Ледяной венец. Брак по принуждению

Туманова Ульяна

— Что это вы придумали? — возмутилась Пелагея, глядя на то, как Тьма почти поглотила меня, чтобы вернуть в Авенту.

— Действительно, — подыграла ей я, ведь никуда отсюда деться я не могу. И даже если мотт силой меня заберет, гарантии, что браслеты Эра вдруг перестанут работать — нет. — Я не знаю, на кого пал выбор! — поняв, что сболтнула глупость, поспешила уточнить: — Скорее всего на Арта!

— Не знаешь? — Теон развернул меня лицом к себе, ища в глазах ответ, а я всего-то пожала плечами.

—

Госпожа невинна, юна и неопытна! — заступилась за меня наставница. — Ей незнакомы сердечные страсти. Требовать от нее немедленного ответа — немыслимо! — вспыхнули щеки Пелагеи.

— Занятно, — ответил мотт тоном, который красноречиво показывал, как он относился к словам женщины.

А ведь наставницы действительно и понятия не имеют о том, каким было моё прошлое до появления в Песчаном Замке. Эр придерживался истории о содержании меня в безопасном месте, дабы уберечь от разговоров о трагедии, произошедшей с Мириам. Иного теткам известно не было.

— Занятно будет посмотреть какие у вас для Матери дары, голубчик! — Пелагея сложила руки на груди и осмотрела мотта оценивающим взглядом. — И приведите свидетеля, он пригодится вам, когда придет время беседы с госпожой. Я так понимаю, что вы издалека, — пождала губы она, — и вряд ли подготовились так же тщательно, как другие кандидаты. Поэтому я делаю вам одолжение, объясняя простейшие истины.

— Нет, Пелагея, подождите… — необходимо остановить ее, пока не поздно. — Я выбрала Арта, — указала рукой на все такого же окровавленного и разозленного бывшего. — Я уверена! Не нужно даров, не нужно бесед…

— Вы напугали бедняжку кровопролитием! — предъявляла Пелагея мотту. — Она вас боится, от того прогоняет. Но сердцу, как известно, не прикажешь!

— Вы, что все оглохли? — рявкнула я. — Выбор сделан!

Мой последний, отчаянный крик поглотил раскатистый гром. Глубочайший, оглушающе громкий, продолжительный, что пропитал собой всё: и замок и почву под ногами. Я чувствовала, как его сила коснулась стоп, как дрожали полы.

Вслед за громом последовала яркая вспышка молнии, что ударила прямо в стену вокруг замка. Оплетающая древние камни сухая трава вспыхнула с поразительной скоростью, что неудивительно, ведь в Сорре засуха.

— Пожар! — закричали тетки и бросились к окнам.

Но не успели они добежать, как в стекла постучался долгожданный, крупный и такой спасительный дождь.

Пелагея ахнула, глядя на чудо. Истощенную почву Сорры давно не касались дожди. Так давно, что непреклонная и сильная женщина заплакала. Смахнув с лица ненужную влагу, она посмотрела на меня, Теона и Арта, молча кивнула своим мыслям, и произнесла.

— Готовьте свои дары, господа. А вы, Эр, пройдите со мной. Хочу задать вам пару вопросов…

— Дары, так дары, — подтвердив свое намерение снова вернуться

в Песчаный Замок, произнес мотт. — Мы еще увидимся.

А договорив, все-таки набросил на меня Тьму, заключая нас обоих под ее серый купол. Непреступный, звуконепроницаемый, но прозрачный. Пелагея что-то кричала и даже махала кулаками. На помощь подскочили и остальные тетки, но никто из них не мог справиться с Тьмой.

— Я искал тебя… — слова мотта сразу же проникли под кожу.

— Не надо, Теон, — остановила его я, не в силах слушать.

— Думал, что тебя похитили…

— Хватит! — от бессилия рявкнула я.

— А потом узнал, кто ты такая на самом деле, — ударил фразой полной разочарования он. — Сенсария, которой срочно нужно зачать ребенка от незнакомца. Скажи, возвращаясь на родину, как ты планировала поступить в случае, если бы у тебя под сердцем был наследник Авенты?

Небеса, дайте мне сил не сойти с ума! А ведь Теон имел полное право задавать мне такие вопросы, потому что истолковать мою ситуацию можно было только так, как это сделал он.

— Ты разочарован, — из последних сил блефовала я, — понимаю. Но тебе здесь не место. А мне не место рядом с тобой.

— Оставь цивилизованные разговоры для кого-нибудь другого. Твое место будет там, где я решу. Вернее, уже решил. И оно очень далеко отсюда.

— Авента? — фыркнула я, чувствуя, как запястья начинают гореть. Суженный взгляд Эра пронизывал, намекая, что разговор с моттом нужно заканчивать. — Убери Тьму, мне не интересно, что ты думаешь.

— Ледяной Утес, — удивил меня мотт. — Я отстроил его заново, и там для тебя есть абсолютно все. Целая крепость к ногам лгуньи и предательницы.

— Я тронута, но откажу, — смотря Теону в глаза, я чувствовала ту боль, что витала, между нами, и ту, что прорастала в моем теле. От браслетов к позвоночнику и обратно.

— Ты привыкнешь к своей тюрьме. Рано или поздно, но привыкнешь. Я буду часто тебя навещать, возможно, со временем тоже там поселюсь. И ты ни в чем не будешь нуждаться, потому что я заменю тебе всех и всё на этом свете.

Теон угрожал мне тем, что отберет свободу, и совсем не подозревал, что подготовленная им тюрьма звучит для меня самым настоящим раем.

— Либо ты прямо сейчас следуешь за мной, либо я сыграю в твою игру и все равно заберу тебя. Вместе с Соррой. А это место сожгу дотла вместе с наследием сенсарий и всей вашей историей. Что ты выбираешь?

— Теон, — виски сдавило железным обручем, — прошу, уходи. Так всем будет лучше.

«А потом, когда все разрешиться, я обязательно найду тебя и все объясню».

— Знаешь, я даже рад, что ты выбрала второй вариант, — произнес он строгим, безжизненным голосом, и Тьма тут же рассеялась, унося его с собой.