Легальная дурь
Шрифт:
– Стоп! Не понял! – повысил голос Алексей. – Что за чушь вы несете? С какой стати мне идти в больницу? Вы что-то путаете, любезный. Может, вам какой другой Веденеев нужен, а у меня никто из друзей в травме не лежит…
– Теперь лежит, – хмыкнули в трубке. – А до встречи с тобой, представь, был жив-здоров… Чиндяйкин фамилия тебе знакома?
У Веденеева похолодело внутри.
– Что?! Вадим?! Что с ним случилось?!
– Это он сам тебе расскажет, – голос в трубке потерял дружелюбные интонации. Теперь он звучал повелительно.
– Постойте! – воскликнул Веденеев, но в трубке уже пульсировали гудки отбоя.
Алексей торопливо набрал номер, с которого звонили, но тот не отвечал. Веденеев заметался по кухне. Мысли путались в голове. В конце концов он заставил
Веденеев появился в стационаре за полчаса до пересменки. К его удивлению, дежурный врач не стал препятствовать его желанию навестить Чиндяйкина.
– Ну что ж, состояние у него стабильное, – с добродушной усталостью в голосе сказал он. – В принципе, можете зайти. Только недолго, лады? Чтобы до новой смены успеть. И халатик накиньте…
Веденеев накинул узкий замусоленный халат для посетителей и прошел в указанную палату. Чиндяйкин не спал. Он лежал на спине, на железной кровати, весь в бинтах, левая рука и левая нога на растяжках, и с лихорадочным блеском в глазах пялился в потолок. Увидев Веденеева, он дернулся так, что едва не опрокинул набок свое металлическое ложе.
– Ты… ты… ты… – горячечно забормотал он, протестующе вытянув здоровую руку. – Не подходи ко мне, гад! Забудь сюда дорогу! Сестра! Сестра!
Алексей понимал, что с приятелем случилось что-то неладное, и случившееся скорее всего было связано с его собственными, Веденеева, делами, но такой бурной реакции он не ожидал. Растерянно оглянувшись на дверь, он замер, соображая, как бы ему успокоить Чиндяйкина раньше, чем персонал выкинет его на улицу.
Но на крик пациента никто не явился, а у Вадьки, видимо, кончились силы. Он бессильно зажал в кулаке угол казенного одеяла и со страхом смотрел на приближающегося Веденеева. Из глаза у него выкатилась слеза.
– Прошу тебя, уйди! – прошептал он. – Не хочу тебя видеть! И забудь, что мы были знакомы. Все!
– Послушай, ну хоть скажи мне, что случилось! – взмолился Алексей. – Мы с тобой вчера расстались по-человечески, а сегодня…
– Ты не человек! – злобно прошипел Чиндяйкин. – Ты подонок! Так меня подставить, сволочь! Меня могли убить, ты понял? Да на хрен мне нужны твои проблемы?
– Но вчера ты был готов помогать, – пробормотал Веденеев, опускаясь на край неудобной кровати.
Чиндяйкин с неожиданной силой сгреб его одной рукой за грудки и притянул к себе так, что изо рта его на лицо Веденеева полетели брызги слюны.
– Никто тебе помогать не будет! И я тебя больше не знаю, заруби это на своем тупом носу! Забудь мое имя, придурок! Сам выбирайся из дерьма, в которое залез! Пошел вон!
Пальцы его так же неожиданно разжались, он обмяк и упал обратно на подушки.
– Вот, значит, как, – угрюмо произнес Веденеев, вставая. – Ладно, считай, что я тебя уже забыл. Крепко тебя припугнули. Я все понимаю. Понять бы еще, кто это был конкретно. Тебе хотя бы намекнули?
– Мне намекнули, что тебя ждет то же самое, – с ненавистью сказал Чиндяйкин. – С удовольствием бы посмотрел, как тебе ломают руки-ноги. Может, тогда бы ты понял, что такое настоящие проблемы. Формулу у него отняли! Береги здоровье, Веденеев! Здоровье! И свое, и мое, кстати.
– Ну, ты-то для меня теперь чужой человек, – хмуро сообщил Алексей. – Сам просил. А вот о своем придется подумать.
Он повернулся и быстро вышел из палаты. Чиндяйкин с ненавистью смотрел ему вслед.
5
Елена Веденеева никак не могла решить один очень непростой для себя вопрос – любит ли она своего мужа или уже нет. Елена считала себя сильной женщиной, но в последнее время на нее столько всего свалилось, что она сама понимала – силы на исходе. Они с мужем никогда не жили в достатке, постоянно чего-то не хватало,
Да, Елена знала, что за повышение с него потребовали прекратить работу над новым препаратом, но не видела в этом ничего трагического. В такое сумасшедшее время нужно выживать любым способом, считала она. И вполне можно поступиться кое-чем. Еще неизвестно, что с этим лекарством получится, а должность и деньги – вот они. Если родится долгожданный ребенок, все это будет как нельзя кстати. Но муж словно с цепи сорвался. В должности зама начальника лаборатории он пробыл от силы неделю. И все это время талдычил о том, что будет бороться. Он не желал слушать никаких доводов. Они разругались и перестали разговаривать. Внешне Елена сохраняла самообладание, но на самом деле была уже на пределе – достаточно малейшей искры, чтобы у нее случился нервный срыв. А драгоценный муженек вел себя все безумнее. С ней он не разговаривал, зато на работе устроил страшный скандал, разругался в пух и прах со Старосельцевым, отказался выполнять обязанности заместителя, и его уволили. Назначили замом другого человека, а его уволили. Совсем. Елена узнала об этом от одного из коллег мужа, с которым случайно встретилась на улице.
После этого она попыталась все-таки поговорить с Алексеем, чтобы понять, что он намерен делать дальше. Ничем хорошим разговор не кончился. Муж назвал ее предательницей и заявил, что не отступит. Все было ужасно, но от нервного срыва Елену уберегла, как ни странно, жалость. Муж казался таким изголодавшимся и одичавшим, что ничего, кроме жалости, вызвать в ней не смог.
Но жалость жалостью, а осталась ли в ней к нему хоть капля любви, и не пора ли им пойти дальше разными путями? Об этом размышляла Елена, шагая по раскисшему льду. Не слишком хитроумные коммунальщики посыпали тротуары то ли солью, то ли каким-то еще более ядовитым составом, и от этого сапоги буквально горели. Еще один довод в пользу должности заместителя начальника. Но поезд ушел, теперь нужно было самой заботиться о себе. Елена все больше склонялась к мысли, что любовь прошла, и им с Алексеем следует расстаться. Она решила вечером поговорить с мужем и обсудить условия развода. Она еще не слишком стара и сумеет устроить свою личную жизнь. А он пусть занимается тем, что ему дорого. Если формулы способны заменить ему живых людей и живые чувства, то флаг ему в руки. Невозможно жить в разных комнатах и молчать, молчать, молчать. От таких отношений любой с ума сойдет.
От горечи всех этих мыслей на глаза Елены навернулись слезы. На какой-то момент она даже забыла, куда направляется, но быстро заставила себя собраться и постаралась выбросить из головы все, что не имело отношения к работе. Ведь ее рабочий день еще не был окончен. Нужно сходить еще на один вызов, который ей дали в регистратуре. Адрес следовало искать на самом краю участка – улица Черкасская, дом 116. Прежде туда вызовов не было. Дом частный, построен и заселен недавно. Елена еще не успела познакомиться с обитателями этого дома, но, судя по всему, знакомство обещало быть долгим. Проживала по этому адресу пожилая женщина, страдающая гипертонией, а поскольку такая болезнь требует постоянного наблюдения, Елене предстояло не раз входить в контакт с этим человеком.