должен был сказать?

— Не много. — Ее голос звучал печально в ответ.

Мы обогнули второй этаж. Пейдж остановилась и постучала пальцами по перилам. — У меня была эта идея — что я была частью чего-то хорошего. Чего-то важного.

— И сейчас ты так не считаешь?

Она отвела глаза. — Я не знаю. Я спросила его о Меллори, о Саймоне, о Катчере. О том, что все они упустили.

— Что он ответил?

— Он пожал плечами. Просто вроде (она имитировала крепкое пожатие плечами) пожал плечами, и сказал, что мы делаем все, что можем.

— Это очень хромает. Я имею ввиду, Орден проиграл этот город, и Меллори, довольно впечатляющим образом.

— Да, сказала Пейдж. — Я спросила его о Тейте. Он сказал, что это было интересно, и это было все. Он вернулся к полировке своего шара для боулинга.

— Он не полировал свой шар для боулинга.

— Рука Бога. Орден это союз, и я думаю не в формате работников-по-защите-прави-справедливости-трудовых-стандартов. Больше похоже на вариант давайтесядем-вокруг-и-будем-обвинять-Джимми-Хоффа. Я только говорила с

Баумгартнером по телефону, и я думаю я никогда не смогу понять хромает ли он на самом деле. Так много разговоров о величии нашей магии, насколько мы мощны, насколько особенны. И как мы можем использовать эту силу? Мы много говорим и полностью игнорируем то, что происходит вокруг нас.