Ледяные
Шрифт:
Слабый смех покидает меня.
— Он поднял самый большой шум, потому что я хотела пройти более сложную тропу, которая пролегала через лес. Я добилась своего, но он не дал мне дослушать до конца, потому что моя лошадь испугалась, когда мы перескакивали небольшой ручей, и я в итоге упала в него. Я промокла и потеряла один из своих ботинок. — Я провожу рукой по глазам. — Он выловил меня и держал всю обратную дорогу на своей лошади, пока я плакала о том, как мне жаль, что я его намочила.
Его руки сжимаются крепче.
—
Воспоминания — это все, что у меня останется. К этому так странно привыкать.
Я больше не могу пойти навестить своего дедушку, или обнять его, или рассказать ему о том, что со мной происходит.
— Идем кушать, — зовет мама снизу.
— Давай. Еда поможет. — Истон переплетает наши пальцы.
Когда мы забираемся в постель в конце вечера, это первое, что кажется правильным. Я не осознавала, насколько я привыкла спать с ним до прошлой ночи. Я дважды просыпалась после того, как он ушел, не в силах заснуть так же легко, как тогда, когда он ждал, пока я усну. На этот раз я могу лучше выспаться ночью.
***
Во вторник я запрещаю Истону садиться в его машину, когда он снова собирается уехать на вечернюю тренировку после прибытия в обеденное время. Я благодарна, что он проделывает весь путь туда и обратно от Хестон-Лейк каждую свободную секунду, которую он может, чтобы быть со мной, пока я дома, звонит мне до и после тренировок, когда не может.
Он сделал более чем достаточно, чтобы быть рядом со мной, пока я скорблю.
— Я бы тоже хотел остаться подольше. Я сказал тренерам, что у меня все получится.
— Ты ведешь себя как сумасшедший, каждый день мотаясь туда-сюда. — Мои пальцы запутались в его толстовке, когда меня окутывает его свежий, успокаивающий аромат.
— Я влюблен. Влюбленные люди постоянно совершают безумные поступки. Кроме того… — Он прижимается губами к моим волосам. — …ты стоишь каждого мгновения безумия.
— Истон, — бормочу я.
— Майя.
Он превращает мой неохотный тон в упрямый, приподнимая брови. Мое сердце сжимается, привязанность прорывается сквозь постоянный туман печали, затуманивающий мой разум.
— Тебе не стоит беспокоиться обо мне. Тебе нужно сосредоточиться на хоккее. Тебе нужно отдохнуть и подготовиться к плей-офф, а не тратить часы на дорогу только для того, чтобы ненадолго увидеть меня.
— Все в порядке. Я справлюсь с этим.
Я облизываю губы, дергая его за свитер.
— Пожалуйста, Истон. Я не хочу, чтобы ты жертвовал своими мечтами ради меня.
Он сжимает пальцами мой подбородок, приподнимая его, чтобы заставить меня посмотреть ему в глаза. Я сглатываю от его серьезного выражения лица.
— Я сосредоточен на самой важной части моего будущего. Это вовсе не жертва. — Его подбородок опускается, и его глаза
Черт бы его побрал. Мое горло сжимается, и я шмыгаю носом, глаза слезятся в миллионный раз за неделю.
— Я не хочу снова плакать. Я так много плакала.
Выражение его лица смягчается, и он обхватывает мое лицо ладонями.
— Я знаю. Я не хотел заставлять тебя плакать. — Его большие пальцы ласкают мои щеки. — Я никуда не уйду, так что обопрись на меня, детка, потому что у тебя всегда есть я, чтобы поддержать тебя, когда тебе понадобится помощь.
Я обвиваю его руками, зарываясь лицом в его грудь.
— Я люблю тебя, — бормочет он.
Мои руки сжимаются. Теперь я понимаю, почему он так часто это говорит. Мы никогда не знаем, когда это будет в последний раз, чтобы это сказать, поэтому мы должны ценить каждый момент.
Этот упрямый, самоуверенный мужчина ворвался в мою жизнь и перевернул ее с ног на голову. Он научил меня, каково это — любить сильнее, чем я когда-либо считала возможным. Я бы ни за что не отказалась от него.
— Я люблю тебя больше, — признаюсь я.
— Невозможно.
— Что ж, у нас впереди остаток нашей совместной жизни, чтобы посмотреть, кто победит на этот раз.
Его грудь сотрясается от смеха.
— Вызов принят.
Я приподнимаюсь на цыпочки, и он отвечает мне поцелуем.
***
Похороны в среду. Из-за короткого уведомления у нас не получается организовать мероприятия из-за переполненности церкви и похоронного бюро. Просмотр состоится после сегодняшней поминальной службы, похороны состоятся завтра.
Я сижу во время службы, прижавшись к Райану. Папа произносит хвалебную речь, но маме приходится заканчивать ее за него, когда он становится слишком эмоциональным, чтобы говорить о жизни своего отца.
Истон появляется только во второй половине дня. Он как раз переодевается в костюм, когда я выхожу на улицу, чтобы встретиться с ним. Райан протягивает ему пиджак, который принес с собой, пока Истон застегивает рубашку.
— Спасибо. Я не хотел быть помятым, когда попаду сюда.
— Спасибо, что пришел. — Райан потирает затылок. — Должно быть, тяжело гонять туда-сюда прямо перед плей-офф. Я знаю, все, что ты делал последние несколько дней, много значит для нее.
— Конечно, я пришел. Я нужен ей рядом. — Взгляд Истона находит меня, и он подходит. — Привет. Мне жаль, что я пропустил службу. У нас было командное собрание, которое затянулось.
Я качаю головой, шагая в его объятия, когда он раскрывает объятия.
— Это хорошо.
Его щека прижимается к моей макушке.
— Как ты держишься?
Я пожимаю плечами.
— Отстойно.
Он сжимает меня.
— Все в порядке. Теперь я здесь.
— Похоронное бюро не откроется для публики еще полчаса. Теперь внутри только семья.